Свист, который раздавался от соприкосновения гигантского клинка Ледяного Рыцаря и воздуха… А после и треснувших костей дракона, в которые с хрустом вошёл чудовищный двуручник.

С болезненным рыком безымянный дракон камнем рухнул вниз, но явно не собирался подыхать так просто.

Так что уже мне пришлось подскакивать и проходиться Фламментейном по башке тварюги, которая активно маневрировала из последних сил, не позволяя попасть в глаз даже уколом.

— Бесполезно! — прохрипел он, когда я вогнал клинок ему в голову между уже сбитых ледяной магией чушек. — Мы — бессмертны! Ты можешь убивать нашу плоть и кровь, но мы вернёмся, и вернёмся вновь, покуда ты не умрёшь, смертный!

— Правда? — с ощущаемым усилием принялся я прокручивать итак болезненно изгибающийся клинок в ране дракона, прижатого к земле могучими лапами голема. — Тогда я буду вас и дальше убивать. Просто убивать. Убивать и убивать… Убивать и убивать… — клинок в ране двигался туда сюда, то поднимаясь, что опускаясь, причиняя рептилии схожую боль с той, что она причиняла десяткам людей в человеческих деревнях. Заставляла детей сражаться меж собою, обещая жизни выжившим. Заставляя матерей убивать своих детей, чтобы следом ради своих жизней вынуждая мужей убивать своих жён. Совершено не знакомые с понятием смерти, волнения смертных им казались шуткой. — …убивать и убивать! Я буду вас убивать до тех пор, пока вы сами не прибежите умолять Алдуину не воскрешать вас. Ведь вы будете умирать. Умирать. Умирать. И умирать.

Алая кровь хлестала во все стороны, теча из множество раз рассечённой плоти рептилии, что умирала медленно и в агонии.

После очередного движения Фламментейна мне на миг показалось, что в глазу рептилии отражался животный, суеверный ужас.

Но это было и не важно, ведь через несколько мгновений тварь издохла.

Однако, как это всегда бывает с драконами — на место одной пришла ещё одна, вынырнувшая из-за пиков южных гор будущей Брумы.

— Большой. — пространно ответил я, тыльной стороной левой ладони вытирая с лица драконью кровь.

— Самый большой после чёрного. — становясь в ряд со мной, согласилась Вайси, тоже разглядывая стремительно приближающуюся зеленую точку.

Наконец-то оказавшуюся достаточно близко для моего зрения, чтобы я мог рассмотреть чешую приближающегося.

Так вот о ком говорил ныне мертвец.

Ядовито-зелёный окрас, настолько насыщенного оттенка, что казалось, будто это было чистейшее радиоактивное свечение.

Повисшая в воздухе мощь… Мощь, что была направлена в нашу сторону, зародившись в пасти чешуйчатого, да исторгнутая наружу в виде зелёного пламени.

Что-то мне подсказывало, к этой штуке мне даже лучше не прикасаться даже через слой лучшей стали. И к счастью, атаковал дова издали, чтобы мы могли резко броситься в рассыпную, заставляя летающего сосредоточить своё внимание на ком-то одном.

Разумеется, он выбрал меня.

Не мог не выбрать, ибо я намеренно всегда святился перед убиваемыми драконами. А уж воскреснув, те поведали об удивительно охреневшем, с их точки зрения смертном.

…И этим можно было бы впечатлиться, заставить посерьёзнеть, но… Вспоминая чувства, которые охватывали меня в бою с Алдуином, когда я чувствовал себя беспомощным Довакином из начала пятой части серии игр… И сейчас, мне хотелось лишь смеяться.

И убивать обнаглевших драконов. Которые было подумали, что за восемьдесят лет отсутствия что-то изменится в наших с ними тёплых взаимоотношениях.

А потому, когда поток зелёного пламени наконец-то прекратил пытаться задеть всего такого юркого меня, я сделал свой собственный ход, давая времени Вайси повторить прошлый трюк. А именно взять под полный контроль голема, и тщательно управляя его действиями, метнуть его с упреждением прямиком в летающую цель.

Хм-м-м… Надо будет для него заказать огромное бронебойное копье для этого.

Будет сшибать драконов на ура. Подвижный аналог огромных стреломётов, вроде тех, что в одной вселенной про игры и престолы сбивали рептилий даже больших размеров. И хоть мне нравилась хищная красота драконьего рода, те из его числа, коих я видел в реальности, уважения пока не заслуживают. Только Алдуин мог заставить себя уважать даже всего такого уверенного в себе попаданца-перерожденца как я.

Взмах.

Взмах.

Взмах.

Несколько взмахов поочереди создают золотые серпы из сжатого, концентрированного, похожего на плазму, пламени отправляются в зелёную тварь.

Но вот незадача, так оказывается менее тупой, чем я ожидал. И вместо гордого принятия ударов на свою якобы шкуру и ставку на своё бессмертие, этот оказался не таким гордым и принялся описывать воздушные манёвры.

— Я — Кальгронтиид! — громко рявкнул он на всю округу, оглашая собственное имя. — Я прибыл из земель шерстяных йорре! Так познай же мощь мою, смертный со Светом Отца! — в этот момент к моим многочисленным магическим атакам с левой руки, постоянно терзающих тело дракона, а также продолжающимися, гм, энергетическими серпами, добавились ещё и огромные сосульки, что прямо в полёте взрывались и делились на сотни более мелких. Но ни одно не попало в глаза твари, которая вспыхнула ядовито-зелёным пламенем по всему телу. — Кест-До-Кирл!

На миг пространство в километрах вокруг нас содрогнулось, добавляя оглушительный звон в ушах, а после в небе образовался водоворот из закружившихся облаков, просвечивающих зелёным оттенком, аналогичным драконьему.

— Значит на это способен не один только Алдуин. — сквозь зубы бросил я, когда вокруг начали падать маленькие камни, объятые зелёным пламенем.

За которыми принялись появляться ещё больше и больше огромных булыжников, непонятно откуда вообще призванных.

Бегая по земле и виляя между метеоритами подобно ОЯШу перед признанием девушке, я тем не менее, с удовольствием отметил, как в самодовольную рожу чешуйчатого на внушительной скорости полетел огромный двуручник Ледяного Рыцаря.

— Не мешайся! — удивительно быстро даже для моего ускоренного времени тела, бросил зелёный дракон. — Фус!

Коротким Криком несколько перенаправив движение огромной бандуры, по недоразумению зовущейся мечом, он подобно змее извернулся в воздухе и выпустил в сторону рыцаря поток зелёного пламени.

Голем с внушительной прытью подался в сторону, но левую руку ему расплавило основательно. И нельзя было с первого раза сказать, было ли это пламя, либо очень едкая кислота.

— Хм-м-м… — промычал я, вновь перетягивая на себя внимание.

План-то у меня есть, но… Это будет больно. Левитацией-то я в полной мере не овладел, да и сама по себе она была не столь универсальной и всеобъемлющей штукой, что я помню. Ну это и логично, было бы странно, если бы в реальности не было отличий от какой-то там компьютерной игрушки, причём довольно древней, да-а-а…

Но не время вспоминать прошлое.

Нужно быть в нынешнем, чтобы было будущее.

А потом не сомневаемся, а делаем.

Вайси всё поняла по трём знакам, брошенным во время очередного уклонения от метеорита, от пламени которых я хотел держаться как можно дальше.

Резко коснувшись своего голема, моя прелесть принялась взаимодействовать с его магией, усиляя свою собственную. Весьма рискованное и вредное для организма действо, но… Рабочее.

Дракон подобное тоже учуял, и вместо высокомерного наблюдения за бегающей, с чего точки зрения, мошкарой, попытался было распахнуть пасть… Но тут же был вынужден её захлопнуть. Ведь эльфийка принялась в полной мере реализовывать свой талант к магии льда и магии в целом, почти полностью лишенная ограничений в виде ограниченного количества этой самой магии.

Крылатую рептилию по всем фронтам принялись осаждать десятиметровыми сосульками, что вынуждали дракона либо принимать их на чешую, постоянно болтаясь туда-сюда от силы удара, или извиваться, не мешая мне выгадать время на одну… Интересную вещь.