Дрексон побледнел. Алекс продолжил спокойно:

— Утилизация такого объекта потребует огромных затрат. Специальное оборудование, команды резчиков, транспортировка металла… Плюс юридические риски.

— Но… но нам нужны деньги, — пролепетал Дрексон. — Шахта на грани закрытия. Это последняя работающая шахта на планете! Если она закроется, здесь вообще ничего не останется.

Алекс внимательно посмотрел на него. В голове начала формироваться более масштабная картина. Обанкротившиеся шахты можно будет купить за копейки. А у него есть то, чего нет у других — прямой доступ к богатым рынкам Ядра через восстановленные станции раката.

— Тридцать миллионов, — сказал он наконец. — За точные координаты и эксклюзивные права на утилизацию.

— Тридцать миллионов? — Дрексон выглядел так, словно его ударили. — Но это же…

— Это реальная цена с учетом всех рисков, — твердо ответил Алекс. — Подумай сам, Карл — кто еще даст тебе хоть что-то за эту находку?

Дрексон молчал, нервно теребя край потертой куртки. Алекс мысленно просчитывал варианты. Тридцать миллионов спасут шахту на несколько месяцев, не больше. А потом… потом он сможет купить всю компанию целиком.

— Хорошо, — наконец сдался Дрексон. — Тридцать миллионов. Но я хочу немедленную оплату.

— Разумеется.

Через час они сидели в местном отделении Галактического банка. Алекс переводил деньги, а Дрексон передавал ему детальные координаты находки и все собранные данные.

— Официально вы покупаете права на утилизацию космического мусора, — объяснял банковский служащий. — Объект классифицирован как бесхозное имущество.

Алекс кивнул, мысленно улыбаясь. Получив все документы, он пожал руку Дрексону:

— Приятно иметь с тобой дела, Карл. И помни — полная секретность.

На борту "Странника" Верена изучала полученные от Дрексона схемы и фотографии.

— Алекс, ты понимаешь, что это такое? — спросила она. — Это же огромная махина! Грузоподъемность полтора миллиона тонн, ангары размером с космопорт…

— Понимаю, — кивнул Алекс. — И знаешь что? Мне плевать на этих сепаратистских тварей. Так им и надо — сдохнуть от голода в космосе.

Верена удивленно посмотрела на него:

— Ты их знал?

— Не лично, — мрачно ответил Алекс. — Но в конце войны сепаратисты совершили рейд на Кореллию. Один из их кораблей выстрелил из турболазера по жилому комплексу. Мои родители погибли тогда.

Он замолчал, вспоминая тот день. Сирена воздушной тревоги, вспышки в небе, рушащиеся здания…

— Возможно, этот Ганрей участвовал в том рейде, — добавил он. — Так что пусть горят в аду, эти сепаратистские ублюдки.

R4-K9 просигналил о готовности к прыжку. Алекс активировал гипердвигатель, и "Странник" устремился к астероидному полю Терсика.

Координаты оказались точными. Между тремя крупными астероидами, словно зажатый в тисках, висел огромный корабль. Даже на расстоянии его размеры впечатляли — кольцевая структура диаметром более трех километров с массивной центральной сферой.

— Боже мой, — прошептала Верена, глядя на экраны. — Это же целый город!

Алекс маневрировал между астероидов, приближаясь к одному из боковых доков. Сканеры показывали слабые энергетические сигнатуры — реактор работал на минимальной мощности, поддерживая аварийные системы.

— Стыкуемся через аварийный шлюз, — сказал он, активируя стыковочную последовательность.

Первое, что поразило Алекса внутри — масштабы. Коридоры были настолько широкими, что по ним могли проехать грузовые спидеры. Аварийное освещение едва пробивало темноту, выхватывая из мрака ряды отключенных боевых дроидов.

— Атмосфера есть, но старая, — доложила Верена, проверив сканер. — Органический экипаж давно мертв.

Они двигались к центральной сфере, где располагался мостик. По пути встречали все больше дроидов — B1, B2, несколько дроидек. Все отключены, застывшие в последних позах.

В одной из командных кают они нашли мумифицированные останки неймодианцев в богатых одеждах. Алекс остановился у одного из тел — судя по инсигниям, это был тот самый, чей голос они слышали.

— Так тебе и надо, тварь, — тихо сказал он, глядя на высохшие останки. — Убивали невинных людей, а сами сдохли как крысы.

— R4, подключайся к главному компьютеру, — приказал Алекс, когда они добрались до мостика. — Нужны логи последних дней.

Дроид просигналил согласие и подкатил к центральной консоли. Через несколько минут над мостиком замерцали голограммы.

Первая запись показывала панический побег с Мустафара. Неймодианец ворвался на мостик, крича о немедленном отлете. Навигационная система проходила плановое обслуживание после серии сбоев, но тот не стал ждать.

Следующие записи показывали постепенное ухудшение ситуации. Сначала — попытки починить навигацию. Потом — истощение запасов топлива. Затем — голод.

Последняя запись была сделана через четыре месяца. Неймодианец выглядел как скелет:

— Еды больше нет… Дроиды не могут синтезировать органическую пищу… Я не хочу умирать здесь…

Запись оборвалась. Алекс покачал головой — поделом.

— Верена, найди навигационный отсек. Посмотрим, что именно сломалось.

Проблема оказалась до смешного простой. Навигационный компьютер был полностью исправен, но не мог установить связь с гиперпространственными маяками из-за того, что станция гиперсвязи просто не передавала сигнал.

— Десять лет простоя из-за того, что станция гиперсвязи работала нестабильно, — покачал головой Алекс, заменяя поврежденный элемент. — Если бы они не паниковали и дождались начала работы станции…

Как только он установил новые коды доступа, навигационная система ожила. Экраны засветились, показывая звездные карты и доступные гипермаршруты.

— Теперь займемся дроидами, — сказал Алекс, возвращаясь на мостик.

Он перепрограммировал командного дроида OOM-7742, заменив протоколы КНС новыми инструкциями.

— Активация систем корабля, — приказал он ожившему дроиду.

— Слушаюсь, мастер. Инициирую запуск основных систем.

По кораблю прокатился гул пробуждающихся механизмов. Включилось освещение, заработала вентиляция, ожили сотни дроидов B1.

Следующие несколько часов Алекс и Верена изучали корабль. Масштабы поражали — огромные ангары, производственные мощности, склады размером с городские кварталы.

— Это не просто корабль, — сказала Верена, стоя в одном из центральных ангаров. — Это готовый космопорт.

Алекс кивнул, мысленно просчитывая возможности. Терсикские руды можно складировать в одних ангарах, готовые товары — в других. Официально — независимый торговый терминал. А на самом деле — центр новой торговой схемы.

— R4, интегрируй корабль в сеть станций раката, — приказал он дроиду.

Через несколько дней базовые системы были восстановлены. Корабль превратился в функционирующую космическую станцию.

Вернувшись на Нар-Шадаа, Алекс занялся юридическим оформлением. Была зарегистрирована "Карго Хаб Корпорейшн" — компания, специализирующаяся на складских услугах.

Через месяц хаб принял первый груз — редкие минералы с Терсика. Благодаря тайным маршрутам груз удалось продать с прибылью в сто сорок процентов и заработать двенадцать миллионов.

Через три месяца хаб работал на полную мощность. Алекс стоял на обзорной палубе, наблюдая за разгрузкой очередного торговца. Сообщения с Терсика подтверждали его прогнозы — последняя шахта Дрексона продолжала нести убытки.

Он вспомнил о Кварионе — еще одной шахтерской планете с похожими проблемами. Две планеты плюс космический хаб — серьезная торговая империя.

Алекс чувствовал, как в нем просыпается азарт большого бизнеса. Каждая успешная операция вызывала странное опьянение.

Золотая лихорадка — именно так можно было назвать то, что с ним происходило.

К удивлению Алекса, хаб действительно стал пользоваться популярностью у торговых кораблей с внешних миров. Слухи о надежном и недорогом складском терминале быстро разошлись по торговым маршрутам. Независимые капитаны, мелкие торговцы, даже представители средних корпораций — все потянулись к хабу.