Они припарковались на платной стоянке, и Эдгар ждал их в вестибюле государственного здания. Он тепло, но неловко обнял Босха. Прошло несколько лет с тех пор, как они общались друг с другом, профессионально или как-то иначе. Последнее сообщение от Эдгара, которое Босх мог вспомнить, было соболезнование по поводу бывшей жены Босха несколько лет назад. Босх слышал, что после этого его бывший партнер ушел на пенсию, но не получил приглашения на вечеринку по случаю выхода на пенсию, хотя и не знал, была ли она на самом деле. Тем не менее, они вместе расследовали несколько дел, пока работали в отделе убийств в Голливуде. Теперь в Голливуде не было даже отдела убийств. Всеми убийствами занимались детективы Западного бюро или ОГУ[17] департамента. Все меняется.

Среди полицейских бытовало мнение, что истинная проверка партнерских отношений происходит, когда поступает звонок о необходимости помощи. Реакция — бросить все и ехать, прижав педаль газа к полу и прорываясь через светофоры с сиреной, чтобы добраться до нуждающегося в помощи копа. Настоящие напарники отслеживают одну сторону каждого перекрестка, проезжая его на скорости. Водитель смотрит влево, пассажир — вправо, каждый кричит "Чисто!" — когда машина проносится через перекрестки под красный свет. Требуется огромное доверие, чтобы не обмануться и не проверить другую сторону, даже когда ваш партнер говорит, что все чисто. С настоящим партнером вам не нужно проверять другую сторону. Вы знаете. Вы верите. Но когда Босх и Эдгар были напарниками, Босх постоянно перепроверял другую сторону улицы. Посторонний человек мог бы расценить это как дистанцию, выкованную расовым различием между ними. Эдгар был черным, а Босх — белым. Но для каждого из них это было что-то другое, что-то не имевшее отношения к цвету кожи. Это была разница между тем, как каждый из них относился к своей работе. Это была разница между тем, как коп работает над делом и как дело работает над копом.

Но ничего из этого не проявилось, когда двое мужчин улыбнулись друг другу и неуверенно обнялись. Голова Эдгара была выбрита, и Босх подумал, узнал бы он его, если бы не знал, что это его бывший напарник.

— Последнее, что я слышал, — сказал Босх, — ты завязал с этим делом, переехал в Вегас и продавал недвижимость.

— Ну… — ответил Эдгар. — Это продолжалось около двух лет, и потом я вернулся сюда. Но посмотри на себя. Я знал, что ты никогда не сможешь отказаться от этого, но я думал, что ты попадешь в прокуратуру или еще куда-нибудь. Д-П-С-Ф[18]. Они называют себя "Город Миссий"[19], верно? Это идеально подходит для Гарри Босха.

Лурдес улыбнулась, и Эдгар указал на нее.

— Ты знаешь, о чем я говорю, — сказал он, улыбаясь. — Гарри — всегда человек на миссии.

Эдгар перестал улыбаться и сменил тему, прочитав в застывшем взгляде Босха намек на то, что он слишком далеко зашел в определении главного различия между ними. Он подал знак следовать за ним в нишу лифта, и они вошли в переполненную кабину. Эдгар нажал кнопку четвертого этажа.

— Как поживает твоя дочь? — спросил он.

— Учится в колледже, — ответил Босх. — Второй год.

— Ого, — сказал Эдгар. — С ума сойти.

Босх просто кивнул. Он терпеть не мог вести разговоры в переполненных лифтах. Кроме того, Эдгар никогда не встречался с Мэдди, так что было ясно, что они перешли к пустой болтовне. Он больше ничего не говорил, пока они ехали вверх. Вышли на четвертом этаже, и Эдгар с помощью карточки-ключа вошел в офисные помещения с большой правительственной печатью на стене, на которой была изображена семиконечная звезда, окруженная надписью Калифорнийский департамент по делам потребителей.

— Моё лежбище здесь, — сказал Эдгар.

— Вы из департамента по делам потребителей? — спросила Лурдес.

— Правильно, отдел расследований качества здравоохранения. Мы занимаемся правоприменением для Медицинского Совета.

Он провел их в небольшой личный кабинет с переполненным бумагами столом и стульями для двух посетителей. Усевшись, они приступили к делу.

— Итак, это дело, над которым вы работаете, — сказал Эдгар. — Вы думаете, оно связано с жалобой, которую прислала нам одна из ваших жертв?

Эдгар посмотрел на Лурдес, когда говорил, но Босх и Лурдес еще по дороге договорились, что Гарри будет вести встречу, хотя Белла первой вступила в контакт с Эдгаром. У Босха был опыт общения с Эдгаром, и он лучше всех знал, как выстроить разговор в их пользу.

— Мы еще не на сто процентов в этом уверены, — сказал Босх. — Но все идет к этому. Все было снято на видео, и мы считаем, что это было убийство, замаскированное под ограбление. Два стрелка, маски, перчатки, вошли и вышли, никаких следов. Мы рассматриваем парня как цель, и это подводит нас к жалобе, которую он отправил. Он был хорошим парнем — без судимостей, не из банды, из тех, кто, скорее всего, добьется успеха, только что из фармацевтической школы. Он и его отец были в чем-то не согласны, и это могло быть обслуживание рецептов из этой клиники.

— Печальная ирония заключается в том, что парень, вероятно, поступил в фармацевтическую школу на деньги, которые старик откладывал от работы сомнительными рецептами, — сказал Эдгар.

— Это печально, — сказал Босх. — Так что случилось с жалобой парня?

— Хорошо, — сказал Эдгар. — Ну, как я уже сказал детективу Лурдес, жалоба попала ко мне на стол, но я еще не принял по ней мер. Я поднял ее, когда мы разговаривали, и, судя по дате отправки и получения, она пылилась в Сакраменто около пяти или шести недель, прежде чем ее рассмотрели и переслали мне. Бюрократия — ты ведь знаешь об этом, Гарри?

— Верно.

— Срок давности по этим преступлениям составляет три года. Я бы занялся ей, и скорее раньше, чем позже, но суровая реальность такова, что пройдет пара месяцев, прежде чем я начну действовать. У меня больше открытых дел, чем я могу обработать.

Он жестом указал на стопки папок на своем столе и полку справа от себя.

— Как и все остальные в этом здании, мы испытываем острую нехватку кадров. В этом подразделении должно быть шесть следователей и две единицы канцелярской поддержки, чтобы охватить весь округ, но у нас только четыре и одна, а в прошлом году к нашей территории добавили половину округа Ориндж. Только на то, чтобы съездить и вернуться из Оринджа по одному делу, уходит полдня.

Эдгар, казалось, из кожи вон лез, чтобы объяснить, почему жалоба до сих пор не рассмотрена, и Босх понял, что это связано с их предыдущей историей. Босх был настолько требовательным партнером, что Эдгар всегда чувствовал себя под давлением, и после стольких лет он все еще оправдывался и пытался оправдать себя перед Босхом. Это вызывало у Босха сожаление и нетерпение одновременно.

— Мы все это понимаем, — сказал Босх. — Ни у кого не хватает патронов — такова система. Мы просто пытаемся запустить кое-какие дела, потому что у нас тут двойное убийство. Что ты можешь рассказать нам об этой клинике в Пакойме, на которую жаловался аптекарь?

Эдгар кивнул и открыл тонкую папку на своем столе. В ней была одна страница записей, и у Босха возникло ощущение, что Эдгар мало что с ней делал, пока не позвонила Лурдес и не упомянула о Босхе и о том, что они едут в центр города.

— Я все проверил, — сказал Эдгар. — Клиника имеет лицензию и ведет бизнес под названием "Пакоймская неотложная помощь". Врач, которому она принадлежит, — Эфрам Эррера, но потом я проверил его номер от УБН, и он…

— Что такое номер от УБН? — спросил Босх.

— Каждому врачу нужен номер от УБН[20], чтобы выписывать рецепты. Каждая аптека должна проверять его наличие на рецепте, прежде чем положить таблетки в пузырек. Существует много видов злоупотреблений с поддельными и украденными номерами. Я проверил номер доктора Эрреры, и он вообще не выписывал рецептов в течение двух лет, а затем вернулся и в прошлом году уже выписывал их как сумасшедший. Я говорю о сотнях в неделю.