— Почему бы нам не начать с просмотра видеозаписи из аптеки? — сказал Босх. — Не все из нас его видели. Затем мы можем обойти комнату и подвести итоги вчерашней работы, чтобы капитан Тревино мог ввести шефа в курс дела. Белла?

Лурдес взяла пульт и включила один из экранов на стене напротив досок. Видео из аптеки уже было включено, потому что Босх и Лурдес просмотрели его несколько раз накануне вечером — это была их последняя работа перед отъездом домой.

В "Фармасии" было три камеры, и потолочная камера над стойкой с рецептами давала наиболее полную запись убийств. Пять человек в штабной комнате молча наблюдали за замедленной съемкой.

На экране было видно, как Хосе Эскивель и его сын стояли за прилавком в аптеке. Они готовились к работе, так как аптека открывалась в десять часов каждый день, кроме воскресенья. Хосе-старший стоял у прилавка, перебирая пластиковую корзину с несколькими маленькими белыми пакетами — упакованными рецептурными лекарствами, ожидающими получения. Хосе-младший стоял у компьютера в конце прилавка, очевидно, проверяя новые рецепты, присланные медицинскими учреждениями. Других сотрудников в магазине не было. В результате опроса, проведенного накануне, выяснилось, что отец и сын были единственными штатными сотрудниками. Была еще сотрудница на неполный рабочий день, которая работала в самые загруженные дни недели или когда один из Эскивелей не работал, но она не была фармацевтом и выполняла в основном функции кассира.

В 10:14, согласно таймеру на видеозаписи, входная дверь аптеки открылась, и вошли двое мужчин, уже в лыжных масках, в перчатках и с оружием наготове. Они не бежали, а быстро шли, разделившись у двух торговых проходов и направляясь к прилавку в задней части магазина.

Хосе-старший первым поднял голову и увидел человека в проходе, ведущем прямо к его месту. По ракурсу камеры невозможно определить, понял ли он, что мужчин было двое. Но он тут же переместился вправо и толкнул предплечьем в бок своего сына, оттолкнув его от компьютера и предупредив о приближающейся опасности.

Хотя видеозапись была без звука, было ясно, что Хосе-старший что-то крикнул своему сыну. Затем Хосе-младший повернулся направо в сторону полуоткрытой двери, которая вела в коридор и к заднему выходу. Похоже, он не понял, что таким образом оказался на пути человека, двигавшегося по другому проходу. Хосе-младший начал выбегать в коридор. Стрелок вышел из прохода и последовал за ним, оба они исчезли за кадром в задней части аптеки.

Второй стрелок без колебаний направился к прилавку и поднял оружие. Хосе-старший поднял руки ладонями вперед в знак сдачи. Стрелок просунул пистолет между поднятыми руками Эскивеля и выстрелил ему в грудь, почти в упор, сквозным выстрелом, который разнес шкафы позади него. Хосе-старший сделал шаг назад и натолкнулся на шкафы, затем рухнул на пол, его руки все еще были вытянуты вверх.

— Черт возьми, как хладнокровно, — сказал Систо, который раньше не видел видео.

Никто не отреагировал. Они смотрели в ошеломленном молчании.

Через несколько мгновений после того, как Эскивель упал, в дверях появился второй стрелок, который пришел из заднего коридора, предположительно после того, как застрелил Хосе-младшего. Он подошел к прилавку и потянулся к белому пластиковому мусорному ведру. Он высыпал его содержимое на пол, а затем начал перемещаться среди шкафов с лекарствами, открывая ящики и бросая в корзину упаковки таблеток и капсул. Другой стрелок не сводил глаз с входной двери, держа оружие двумя руками наготове. Босх снова понял, как повезло, что не было больше жертв — покупателей, забредших в аптеку, не зная о подстерегающей их опасности. Эти убийцы явно не собирались оставлять свидетелей.

Это могло бы стать массовой резней.

Через девяносто секунд после того, как преступники вошли через парадную дверь, они ушли через задний коридор и исчезли навсегда, выйдя через черный ход.

— Мы думаем, что в переулке у них должна была быть машина с водителем, — сказала Лурдес. — Кто-нибудь хочет посмотреть еще раз?

— Нет, спасибо, — сказал Тревино. — Есть видео с того места, где застрелили сына?

— Нет, в заднем коридоре нет камер, — сказал Лурдес.

— А что насчет улицы? — настаивал Тревино. — У нас есть что-нибудь, что показывает этих двух ублюдков без масок?

— Ничего, — сказал Лузон. — Там есть камеры на обоих концах торгового центра, но они ни хрена не зафиксировали.

— Мы думаем, что их высадили в переулке, и они вошли в заднюю дверь "Трех королей", — сказал Систо, используя английское название бара, расположенного через две двери от аптеки.

— Они прошли через бар и вышли через переднюю дверь, — сказал Лузон. — Затем спустились в "La Familia" и сняли маски, прежде чем войти внутрь.

— Они знали, что делали, — добавил Систо. — И где были камеры.

— Мы получили их описания от "Королей"? — спросил Тревино.

— Там не очень сговорчивый персонал, капитан, — сказал Лузон. — У нас нет ничего, кроме того, что бармен сказал, что видел двух парней, которые быстро прошли мимо. Он сказал, что они были белыми, и это все.

Тревино нахмурился. Он прекрасно знал, что "Трес Рейес" был источником частых вызовов патруля из-за драк, азартных игр, пьянства, нарушений правил и других проблем, связанных с нарушением общественного порядка. Это заведение было больным местом торгового центра, и департамент в течение многих лет находился под давлением общественности, требующей что-то с этим сделать. Шеф Вальдес регулярно проводил совещания в участке и выделял это заведение для активного правоприменения, что означало, что он хотел, чтобы патрульные проходили через бар несколько раз за смену, что не приветствовалось никем в баре. Впоследствии отношения между полицией, руководством и клиентами бара стали не очень хорошими. В этом деле от "Трес Рейес" не будет большой помощи.

— Хорошо, что еще? — спросил Тревино. — Это совпадает с какими-нибудь недавними делами в городе?

Он имел в виду Лос-Анджелес. Большинство жителей Сан-Фернандо называли его городком, а Лос-Анджелес — городом.

— У нас есть два похожих случая, — сказал Систо. — Оба в городе. Сегодня я узнаю подробности и получу видео. Но суть одна и та же — двое белых мужчин в лыжных масках, водитель ждет на улице. Разница лишь в том, что никто не пострадал. Это были ограбления — одно в Энсино, другое в Вест-Хиллз.

Босх непроизвольно покачал головой, и Тревино заметил это.

— Не наши подозреваемые? — спросил капитан.

— Я так не думаю, — сказал Босх. — Я думаю, наши подозреваемые хотели, чтобы мы так думали. Но здесь была цель - убийство.

— Хорошо, — сказал Тревино. — Тогда на чем мы сосредоточимся?

— На сыне, — сказала Лурдес.

— Как это? — спросил капитан.

— Ну, насколько мы можем судить, парень был чистым. В прошлом году он окончил фармацевтическую школу в Калифорнийском государственном университете в Нортридже. Ни одного ареста, ни одной известной принадлежности к банде. Он был "наиболее способным к успеху" в своем школьном классе. Но миссис Эскивель сказала, что он переживал трудные времена, связанные с семейным бизнесом и жизнью дома.

— Знаем ли мы что-нибудь еще, кроме этого, и как это может быть связано?

— На данный момент нет, но мы работаем над этим. Мне нужно еще раз взглянуть на миссис Эскивель. Прошлой ночью было неподходящее время.

— Тогда почему мы думаем, что это связано с парнем?

Босх указал на экран, где изображение замерло на кадре, показывающем Хосе-старшего, распростертого мертвым на полу своего бизнеса.

— Видео, — сказал он. — Похоже, что отец понял, что сейчас произойдет, и попытался вытащить сына оттуда. А потом — перебор: в отца выстрелили один раз, в сына — три.

— К тому же ничто так не говорит о настоящей цели, как выстрел жертве в задницу, — добавил Систо.

Тревино просчитал все это и кивнул.

— Хорошо, что насчет дальнейших действий? — спросил он.