Теперь, вблизи, покрывающие бетон символы показались мне смутно знакомыми. Будто я видел похожие совсем недавно.

Чёрт!

Вытащив из кармана костяные таблички, я сравнил письмена на них с теми, которые были высечены на менгирах.

Так и есть! Часть знаков совпадала.

— Что это может значить, ваше благородие? — тревожно спросил Протасов, тоже это заметивший. — Исчадия как-то связаны с этой постройкой? Это они огородили колодец?

— Может быть, — спрятав таблички, я двинулся вокруг кипящей лужи.

— Прошу вас, господин, будьте осторожны, — сказал Протасов. — Мы ведь понятия не имеем, что это такое. Какая-то… аномалия.

Я усмехнулся.

— Вы говорите про Излом, капитан. Здесь нет ничего нормального.

Стихию Хаоса я чувствовал вполне конкретно, но что это за форма энергии? Откуда она берётся? Насколько глубок этот колодец? Если это вообще он.

Одни вопросы, и никаких ответов.

Но если не искать, то и не найдёшь. Так что я опустился возле края лужи на корточки и осторожно протянул к ней руку.

— Ваше благородие, что вы делаете⁈ — ужаснулся Протасов. — Не надо, это опасно!

Он был прав. В лиловом кипении даже на расстоянии ощущалось нечто странное, незнакомое. Словно в привычный напиток добавили новый ингредиент, и ты не можешь сообразить, какой именно.

Так что касаться лужи (или колодца) я не стал. Лишь максимально приблизил к ней пальцы, чтобы почувствовать, что это за энергия такая.

Не получилось. Плохо. Уходить, не разобравшись, не хотелось. Что же делать?

Я снова достал таблички. Как они связаны с этой огороженной менгирами зоной? Поместили их в Исчадий, или эти артефакты зародились внутри Ядер чудовищ сами?

Вдруг символы на табличках вспыхнули лиловым светом! Похоже, близость к источнику каким-то образом активировала их.

Я замер в ожидании: что же будет дальше?

Но ничего не происходило. Если не считать того, что я чувствовал, как одна из табличек слегка притягивается к колодцу — словно металлическая пластина к расположенному рядом магниту.

Так-так… Это уже кое-что.

Возможно, убитая тварь была таким образом привязана к этому месту в качестве охранника. Табличка всегда могла указать ей путь для возвращения. Далековато, конечно, чудище забралось, но кто знает, какой радиус прикрепления у табличек.

Судя по тому, что вторая на колодец никак не реагировала, она была связана с другим источником. Значит, таких вот лиловых луж на территории Излома несколько. И появились они относительно недавно: по всем признакам, бетонные блоки поставили здесь от силы месяца три назад.

Убрав таблички, я достал телефон и принялся снимать на камеру письмена, покрывавшие менгиры. И фотографий тоже наделал. Пусть Ярила поработает, когда я вернусь на участок, — может, расшифрует.

— Ваше благородие, что будем делать? — прямо спросил Протасов, когда я закончил съёмку.

— Двинемся дальше. Чует моё сердце, скоро мы обнаружим место, где гарнизон встретил врага, который оказался ему не по зубам. Возвращаемся в бронеход, капитан.

Через два километра мы вышли к коттеджному посёлку. Вернее, тому, что от него осталось, ибо можно было лишь догадываться, как выглядели ныне разрушенные дома. Зато тут почти не было машин на улицах, и бронеход шагал бодро, почти ни по чему не карабкаясь и ничего не обходя.

— Вижу движение справа! — проговорил вдруг Протасов, ткнув пальцем в монитор.

— Уверены? — спросил я.

— Да, ваше благородие.

— Ну, ничего удивительного, что здесь есть Исчадия. Не гоняться же за каждым.

Вскоре на пути начали попадаться искорёженные военные машины, а также следы сражения монстров с военными. Человеческих тел не было: такое Исчадия валяться не оставляют. А вот останки чудовищ попадались то и дело. Плоть практически разложилась, но кости, панцири, клыки, шипы, зубы и черепа валялись в изобилии. Значит, собирать всё это богатство было уже некому. Да и уничтоженной техники становилось всё больше. Похоже, мы приближались к месту основного сражения.

Бронеход протопал ещё метров триста и выбрался на большое поле, буквально усеянное уничтоженными машинами, орудиями и останками Исчадий. Смарагдиты валялись прямо в траве, сверкая зелёными огоньками: никто их не собрал.

Итак, для гарнизона всё кончилось здесь. Если кто и выжил, в чём я сильно сомневаюсь, то ушёл подальше и где-то спрятался. Возможно, среди развалин посёлка.

— Я хочу, чтобы вы кое-что поискали для меня, капитан, — сказал я, опуская бронеход к земле, чтобы из него можно было выбраться. — Костяные таблички.

— Мы постараемся, ваше благородие, — отозвался Протасов. — Парни, вы слышали его благородие. Смарагдиты не берём? — обратился он ко мне. — Просто уточняю.

— Они принадлежат армии.

По идее, таблички — тоже. Как и любой трофей. Но про них военные ещё не знают, а мне нужно понять, что происходит. Да и есть ли у этих табличек какая-то ценность, неясно.

Пока дружинники осматривали поле в поисках табличек (ориентируясь, в основном, на останки высокоуровневых Исчадий), я создал с помощью карты из искорёженного армейского шагохода пять дронов наблюдения и запустил их над местностью, чтобы произвести разведку.

Должна же быть причина, по которой Исчадия дали бой отрядам зачистки именно здесь. Что-то же собрало их на этом поле.

Спустя пару минут один из дронов зафиксировал на правом краю, возле сосновой рощи, движение. Я немедленно направил его туда. Это могло быть Исчадие, а мог быть и выживший. Хотя зачем человеку прятаться от нас, ведь очевидно, что мы не порождения Излома.

Изображения с камер дронов наблюдения выводились на мой телефон. Картинки получались мелкими, но система сама сигнализировала о фиксации движения, так что можно было не разбрасываться, а вывести на экран именно то, что показывал дрон, заметивший нечто на краю леса. Так я и сделал.

Однако камера больше ничего не демонстрировала. Могла ли она ошибиться? Едва ли. Значит, нужно отправиться туда самому и всё осмотреть.

Шагать пешком было далековато, особенно по развалинам посёлка, да ещё учитывая, что улицы и дворы были завалены уничтоженной военной техникой, машинами и скелетами Исчадий. Так что я забрался в бронеход и направил его к сосновой роще. Путь занял минут десять. Возле деревьев я заставил машину опуститься на брюхо, вылез и двинулся прямо в лес. Дрон был бесполезен, ибо снимал только кроны деревьев, так что я отправил его обратно на развалины.

Почва под ногами была мягкой и влажной. Местами даже чавкала. Но обувка у меня непромокаемая, так что я на это внимания не обращал. Просто шёл, вертя головой и всматриваясь в просветы между деревьями. Пока ничего подозрительного не было. Возможно, я выбрал не то направление. Ну, или тот, кого заметил дрон, уже скрылся и сейчас находился далеко. Вот только зачем ему прятаться? Исчадие напало бы, а человек вышел бы, чтобы получить помощь. Разве что… Оставался ещё один вариант: меня заманивают. Прежде я бы сказал, что это бред, ибо изменённые твари Излома так не поступают, но в последнее время взгляд на чудовищ пришлось существенно пересмотреть. Как бы странно это ни звучало с лингвистической точки зрения. Может, обычные монстры и остались тупыми хищниками, но тут явно водились создания, ничуть не глупее человека. Я лично имел возможность в этом убедиться. Так что Фантом был накинут на меня с того самого момента, как я ступил под сень деревьев. Если по мне ударят, магия защитит. А дальше я разберусь, что делать. Теней в лесу много, и в оружии недостатка не будет.

Сильно углубляться в рощу не хотелось, и я уже собирался повернуть назад, решив, что дрон обнаружил всего лишь какое-то мелкое животное, когда заметил справа едва различимое движение — будто тень скользнула между кустами. Показалось? Едва ли. Что-то здесь точно было и, похоже, хотело, чтобы я его увидел.

Свернув, я поспешил туда. Пройдя десяток метров, увидел на земле глубокий свежий отпечаток подошвы. Ну, или чего-то похожего. На влажной почве он вырисовывался вполне ясно, и недавнее присутствие здесь живого существа не вызывало сомнений.