Они обменялись данными в молчании, понимая символизм этого жеста. Годы совместной работы подходили к концу. Теперь каждый пойдет своим путем.

— Алекс, — сказал Лютен тихо, — а что если мы не успеем? Что если план "Реструктуризации" начнут реализовывать раньше, чем ты найдешь архивы, а я создам Альянс?

— Тогда мы хотя бы попытаемся, — Алекс допил виски. — Есть вещи важнее нашей жизни. Важнее нашего комфорта и безопасности. Знаешь, у меня чувство, что у меня есть миссия, путь. Пока я иду по этому пути, моя жизнь правильная. Не важно, куда этот путь меня приведет. Важна верность пути… Не знаю, как объяснить.

Лютен протянул руку:

— Я тебя понимаю. Клянусь довести это до конца. Любой ценой.

Алекс пожал протянутую руку:

— Клянусь. И если один из нас не выживет, второй продолжит за обоих.

Они еще час просидели в кафе, обсуждая детали координации, системы связи, планы на случай чрезвычайных ситуаций. Но оба понимали, что это лишь попытка отсрочить неизбежное прощание.

Когда они наконец встали, чтобы идти к своим кораблям, то обнялись в последний раз.

— Увидимся на той стороне истории, — сказал Лютен.

— Обязательно, — ответил Алекс.

Лютен ушёл и Алекс остался один в умирающих коридорах станции.

Вместо того чтобы сразу идти к кораблю, Алекс решил пройтись по станции. Ему нужно было время, чтобы переварить происходящее, осознать масштаб того, что их ждет впереди.

Центральный атриум, который когда-то гудел от голосов тысяч существ, теперь напоминал склеп. Половина магазинов была закрыта, их витрины покрыты пылью. Оставшиеся торговцы сидели за прилавками с таким видом, словно ждали не покупателей, а смерти.

Алекс остановился возле одного из закрытых магазинов. Через запыленное стекло были видны ряды устаревшего оборудования — компьютеры десятилетней давности, коммуникаторы, которые уже никто не покупал, запчасти к кораблям. Владелец, пожилой дуросец, сидел внутри и безнадежно смотрел на свой товар.

Это была деградация в миниатюре. Когда торговые потоки иссякли, станция начала умирать. Сначала ушли крупные корпорации, потом средние торговцы, потом мелкие. Остались только те, кому некуда было деваться — старики, больные, неудачники. И они медленно вымирали, не имея средств ни на переезд, ни на нормальную жизнь.

Алекс прошел дальше, к жилым секторам. Здесь картина была еще печальнее. Целые блоки стояли пустыми, их окна зияли черными провалами. В тех, что еще были обитаемы, жили в основном пожилые существа — те, кто помнил времена процветания и не мог смириться с необходимостью уехать.

Он заглянул в один из баров в жилом секторе. Заведение называлось "Галактический Причал" и когда-то, судя по интерьеру, было довольно престижным местом. Теперь же здесь было почти пустынно — только бармен и несколько одиноких посетителей, утопавших в своих проблемах.

Алекс заказал виски и сел за столик у окна, через которое были видны далекие звезды. Играла тихая меланхоличная музыка — что-то из старых кореллианских баллад. Стол был липким от пролитых напитков, воздух пропах дешевым табаком и отчаянием. Но ему было все равно.

Он смотрел в космос и думал о том, что происходящее здесь — это лишь предвестие того, что ждет большую часть галактики. Когда Империя начнет реализацию активной фазы плана "Реструктуризации", огромное количество миров окажутся в таком же положении, как эта станция.

Сначала их отрежут от гипермаршрутов. Торговые корабли перестанут прилетать. Поставки современных компонентов прекратятся. Связь с остальной галактикой оборвется.

Потом начнется настоящий кошмар. Многие миры были узкоспециализированными — одни производили продовольствие, другие промышленные товары, третьи добывали сырье. Без торговых связей эта специализация превратится в смертельную ловушку. Промышленные миры не смогут прокормить свое население. Аграрные планеты останутся без современной техники и удобрений. Добывающие колонии лишатся рынков сбыта.

Рухнут торговые цепочки, связывавшие галактику в единое целое. Миры, которые тысячелетиями зависели от импорта, внезапно окажутся предоставленными сами себе. А большинство их жителей просто не умело жить без современных технологий.

Алекс представил себе Нар-Шадаа без поставок продовольствия с аграрных миров. Сто миллиардов жителей, и практически вся еда импортная. Что произойдет, когда транспортные корабли перестанут прилетать? Сколько времени пройдет до того, как начнется голод?

А что случится с мирами, зависящими от импорта медикаментов? С планетами, где местная экосистема была нарушена промышленным производством и поддерживалась только за счет технологий? С колониями на планетах с враждебной средой, где жизнь была возможна только в герметичных городах?

Это будет величайший галактический геноцид в истории. Цивилизация в отрезанных мирах рухнет не за десятилетия, а за годы. Триллионы или даже квадриллионы разумных существ погибнут не от войны, а от банального отсутствия еды, лекарств, энергии.

И самое страшное — элита это прекрасно понимала. Они знали, что обрекают восемьдесят процентов галактики на смерть. Но считали это приемлемой ценой за сохранение цивилизации в ядре.

Алекс допил виски и заказал еще один. В баре играла все та же печальная музыка, и он позволил себе просто сидеть и думать. Думать о масштабе предстоящей катастрофы, о том, что ему предстоит сделать, о цене, которую придется заплатить.

Возможно, где-то среди мертвых миров раката лежали ответы. Технологии, которые могли освободить галактику от тысячелетней зависимости. Знания, способные дать цивилизации третий путь — не жертвовать восемьюдесятью процентами ради двадцати, и не рисковать всем ради сохранения статус-кво.

Но поиски займут годы. Годы скитаний по забытым системам, изучения руин, расшифровки древних записей. И нет никаких гарантий, что он найдет то, что ищет.

А тем временем Лютен будет создавать Альянс Повстанцев. Объединять недовольных, готовить сопротивление, планировать восстание против системы, которая существовала тысячу лет. Тоже без гарантий успеха.

Два друга, два пути, одна цель. Спасти галактику от запланированного геноцида.

Алекс посмотрел на других посетителей бара. Пожилой кореллианец в углу тихо плакал в свой стакан — возможно, вспоминая лучшие времена. Тви'лечка средних лет сидела за барной стойкой и безнадежно смотрела в пространство. Молодой человек неопределенной расы читал на планшете новости и периодически качал головой.

Все они были жертвами системы. Маленькими, незначительными жертвами — их жизни сломались не из-за великих планов спасения цивилизации, а просто потому, что торговые потоки сместились в другую сторону. Но через несколько лет таких жертв будут миллиарды и триллионы.

Алекс допил второй стакан и встал. Пора было возвращаться к кораблю. Верена наверняка волновалась, а впереди их ждал долгий путь к неизвестной планете, где когда-то раката обучали своих рабов.

Он оставил щедрые чаевые бармену — возможно, это поможет ему продержаться еще немного. Потом прошел через пустынные коридоры к доку, где ждал его корабль.

На корабле его действительно ждала обеспокоенная Верена.

— Как прошла встреча? — спросила она.

— Так, как и ожидалось, — ответил Алекс, садясь в кресло пилота. — Мы разделили сферы ответственности. Лютен создает Альянс Повстанцев, а мы отправляемся на поиски архивов раката.

— Значит, мы надолго расстаемся с нормальной жизнью.

— Боюсь, что да. Верена, ты еще можешь передумать. Остаться на Нар-Шадаа, поддерживать видимость нормальности. Это будет безопаснее…

— Алекс, — она положила руку ему на плечо, — помнишь, что ты сказал мне в день нашего знакомства? Что каждый имеет право выбирать свою судьбу?

— Помню.

— Тогда позволь мне выбрать. Я хочу быть рядом с тобой. Хочу помочь найти эти архивы. Хочу внести свой вклад.