— Вы с Сардаром сговорились? — чуть более раздраженно, чем обычно, спросил Фаиз. — Анхи в нашем мире внезапно превратились из украшения спален в коварных лазутчиц и агентов влияния? Тебе самому не смешно? Я не отрицаю их коварства, но только в роли коварных соблазнительниц. Вот с этим прошу тебя быть осторожней, нам не нужно еще одно покушение.

— Для старого интригана все средства подойдут.

— Старому интригану в его набитую традициями голову и в страшном сне не явится настолько нетрадиционное использование анх.

— Только если в его окружении не завелся кто-нибудь умный и прогрессивный, — Асир внимательно посмотрел на Фаиза.

— Его окружение мы отслеживаем. Оно не менялось последние четыре года, с тех пор как он казнил Акана и взял на его место Зурада.

— Твои соглядатаи уже ошибались. Ладно, пойдем. Одними измышлениями все равно ничего не добьешься. Посмотрим, что за цветник для возделывания нам решили преподнести.

Самым забавным и одновременно печальным было то, что и в голову Фаиза за все прошедшие годы тоже не приходило ничего подобного. Анх можно сколько угодно защищать, улучшать их жизнь, относиться к ним по-человечески, но полагаться на них, доверять им что-нибудь важное — никогда, или так редко, что почти никогда. «Мы все слишком привыкли к традициям, даже те, кто противится и искренне хочет новизны. Даже я», — подумал Асир с мрачной усмешкой, проходя в зал приемов.

Сардар и Лин присоединились у самых дверей, на разговоры времени не оставалось, он хотел было мимоходом потрепать Лин по макушке, жестом, уже вошедшим в привычку, но оценил ее прическу и не стал.

Лин выглядела… достойно первой анхи сераля. И пахла не желанием, даже не понятным для любой анхи интересом — как примет владыка новый облик? — а отчетливой, хоть и тщательно задавленной яростью. Но, поймав его взгляд, улыбнулась открыто и радостно.

Что у нее снова произошло? Хотя вряд ли что-то важное, решил Асир, иначе не улыбалась бы так. И пока выкинул из головы. Сейчас важней было оценить других анх.

Посольство Джасима ввели, как только Асир устроился в кресле, а Лин села на подушки у его ног. Фаиз не сдержал презрительного хмыка, от Сардара повеяло раздражением — ему было чем заняться и кроме вот этих щенков. Да и сам Асир поморщился, представив, что придется не меньше часа выслушивать невнятный лепет недорослей, которых Джасиму не жаль было отправить на растерзание. Что они могут сказать, кроме заранее известных извинений и обещаний?

Столько впустую потраченного времени. Когда так много действительно важных дел, и еще больше — просто интересных.

Асир и не пытался вслушиваться. Для этого есть советники, пусть страдают, а он рассматривал семерку анх, примеряя к ней свои предположения. И чем дольше смотрел, тем менее невероятным казалось то, что сам сначала сказал больше в пику Фаизу, чем всерьез.

Вон та кудрявая крошка, к примеру, наверняка предназначена Джаду, все его любимые анхи похожего типа. А гибкая блондинка рядом с ней — для Латифа, старик любил потешить глаза танцами, с тех пор как стал негоден для других утех. Вот только Назиф может и не оценить, так что придется девочке танцевать для кого-нибудь другого.

А вон та… Асир поймал дерзкий взгляд синих глаз и долго не отпускал, осознавая масштаб проблемы. Да уж, Лалия бы оценила попытки Джасима подобрать ей мало-мальски подходящую замену. Впрочем, она еще оценит. Анха была красивой, с горделивой осанкой, тонкой талией, и не боялась смотреть в глаза. Не раболепно и мягко, а, пожалуй, с вызовом, провоцировала на реакцию. И волосы тоже укрывали ее густым роскошным плащом. Только подходящей брюнетки у Джасима, похоже, не нашлось, и он решил сыграть на контрасте. И доигрался до сходства не с Лалией, а с Хессой. Та же молочная кожа, тот же удивительно светлый оттенок волос. Хоть смейся, хоть плачь. Знал бы Джасим, о какой гремучей смеси будет думать владыка Асир, глядя на его подарок, ни за что бы не стал посылать ничего подобного. Возбудить такое сочетание могло разве что самоубийцу. С другой стороны, становилось понятно, что его предпочтения для Джасима по-прежнему загадка, а то бы он тут радостно любовался на приукрашенную или ухудшенную версию Лин. Вот и хорошо. Если и были в Им-Роке его соглядатаи, то работали они отвратительно. Или, как и Фаиз, не придавали значения анхам.

Посольство, как назвал Сардар, «покаянников» не было Асиру интересно. Лин это видела, чувствовала его раздражение и понимала, почему так — ему сейчас не хватало времени и на важные дела, а тут — одни пустые слова о верности и восхищении от непонятных подростков.

Советники Асира тоже могли найти себе занятие поважнее. Сардар, например, даже и не пытался скрыть раздражение. Кстати, такой состав советников при владыке Лин увидела впервые. Ладуш не пришел, хотя, казалось бы, кому, как не ему, встретить новых анх? Зато за креслом владыки стоял Фаиз, тайный советник, который, насколько знала Лин, до того не встречал ни одно посольство. Да что посольство, Лин его за все время здесь и не видела ни разу!

«Один раз, если верить Ладушу», — поправила мысленно. Правда, тогда она была не в себе и не помнит той встречи. И сейчас успела бросить на тайного советника только один быстрый взгляд, а теперь не рассмотришь, не будет же анха повелителя вертеть головой и пялиться на его же советника.

Правда, кое-что о той встрече отложилось в памяти. Не сам советник, но запах. Запах ярости, да. И Лалия, которая откровенно его провоцировала.

А сейчас от него густо и ярко пахнет Лалией и сексом, так сильно, что даже запах Асира заглушает. Получается, та проводит течку не с владыкой? Интересно, почему? То есть… чье это желание, Лалии? Асира? Фаиза? Или просто так вышло из-за всех этих посольств? Или Фаиз с Лалией только днем, когда Асир не может? «Не о том ты думаешь, госпожа Линтариена. Совсем не о том, о чем надо бы».

Она попыталась вслушаться в очередное восхваление достоинств владыки, но тут же потеряла нить. Да и зачем слушать бестолковую болтовню? Асир тоже не слушает, тут и гадать не надо. Он… смотрит? Ну да. Даже, пожалуй, разглядывает. Только не юных кродахов, а анх из посольства, тех самых, которых, по мнению Сардара, «слишком много». И вот они его явно интересуют.

Семеро. Семь красавиц, как будто Асиру своих трех десятков мало! «Так принято, это традиция», — напомнила себе Лин. Но, судя по откровенному интересу Асира к этой семерке, не все традиции прогрессивный владыка Имхары готов был отправить в утиль.

Разумом Лин понимала, что ревновать глупо. По крайней мере начинать ревновать сейчас — абсолютно точно глупо! Потому что еще не с чего. Асиру скучно на некстати занявшем его время приеме, и он нормальный кродах, чем еще ему себя развлечь? Естественная реакция на новых анх.

Лин слегка повернула голову, самую малость, незаметно повела носом, пытаясь вычленить запах Асира из густого шлейфа аромата течки и вязки от Фаиза. Ярким желанием владыка не пах. Но пах… странно. Не раздражение, которого стоило бы ждать, не злость, не досада. Любопытство? Да, пожалуй, и немного веселья. Почему так?

Она еще раз прошлась взглядом по новым анхам. И замерла, уловив, на которую из них смотрит, не отрываясь, Асир. Впору отвесить себе мысленную оплеуху — и как только сразу не заметила⁈

Самая красивая из семерки. Стройная, изящная, горделивая блондинка. Потому и не поняла сразу, кстати — блондинка. Перекрась роскошную гриву волос в черный, и получится почти Лалия. Даже глаза такого же изумительно синего оттенка.

Почему-то стало больно. Асир откровенно рассматривал синеглазую красавицу, а та отвечала ему страстным, зовущим взглядом. Ну-ка, агент Линтариена, оцени, насколько велики шансы этой новенькой сегодня же оказаться в спальне владыки? Хитрый Джасим наверняка отлично изучил его вкусы. Вот они, настоящие извинения, а не тот лепет, который никто здесь и не пытается слушать.

И вряд ли ей кажется, что запах желания от владыки стал сильнее.