— Почему не будешь? — удивился Жека, прихлёбывая пиво. — Запросто можно навалять.

Жека подошёл к входной двери, закрыл её на задвижку, чтоб не мешали, потом направился к барменше и поздоровался. Работала сегодня Марина, дородная женщина лет сорока. Обычно она была весёлая и озорная, а тут выглядела совсем потухшей. Без остановки протирала бокалы и рюмки, стараясь не смотреть на абреков.

— Марин, включи Сектор газа! — громко сказал Жека, показав на большой музыкальный центр, стоявший на тумбочке за стойкой.

— Да тут эти… — испуганно округлив глаза, прошептала Марина. — Они сказали, в тишине хотят сидеть. Не едят, не пьют, только чай заказали…

— Да похер! — громко заявил Жека. — Включай! Чё сидеть-то как на поминках. Поугарать хочу.

— Эй ти! Музик нэ будыт! — громко сказал один из абреков, даже не глядя на Жеку. — Я так сказяля!

— Ты сказала? — Жека спокойно повернулся к абрекам. Были они здоровые и здоровые и крепкие на вид. Нагло прищурившись, трое из них смотрели на Жеку, словно ожидая, что он сделает.

— А ты кто такой? Погоняло как? — Жека взял бутылку виски со стойки бара, сделал глоток и медленно пошёл к горцам. Они продолжили сидеть, но уже с некой настороженностью смотрели на Жеку.

— Погонял у животнах, как ты, — также спокойно и так же не оборачиваясь, сказал горец. — А я чилавека. Я полевой командыр Абухалим. Я таких как ты горла рэзал! Музык тут ны будыт.

— Ну ладно… — пожал плечами Жека, сделал ещё глоток вискаря и размахнувшись, с силой звезданул литровой бутылкой виски по черепу Абухалима. — Неприлично базарить с людьми, отвернувшись и подставив сраку!

Хороший виски делали грёбаные шотландцы! А ещё лучше делали бутылки! При ударе треснул череп, сквозь белую шапочку проступило кровавое пятно. Но бутылка устояла! Устоял и полевой командир, только дёрнувшись и громко всхрипнув. Взвизгнула испуганная Марина.

— Нихера себе! — удивился Жека, глядя на бутылку. — Крепкая.

Тут же размахнувшись, ударил ещё раз в это же место. И сейчас уже бутылка вошла намного глубже, хрустнули разбитые кости. Бутылка, к сожалению, тоже не устояла. Осколки полетели в разные стороны, а в руке у Жеки оказалась большая розочка с идеально зазубренными краями.

— Привет! — Отмахнув дёргающееся тело Абухалима в сторону, Жека с вертушки зарядил абреку, который справа. Тот собирался вскочить, но сначала потянулся зачем-то за пазуху. А этого никогда не надо делать! Тянись за оружием, когда ушёл на достаточное расстояние от противника. Жекин тяжёлый ботинок с размаху попал ему в лобешник. В принципе, удар был несилён, потому что производился из неудобного положения, но и его хватило, чтоб абрек слетел со стула и, ударившись головой о ножку соседнего стола, сломал себе шею.

Тот, что сидел слева, уже успел вскочить, но прийти в себя не успел, тоже за чем-то потянулся, и тут Жека всадил розочку ему в горло. Заливая пол кровью, горец упал на пол. Остался четвёртый. Несмотря на то, что был он самый здоровый, видя, что корефанов его какой-то сумасшедший русский уделал за пару секунд, зассал, громко заорал и бросился бежать к выходу. Но дверь была заперта! Пока абрек возился с задвижкой, Жека подошёл к нему и приставил розочку к шее.

— Ты куда это сука, намылился? — коварно спросил он. — А ну молчать! Чё орёшь как свинья?

— Мамой клынус! — заплакал горец. — Ны буду ныкаму гаварыт! Атпусти! Ны убивай!

— Вы что за чмошники? — сурово спросил Жека. — Где ваша хата?

— Два улыц отсуда! Сыдмой автобаза! — всхлипывал горец. — Там пятер нашых! Мы там… Живом!

— Ясно! — понимающе кивнул головой Жека. — Ща съездим в гости на шашлык.

Воткнув розочку в сонную артерию горца, Жека бросил его дёргающееся тело на пол и обратился к своим:

— Убраться тут надо бы…

И работы предстояло много…

— Ты что натворил? — с изумлением спросил Захар, глядя на четыре трупа.

Когда началась замятня, пацаны вскочили с мест, но тут же замерли, видя, что Жеке лучше не мешать. Марина просто испуганно зажала рот руками, чтоб не закричать со страху, и присела за барную стойку. Впрочем, состояние Жекиной охраны было не лучше. Пацаны с удивлением и опаской смотрели на шефа.

— А что такое? — спокойно спросил Жека и бросил окровавленную розочку на мертвое тело, потом осмотрел руки. Правая ладонь точно вся в крови. Дерьмо… Жека вытер руку носовым платком и тоже бросил его поверх трупа.

— Зачем ты их… Убил? — растерянно спросил Захар.

— Смотри… — Жека по очереди стал подходить к каждому трупу и вытаскивать из карманов оружие. У всех были ножи. Здоровенные, горские, которыми горло человеку перерезать — как колбасы нашинковать. У полевого командира и того, что сломал себе шею, свалившись со стула, были пистолеты. ПМ. И по запасной обойме.

— Видишь? Эти черти аульные без оружия не ходят, нападают, как шакалы, всегда толпой, — показал Жека стволы и тут же сунул себе в карманы куртки. — С этими обезьянами не базары тереть надо, а мочить сразу в сортире! Наглухо валить сразу. Они только силу понимают. Я с такими чертями уже сталкивался, уж поверь мне… Они ж только повода ждали, чтоб наехать на вас, оттого и мужиков разогнали, и позапрещали музло. Они бы, не раздумывая, тебя завалили толпой и нассали на труп. Учись, студент, как делать надо! Всегда живой будешь!

— Так а сейчас-то что с этими делать? — Захар кивнул головой на лежащие трупы.

— Как что? — удивился Жека. — Избавиться от них. Ща я посмотрю, что там на улице, постою на шухере. Вы оттащите их в джип, потом отгоним тачло подальше и утопим вместе с машиной. В Майне. Я видел тут недалеко местечко хорошее на берегу. Можно, конечно, и сжечь, но это лишнее внимание. Дома я бы их на шлаковый отвал, а тачло толкнул кому-нибудь, чтоб бабло поднять. Здесь я не знаю, кому толкать, да и заморачиваться с этой мелочёвкой лень. Так что давайте, пацаны. По штуке марок каждому за труды. И Марине штуку, чтоб молчала и пол помыла. Ты ж будешь молчать, так ведь, Марин?

Жека весело посмотрел на барменшу, и она испуганно закивала головой. Было во взгляде Жеки нечто такое, что заставляло людей повиноваться, опасаясь, как бы ни было сильно хуже.

Жека взял ключи от джипа, лежащие на столе, вышел на улицу и внимательно огляделся. Поблизости околачивались двое алкашей, разглядывая припаркованные тачки. Это было палево!

— Бар закрыт, — веско сказал Жека. — Идите нахер отсюда.

— А ты кто такой, сучёныш? — злобно сказал один из алконавтов, но, увидев, как Жека достал финку и, поигрывая ей, пошёл к нему, заорал и с корефаном зашкерился среди домов. Больше никого не было — уже поздно, все спят… Жека открыл багажник джипа и прикинул вместимость. Просторно. Тут и пятерых засунуть можно…

— Вытаскивайте! Я на шухере постою! — Жека заглянул в бар и махнул рукой.

Пацаны осторожно, стараясь не испачкать костюмы в крови, стали по одному вытаскивать тела и складывать их в багажник джипа. Минут за пять управились. В доме напротив кое-где горел свет, и, наверное, могли быть те, кто видел весь процесс погрузки трупов. Но тут уже ничего не поделаешь. Жека обычно привык работать без свидетелей, тут же пришлось заняться мочиловом прямо посреди квартала.

— Ну чё, куда поедем, шеф? — спросил Олег, когда закончили.

— Поедем недалеко! — заверил Жека. — Много там в баре убираться, не смотрели?

— А ты как думаешь? — озабоченно спросил Иван, молчавший до этого и тихо офигевавший от происходящего. — На полу крови порядком. Но Марина моет.

— Спроси, если справится одна, езжай с нами! — велел Жека. — Если не справится, давай к ней в помощь. Закрывайте бар и всё оттирайте.

— Много кровищи там… — вернувшись, сказал Иван. — Ну чё, я остаюсь тогда?

— Оставайся! — сказал Жека и бросил ключи ему от бумера. — А… Да… Держи ключи от моей тачки. Позвоним тебе, заберёшь нас, откуда скажем. Если найдём телефон. Там место, прямо скажу, херовое…