— Дин, может, не надо... — Джексон начинает что-то говорить, но его внезапное молчание говорит мне о том, что Дин заткнул его одним лишь взглядом. Оглядев толпу, я вижу, что никто не собирается мне помогать. Они все жадно наблюдают, готовые увидеть моё окончательное унижение. Когда я чувствую, как головка члена Дина прижимается ко входу в мою киску, голая и горячая, я знаю, что последует за этим.

— Не кончай. — Дин толкается вперёд одним резким движением, погружая свой член по самые яйца в меня на глазах у всех присутствующих, и, несмотря ни на что, это всё, что я могу сделать, чтобы не кончить от его толстой, твёрдой длины. Это так чертовски приятно, когда он входит и выходит из меня одним, двумя, тремя резкими толчками, наполняя меня, и когда он высвобождается, моя киска крепко сжимается, желая вернуть эту полноту, страстно желая его.

И тут я чувствую, как он прижимается к моей ягодице, к той маленькой тугой дырочке, в которую я никогда даже не думала о том, чтобы позволить ему засунуть свой член внутрь. Но дело ведь не в том, чтобы позволить, не так ли? На самом деле это никогда не было так. Дин знал, что Джексон откажется, и он знал, что я не выберу Кейда первым. Он выиграл, просто потому что Кейд так ужасно обращаться со мной, что я не пошла бы к нему первому. Всё, что нужно было сделать Дину, – это не быть таким плохим, и всё это время я понятия не имела, что они делают.

Когда я чувствую, как головка члена Дина прижимается к моей заднице, смазанная только моим возбуждением, я поднимаю глаза на Кейда, встречаясь с ним взглядом.

— После, — произношу я одними губами и не знаю, понимает ли он, что я имею в виду, но он всего на секунду задерживает на мне взгляд, его руки крепче сжимают мои запястья.

— Хочешь кончить, Афина? — Дин хихикает у меня за спиной. — Тогда кончи, когда мой член будет в твоей заднице.

Я никогда не испытывала такой боли, как когда Дин входит в меня одним долгим, сильным толчком. Не тогда, когда я потеряла девственность, не тогда, когда меня били тростью или шлёпали по киске, не тогда, когда использовали любой из этих инструментов. Я думала, что удар тростью по моему клитору был самой сильной болью, которую я когда-либо испытывала, но я ошибалась. Ничто не могло подготовить меня к ощущению того, как толстый член Дина в первый раз быстро и жёстко раздвигает мою задницу.

В этом нет никакого удовольствия. Это просто жжение, просто ощущение наполненности, которое отличается от того, что испытываешь в киске, и он едва даёт мне секунду привыкнуть к ощущению его яиц глубоко в моей заднице, прежде чем он начинает толкаться, его член входит и выходит из моей только что взятой силой задницы, когда Кейд сжимает мои запястья. Даже он выглядит немного испуганным.

Но этого недостаточно.

— Да! — Кричит какой-то парень из толпы. — Трахни её в задницу! — Кажется, они все забыли, что Дин разрешил мне кончить прямо сейчас, если я смогу, и что их шанс утопить меня в своей сперме упущен. Они все подбадривают его, наслаждаясь зрелищем того, как их господин трахает своего питомца в задницу. Я вижу, как по крайней мере один парень делает то же самое со своей девушкой, засовывая свой член между ее ягодицами на виду у всех.

И в глубине души, когда я снова обретаю способность дышать после того, как внезапное вторжение Дина высосало весь воздух из моих лёгких, удовольствие начинает возвращаться. Не в моей заднице, которая всё ещё горит от его члена, а во всем остальном теле. Моя кожа горит, киска ноет, и я так отчаянно хочу кончить. Что угодно могло бы довести меня до оргазма – палец в киске, прикосновение к клитору, но я знаю, что не получу ничего из этого. У меня болит и пусто в том месте, где я больше всего нуждаюсь в том, чтобы меня заполнили, и в то же время единственное, что я ощущаю, это мучительная длина Дина внутри меня.

— Черт, ты такая тугая, — стонет он надо мной. — Боже, это чертовски хорошо. Я собираюсь кончить в твою задницу, Афина, наполнить её своей спермой, да, блядь…

И тут снова раздаются радостные крики.

— Трахни её в зад!

— Наполни её!

— Кончи ей в зад, Дин!

— Хорошенько оттрахай эту маленькую шлюшку!

Я всех люто ненавижу. В этот момент мне почти хочется отдать город Дину просто потому, что так, чёрт возьми, и будет правильно, если он будет править им всю оставшуюся жизнь. Если бы я думала, что смогу сбежать, я бы это сделала. Я бы отдала его им, а сама убежала бы как можно дальше и побыстрее, превратив всё это грёбаное место в пыль. Но дело уже не только в них. Дин меня не отпустит. Я должна победить, если хочу получить шанс на свободу. Я должна выиграть свою собственную игру. Если и есть что-то хорошее в боли от члена Дина в моей заднице, так это то, что она немного прочищает мне мозги. Я всё ещё отчаянно хочу кончить, но это сдерживается обжигающими толчками, и я поднимаю взгляд на Кейда и одними губами повторяю:

— После.

Он встречается со мной взглядом, но ничего не говорит и не делает.

Я просто надеюсь, что он поймёт.

— Это последний шанс кончить, Афина, — говорит Дин сквозь стиснутые зубы. — Я так близок, что собираюсь наполнить твою задницу спермой… о, блядь, о, чёрт...

Он издаёт последний почти болезненный стон, подаваясь вперёд так, что вся его длина прижимается к моей заднице, его яйца ударяются о мою киску, и этого почти достаточно, чтобы заставить меня кончить. Я так чертовски близко, но этого недостаточно. Этого недостаточно, и теперь я чувствую, как он кончает во мне, его руки сжимают мои бедра так сильно, что становится больно, он трётся об меня, изливая свою сперму в мою задницу, а я хнычу, постанываю и извиваюсь под ним.

Когда он выходит, я чувствую, как из меня всё вытекает. Кейд отпускает мои запястья, и, когда я слышу, как Дин застёгивает молнию, я чувствую покалывание в ладонях, говорящее о том, что кровь возвращается. Но я не двигаюсь. Я не могу, пока нет.

Мне нужно решить, каким будет мой следующий шаг.

Краем глаза я вижу, как к Кейду, спотыкаясь, подходит пьяная девушка, её светлые волосы падают ей на лицо. Она хватает его за промежность, где он, несомненно, твёрдый, и приподнимает подбородок для поцелуя.

— Позволь мне позаботиться об этом за тебя, — невнятно произносит она, и Кейд отталкивает её от себя, его лицо становится суровым.

— Отвали, шлюха, — рычит он, и её лицо искажается гримасой.

— Это нечестно! — Кричит она, оглядываясь по сторонам. Кое-кто из толпы пялится на меня, обнажённую до пояса, с задранной юбкой и только что оттраханной в задницу. Другие находятся на разных стадиях собственного веселья, целуются или теребят друг друга, или им сосут члены или дрочат, другие смотрят на неё, либо пристально смотрят, либо смеются. — Это нечестно, — повторяет она. — Эта трейлерная шлюха получает всех троих, хотя она явно принадлежит Дину! Они всё равно хотят её, хотя и не могут заполучить! Это, блядь, нечестно! — Она поворачивается к Кейду. — Что ты собираешься делать, никогда больше не трахаться? Она принадлежит Дину. Он только что трахнул её на глазах у всех. Ты даже не можешь её получить! — Она повторяет это невнятным голосом, и моё сердце начинает бешено колотиться, когда Кейд ухмыляется.

Эта девушка понятия не имеет, как идеально она только что разгадала мой план, даже не осознавая этого.

И выражение лица Кейда говорит мне, что он заглотил наживку.

КЕЙД

Последний час был чертовски мучительным. Ещё пять минут назад я мог думать только о том, каким же грёбаным идиотом я был, что доверял Афине. Верил, что она сможет осуществить свой безумный план. Какая-то часть меня почти хотела рассмеяться, потому что в итоге её всё равно трахнули на глазах у всех, и с иронией этого почти невозможно справиться. Но я слишком зол, чтобы меня это забавляло, и вдобавок ко всему чертовски возбуждён после шоу, которое устроил Дин.