Так что он задавил на корню (опять!) обиду, вспомнил мелкого в своей фуражке — и светло улыбнулся. С совершенно искренним счастьем. Папе в лицо.

Молча.

Потому что путь к просветлению не требует слов. Этой мудростью тоже дядя Костя поделился. Вообще дядюшкин метод бесить оппонентов непрошибаемо-счастливым спокойствием Юрику очень нравился, и Юрик практиковался при каждом удобном случае.

Вот как сейчас.

Спасибо папе за прекрасную возможность.

И Рафаэлю Осману тоже. Спасибо. От всего большого гагаринского сердца.

Отец предсказуемо разозлился. Этак холодно, по-аристократически.

Нахмурился.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

Юрик улыбнулся еще светлее.

— Спасибо за поздравления, папа. Я счастлив продолжить традиции Гагариных.

Михаил раздул крылья породистого носа.

Помолчал две секунды, явно глотая неподобающие небожителю слова.

— Ты понимаешь, что нажил себе врага, Юра? Когда-нибудь «Орбитальные Верфи Османов» будут принадлежать Рафаэлю. Ему всего двадцать, а он уже выкупил у мелких акционеров шесть процентов «Верфей» и вошел в совет директоров!

И это отец еще не перечислил прочие подвиги Османа-младшего на ниве Большого Бизнеса. Ладно-ладно, диссертация на тему взаимовлияния экономики и религии у него ничего так. Сойдет.

— Врага? Не думаю, — все так же светло улыбнулся Юрик.

Он мог сколько угодно фыркать на Османа, но дураком его не считал. Так, неадекватом: бизнес, гонки, спайс, тусовки, снова бизнес, чутка науки и опять бизнес. Скукота смертная. То ли дело — звезды!

Так вот этот сноб неадекватный враждовать с Гагариными не станет никогда. Да и вообще, при расставании он выглядел крайне воодушевленным. Несмотря на то, что его заход «я давно хотел с тобой познакомиться, давай дружить как гений с гением!» не сработал. Послал его Юрик.

Ну как послал.

Вежливо пожал руку, поблагодарил за спонсорское участие в мероприятии «Астропоиска», улыбнулся на камеру и выразил надежду…

@Bars`I: (тоном диктора «Имперских новостей») Когда станешь главкомом, тогда и приходи дружить, жалкий никчемный Османишка.

@UraGa: Да ладно тебе. Я такого не говорил!

@Bars`I: Это адаптированный перевод для нормальных людей, хе-хе. С вашего, с аристократического.

@UraGa: Злой ты.

Все те две секунды, что Юрик переговаривался с Барсиком по Астралу, отец хмурился и сверлил сына взглядом.

Сын игнорировал: пикироваться с Барсиком было куда интереснее.

Наконец, отцу надоело сверлить непросверливаемое, и он уронил:

— А стоило бы думать. Хотя бы иногда.

Юрик пожал плечами:

— Каждый людь должен заниматься тем, к чему имеет призвание. Так, кажется, сказал Создатель.

Если б на дворе стоял четырнадцатый век Христианской эры, Юрик благочестиво перекрестился бы. Но нынешняя звалась Космической, так что Юрик всего лишь сделал наивные глаза и сложил руки в знак уважения к мудрости Создателя. Как говорит дядя Констанс, «тебе не трудно, а людям приятно».

Отец, разумеется, дядюшкины интонации и жесты узнал.

— Духовная карьера тебя тоже не интересует. — Он покачал головой. — А ведь ты бы мог стать третьим джедай-ламамой из Гагариных. Но предпочитаешь играть в звездолетики!

Насчет игры Юрик тоже мог бы многое сказать. Например, что открытая им звездная система — за которую он и получил четвертый ранг — принесет родной корпорации «АванГард» до ситха прибыли. Как, между прочим, уже принесла первая, хоть за нее Юрик ранга не получал: не палить же дедулины эксперименты! Нормальным людям даже внешний чип раньше тринадцати не ставят, а тут — четвертый ранг в семь лет.

Еще Юрик мог бы сказать, что основная его деятельность вообще-то научная. Что сейчас «АванГард» зарабатывает триллионы зла на их с Дедулей разработке: автономные гарды — новое слово в кибернетике и биоинженерии, совершенные бойцы с роевым интеллектом, фантастическая обучаемость, идеальный обмен опытом, сказочная регенерация и безусловная эффективность. Всё для родной империи!

Но толку-то?

— Я непременно подумаю о духовной карьере, папа. Лет через сто, когда дядя Костя уйдет на пенсию. Кстати, прекрасный суп. Стамбульские королевские креветки, если не ошибаюсь. Не так ли, мама?

Не то чтобы хоть кто-то успел попробовать исходящий ароматным паром шедевр поварского искусства. А ведь Берримор старался! И готовил, и сервировал, и на стол красиво подавал. Четырьмя аватарами, синхронно, хоть сейчас этот балет на большую сцену. Но начинать обед, пока глава семьи изволит читать морали сыну — нельзя. Не по-аристократически это, небожителям не подобает. Тля.

— Именно так, — поддержала мама смену темы; от вечного противостояния мужа и сына у нее делалась принципиальная мигрень. — Попробуй сыр, Юрочка, он сегодня особенно хорош. Миша, тебе нравится суп?

— Конечно, Липочка. — Жене он улыбнулся тепло и искренне, как никогда не улыбался Юрику. И взял ложку, разрешая и всем прочим приступить к еде. — У тебя чудесный вкус.

Мама удовлетворенно улыбнулась и оглядела семейство: мужа, сына, дочь. Все ведут себя прилично, улыбаются, кушают суп и не ругаются. Вот так бы всегда!

Чтобы не нервировать маму, Юрик натянул на лицо подобающее аристократу выражение а-ля начищенный кофейник и занялся супом. А чтобы случайно не спровоцировать отца прямым взглядом, смотрел в окно. Панорамное, во всю стену.

Там, в пронзительной синеве, парил Мавзолей Вечного Императора. Опираясь на сизо-рыжие облака, он цеплял хрустальными гранями предзакатную сиреневую Соль. Мавзолей величественно плыл над Столицей к цветущим Садам Кафедрального Ковчега, обходя сияющие шпили корпоративных тур и едва не задевая изогнутые нити скай-трасс. Чуть дальше, над заливом Магеллана, заходили на посадку планетарные транспорты, разбрасывая по всему небу обрывки радуги, и казалось, кусочек радуги вот-вот влетит Юрику в руки.

Жаль, эмпатию было не заткнуть: бомба по имени Михаил Гагарин тикала, а собственная гормоналка откликалась всплесками норадреналина и требовала драки. Простой, честной драки. А не вот этой всей лицемерной благости.

Не то чтобы Юрик к такому не привык. Хоть его и растил Дедуля, но дома-то они оба бывали. Иногда.

Отец поначалу на Юрку раздражался. Потом злился. А четыре года назад разразился скандал, потому что Юрик отказался учиться в Новом Гарварде управлению финансами. У них с Дедулей прототип а-гарда вылупился, спать некогда, куда ему в очный универ?

Дедуля внука поддержал.

Мама по причине мигрени самоустранилась.

Ну и вот. Мужчины орали, как кош-шмары весной, делили детей. Поделили. Юрика, как потерянное поколение — Дедуле, остальных — законным родителям.

С тех пор между отцом и Юриком установился «нейтралитет» колючками во все стороны. Не тот Михаил Гагарин людь, чтобы смириться с поражением.

Сегодня эмоциональный фон отца ощущался почти как тогда: сгустком раздражения с протуберанцами то злости, то досады, то нетерпения. И вся мамина дипломатия не действовала. Даже разговор с Симой об их общей радости, прибыли «АванГарда», отца не успокаивал.

То ли блеск серебряных крыльев на груди сына что-то в отце сломал, то ли случилось нечто иное, Юрику неизвестное.

Он бы предпочел иное. Да он что угодно бы сделал, чтобы только отец посмотрел на него так же, как смотрит на маму, Сим-Сим и Луну с Бубликом!

Вот только вряд ли это реально.

Благопристойное спокойствие продлилось недолго, и нарушила его Сим-Сим.

— Ты знаешь новость? — спросила она с торжествующей улыбкой. — Я еду в Гарвард. Высший балл на экзаменах!

— Прекрасная новость, — улыбнулся Юрик сестре. — Уверен, тебе там понравится.

Очень вежливо сказал. И что тут могло пойти не так?

Как показала практика, всё. Видимо, Юрику следовало не отвечать сестре, а телепортироваться прямиком на «Полдень» — или просто куда подальше с глаз долой.

— В отличие от тебя, — сказал отец, едва не потрескивая от напряжения, — Симона заботится о своем будущем и будущем семьи.