— Хэдли, если тебя кто-то беспокоит, я могу с этим разобраться.

— Не утруждай себя. — Я убираю от него руку. — Я могу справиться с этим дерьмом сама. Если ты вмешаешься, мне будет только хуже.

— Котенок.

— Нет. Не здесь. Честно говоря, нигде. Мне следовало знать, что между нами все усложнится.

Я отхожу от него, когда другие мужчины начинают выкрикивать его имя. Его взгляд прожигает мне спину, когда я беру поднос и пустую бутылку. Направляясь к бару, я делаю глубокий вдох.

Связываться в любом качестве с Йованом — плохая идея. То, что произошло на кухне, было еще одним напоминанием об этом.

Проходят часы, наступает и уходит полночь, прежде чем моя смена наконец заканчивается.

Кеннеди зевает, когда загорается яркий свет и хлопает дверь внизу. Клуб закрыт на ночь, и пора приступать к уборке.

— Не знаю, хватит ли у меня сил приехать, — говорю я, глядя на время в телефоне. — Почти четыре утра. Мне нужно уладить кое-какие дела для школы к обеду.

Кеннеди напевает под негромкую музыку, пока снимает туфли на каблуках. — Ты знаешь, что можешь приходить в любое время. Я просто хочу вытянуть из тебя все подробности, какие только смогу. Кто знает, когда у меня снова будет шанс.

— Я тебе много чего рассказываю, — говорю я, скидывая собственные туфли и хватая бутылку с дезинфицирующим средством.

Она усмехается и бросает мне тряпку из кучи на стойке. — Ты многого мне не рассказываешь. Черт возьми, единственный человек, которого я знаю, который более замкнут, чем ты, — это Йован.

— Приму это как оскорбление. Я не так уж плоха. — Я обрызгиваю два столика, прежде чем вытереть их. — Моя жизнь просто не настолько интересна. Рассказывать особо нечего.

— В твоей жизни происходит гораздо больше событий, о которых ты не хочешь мне рассказывать. Хотя это нормально. Ты умеешь хранить свои секреты. Рано или поздно я напою тебя, и ты мне все расскажешь.

— Продолжай мечтать, — говорю я, чувствуя себя немного виноватой за то, что не рассказала ей о ребенке.

Если я и собираюсь кому-то рассказать о своей беременности, то это будет Кеннеди. Однако мне кажется неправильным говорить ей об этом до того, как я расскажу Йовану. Он отец ребенка и заслуживает того, чтобы знать.

Может быть.

Я все еще не хочу, чтобы мой ребенок застрял в жизни картеля. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Пошли, — говорит Кеннеди, указывая на другие столики с бутылками. — Чем скорее мы здесь разберемся, тем скорее сможем уехать.

Она танцует в такт музыке, пока мы убираемся. Время от времени она смотрит на меня так, словно хочет что-то сказать. Вместо этого она держит рот на замке и продолжает уборку.

К тому времени, как мы заканчиваем и покидаем Brazen, солнце уже поднимается над горизонтом. Кеннеди подбегает к машине Рио, задерживаясь достаточно надолго, чтобы помахать мне рукой, прежде чем проскользнуть внутрь.

— Привет, — говорит Йован, появляясь из ниоткуда.

Я прищуриваюсь, мое сердце бешено колотится. Слишком раннее утро — или поздняя ночь — для того, чтобы он выглядел так хорошо. Его серая рубашка идеально облегает мускулистый торс.

— Нам нужно поговорить о том, что, черт возьми, произошло раньше, — говорит он, скрещивая руки на груди и преграждая мне дорогу.

— Нет, на самом деле нет. Нам не о чем говорить. — Я пытаюсь обойти его, но он встает у меня на пути. — Йован, пожалуйста.

Выражение его лица слегка смягчается. — Хэдли, ты знаешь, я могу помочь тебе. Все, что тебе нужно.

Я качаю головой, мое сердце проваливается куда-то в желудок. — Возможно, ты и смог бы мне помочь, но какой ценой?

— Что ты хочешь сказать?

— Было неправильно связываться с тобой. — Я прохожу мимо него и спешу к своей машине, вытаскивая ключи из кармана. — Пожалуйста, просто дай мне немного пространства.

Прежде чем он успевает ответить, я сажусь в машину и запираю двери. На минуту я не уверена, собирается ли он встать перед машиной, чтобы я не смогла уехать, или нет.

Кажется, что его взгляд прожигает меня изнутри. Йован кивает один раз, прежде чем отойти в сторону. По какой-то причине я не могу отвести от него взгляд.

Какая-то часть меня считает, что я должна выговориться. Возможно, у него было бы какое-то понимание, которого нет у меня.

Может быть, он смог бы утихомирить зеленоглазого демона, который вырвался наружу, когда Эрика загнала меня в угол.

Однако, когда дело доходит до дела, я не знаю, что ему сказать.

Все, что я знаю, это то, что мне нужно убраться подальше от него, пока моя жизнь не стала еще более запутанной.

Йован — прекрасная и смертельно опасная ошибка, которую я твердо решила не совершать.

Йован

— Она уже здесь? — Спрашиваю я Рио, расхаживая взад-вперед по клубу. — Хэдли должна была быть здесь десять минут назад. Как только Алессио пришлет мне сообщение с указанием места встречи, мы должны быть готовы отправиться в путь.

Рио кивает и достает свой телефон. — Она мне еще ничего не отправляла. Наверное, она просто опаздывает. Хэдли надежна. Нет необходимости беспокоиться о ней.

За исключением того, что есть причина беспокоиться о ней. Прошло больше недели с тех пор, как она оставила меня стоять на парковке и гадать, что, черт возьми, произошло.

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам. Алессио специально попросил ее быть там. Мне нужна его помощь, поэтому она должна прийти.

Судя по тем нескольким разговорам, которые я проводил с Алессио с тех пор, как мы договорились о встрече, он считает, что она мне подходит. Я не уверен, что согласен, но без нее жизнь была бы намного скучнее, это точно.

И они прекрасно поладят, потому что у них одинаковое чувство юмора.

Начинает звонить мой телефон, и я вздыхаю с облегчением, когда вижу имя Хэдли, мелькающее на экране.

— Хэдли, где ты? — Спрашиваю я, мой тон немного резче, чем предполагалось. — Мы ждем тебя. Ты близко?

Она кашляет. — Прости, что так тебя подвела. Большую часть ночи я чувствовала себя очень плохо, а сегодня утром стало только хуже. Меня сегодня не будет.

Я хмурюсь и раздумываю, не сказать ли ей все, что я думаю о притворном кашле. — Хэдли, у нас сегодня встреча с Алессио. Очень важная, и ты мне нужна. Не могла бы ты зайти ненадолго? Просто на встречу.

Я стискиваю зубы, пытаясь вести себя с ней по-хорошему, но я на грани потери терпения.

Алессио здесь только сегодня, потом он возвращается в Атланту. Он ясно дал понять, что будет говорить со мной об этом только с глазу на глаз и что он настаивает на встрече с Хэдли, так что она ни за что не откажется от этого. И если я не получу от Алессио нужную мне информацию, кто-то заплатит.

Я не хочу, чтобы этим человеком была Хэдли.

Она снова кашляет, шмыгая носом для пущего эффекта. — Прости, Йован. Я действительно не думаю, что смогу быть там. Я знаю, насколько важна эта встреча, но не думаю, что смогу прийти на нее. Я чувствую себя действительно ужасно.

— Послушай, Хэдли, если это просто твой способ избежать встречи со мной, тогда мне нужно, чтобы ты отложила свое детское дерьмо в сторону и тащила сюда свою задницу. У нас есть дело, о котором нужно позаботиться, и у меня нет времени тратить его на то, чтобы играть в твои игры.

— Пошел ты, — говорит она с ядом в голосе, прежде чем звонок обрывается.

Я смотрю на телефон, гнев волнами накатывает на меня. Этот день должен был пройти не так. Она даже не больна. Она пытается избегать меня, потому что боится того, что происходит между нами.

Хэдли ведет себя так, словно она единственная, кто может волноваться из-за той ночи.

Она мало что знает, но я тоже не переставал думать об этом. Каждый раз, когда я закрываю глаза, она рядом.

— Что ж, похоже, все прошло не очень хорошо. — Рио усмехается и принимается проверять свой пистолет. — Значит, мы собираемся провести собрание без нее?