— Черта с два, — говорит она, ее рука оставляет грудь и опускается между ног.

Я хихикаю и отбрасываю ее руку, прежде чем снова подразнить ее клитор языком. Я вонзаю в нее пальцы, чувствуя ее пульсацию вокруг себя. Когда она приближается к краю, я продолжаю дразнить ее, массируя внутренние стенки и посасывая клитор.

— Скажи мне, как сильно ты этого хочешь, — говорю я, покусывая внутреннюю поверхность ее бедра. — Скажи мне, что ты хочешь кончить мне на лицо, как маленькая грязная шлюха, и я позволю тебе сделать это.

Ее нога дрожит, когда мои слова подталкивают ее еще ближе к краю. С таким ртом, как у нее, я был уверен, что ей понравится немного унижаться, пока я буду трахать ее.

Я рад видеть, что я прав.

— Ну же, котенок, скажи мне, как сильно ты меня хочешь.

Она стонет и смотрит на меня сверху вниз. — Черт, Йован. Я хочу кончить тебе на лицо, как будто я твоя маленькая грязная шлюшка.

Твоя маленькая грязная шлюшка.

Отдаться мне — это все, что нужно, чтобы довести меня до исступления. Я стону, прежде чем снова опускаюсь между ее ног. Я быстро провожу языком по ее клитору, толкая пальцы сильнее и быстрее.

Ноги Хэдли начинают дрожать, когда я переплетаю пальцы и нажимаю на то место, которое, я знаю, сводит ее с ума. Ее руки опускаются на мою макушку, пальцы заплетаются в мои волосы. Она притягивает мое лицо ближе, покачивая бедрами.

— Кончи для меня, — говорю я, прежде чем посасываю ее клитор сильнее.

Хэдли кончает жестко и быстро, прислоняясь спиной к стене, ее ноги дрожат. Ее грудь вздымается от учащенного дыхания, когда она смотрит на меня.

Я облизываю губы, прежде чем подняться на ноги. Ее ноздри слегка раздуваются, когда я протягиваю к ней пальцы. — Попробуй себя. Посмотри, какая ты на самом деле милая, котенок.

На мгновение мне кажется, что она собирается послать меня нахуй. Я вижу, как слова складываются у нее на губах, но вместо этого она берет мои пальцы в рот. Она обхватывает языком мои пальцы, слегка посасывая. Ее взгляд не отрывается от моего, пока она дочиста облизывает их, прежде чем отстраниться.

— Котенок? — спрашивает она, выгибая бровь, когда смотрит на меня.

— Ты дерешься, как дикая кошка, но я знаю, как заставить твою киску мурлыкать, — говорю я, хватая ее за затылок и притягивая к себе, мой член пульсирует между нами. — Котенок показался мне подходящим.

Она сокращает расстояние между нами, ее рот скользит по моему. Я стону, переплетая свой язык с ее. Мои руки путешествуют вверх и вниз по ее изгибам, обхватив ее груди и поглаживая соски.

Когда она обхватывает меня ногой за талию, я опускаю руки к ее заднице. Вода ударяет мне по спине, когда я поднимаю ее и прижимаю свой член к ее сердцевине. Хэдли обхватывает ногами мою талию, притягивая меня ближе к себе.

— Трахни меня, — говорит она, пока я провожу поцелуями вверх и вниз по ее шее. — Пожалуйста, трахни меня. Мне нужен твой член.

Я хихикаю и ввожу в нее кончик, прежде чем вытащить. — Я не знаю, хочешь ли ты этого достаточно сильно.

— Хочу. Пожалуйста, трахни меня, Йован.

От ее мольбы у меня по спине пробегает дрожь. Мой член болит, когда я провожу им по ее влажным складочкам. Пальцы Хэдли впиваются в мои плечи, когда я прижимаю ее спиной к стене. Она двигает бедрами, пытаясь скользнуть вниз по моей длине.

Я прикусываю ее плечо и одновременно толкаюсь в нее. Мои пальцы впиваются в ее бедра, когда я толкаюсь быстрее. Ее внутренние стенки сжимаются вокруг меня, когда я вхожу в нее все глубже.

— Черт возьми, да, — говорю я, глядя вниз, туда, где мой член погружается в нее. — Ты так приятно обнимаешь мой член.

Хэдли проводит зубами по моей шее, в то время как ее ноги сильнее обхватывают мою талию. Я сильнее толкаюсь в нее, наслаждаясь ощущением ее зубов на моем теле. Я стону, когда она целует и покусывает мою шею и ключицы, в то время как ее киска сжимает мой член.

Я поправляю хватку на ней, меняя угол наклона. Ее клитор трется об меня с каждым толчком. Ее стоны нарастают, когда я сильнее вхожу в нее. Я беру ее запястья одной рукой и прижимаю их к стене над ее головой.

— Я хочу чувствовать как ты доишь мой член, когда кончишь, — Я говорю, двигая бедрами быстрее, пока ее киска начинает пульсировать вокруг меня. — Кончи со мной, Хэдли. Оседлай меня.

Она стонет, ее руки сжимаются в кулаки, когда она кончает. Ее киска сильнее сжимается вокруг меня, когда мой член начинает болеть. Я двигаю бедрами, когда кончаю, заполняя ее, прежде чем прижаться к ее телу.

Я целую ее в плечо, выхожу из нее и делаю шаг назад. Я опускаю Хэдли на пол, мои руки все еще обнимают ее за талию. Она прислоняется ко мне на несколько минут, прежде чем войти под воду.

— Тебе, наверное, скоро придется уехать, — говорит она глухим голосом.

Хэдли избегает смотреть на меня, когда я прислоняюсь к стене душа и смотрю на нее.

— О чем ты говоришь? — Я скрещиваю руки на груди, уголок моего рта приподнимается в улыбке. — Я планирую провести остаток дня с тобой.

Ее глаза расширяются, когда она смотрит на меня. — Зачем тебе это нужно?

— Почему ты думаешь, что я просто уйду отсюда? Ты думаешь, все, что мне нужно от тебя, — это секс?

Она пожимает плечами. — Кто бы говорил.

Во мне вспыхивает гнев, но я подавляю его. Я не знаю, как кто-то вроде Хэдли мог подумать, что у нее нет ничего, чего я хотел бы. Ничего такого, что стоило бы проводить с ней больше времени.

— Ответ не верный, котенок, — говорю я, мой голос похож на низкое рычание. — Если ты думаешь, что это будет просто физический контакт, то ты ошибаешься. Я хочу узнать тебя. И, чтобы быть предельно честным с тобой, я хочу знать, почему Карлос проявил такой интерес к тебе на гала-концерте.

Весь румянец отходит от ее лица, когда она намыливает волосы шампунем. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не прикидывайся дурочкой, Хэдли. Судя по всему, вы с Карлосом, кажется, достаточно хорошо знаете друг друга. Ты не хотела отвечать мне, когда мы были на гала-концерте.

Хэдли сжимает губы в тонкую линию. — Раньше он продавал моим родителям все, что только мог. Он был первым, кто заговорил со мной после того, как я нашла их мертвыми.

Я киваю, не удивленный тем, что она говорит. Карлос всегда был змеей. Охотиться на женщину, которая только что потеряла родителей, было бы в точности на него похоже.

— Что ему от тебя было нужно?

Я практически вижу, как стены вокруг нее становятся выше и крепче, пока она изучает меня. В ее глазах читается недоверие, и я знаю, что это из-за моего вопроса.

Честно говоря, у нее есть веская причина не доверять мне. Если бы я был на ее месте, я бы тоже себе не доверял.

— Тогда или на гала-концерте?

— И то, и другое.

Она пожимает плечами и поворачивается ко мне спиной, чтобы смыть шампунь с волос. — Я не знаю, чего он хотел на концерте.

— А как насчет того времени?

Хэдли вздыхает, ее плечи опускаются. — Он хотел посмотреть, можно ли заработать денег. Пригрозить мне и посмотреть, что из этого выйдет.

Когда она снова смотрит на меня, в ее глазах стоят слезы. Она отодвигает занавеску в сторону и выходит. Я смотрю, как она обматывает свое тело пушистым полотенцем, ее взгляд витает за миллион миль отсюда.

Я собираюсь убедиться, что он больше к ней и близко не подойдет.

Прямо сейчас я закончил выпытывать у нее информацию. Если мы собираемся провести весь день вместе, у меня более чем достаточно времени, чтобы заставить ее заговорить.

Хотя, когда я смотрю на нее — даже зная, что она сдерживается, — я не могу заставить себя продолжать расспрашивать ее.

Не тогда, когда кажется, что ответы на эти вопросы могут разорвать ее на тысячу крошечных кусочков.

Хэдли

Музыка звучит громко, напитки льются рекой. У меня болят ноги, когда я спешу обратно к бару. Кеннеди улыбается мне, ставя бутылку дорогого шампанского на свой поднос.