Я честно говорю, что ещё думаю, и это не неожиданность для неё: она знает меня достаточно, чтобы понимать — принимать быстрые решения я не умею при таких ставках. Мила слушает, не перебивает, и в её взгляде — то, что делает любой выбор легче: поддержка. Она спрашивает аккуратно, мол, чего я боюсь, и я отвечаю честно: боюсь потерять искру игры, боюсь, что деньги уберут смысл. Но, главное, что я потеряю нового себя. Она кладёт руку мне на ладонь и шепчет:

— Что бы ты ни решил, я рядом.

Такое простое обещание столько весит, что перчатки сомнений сразу сглаживаются.

Мы заканчиваем ужин, и по звёздному небу за окном видно, что ночь уже глубокая. Решаем ехать ко мне: не ради интима, хотя нельзя отрицать желание быть ближе, а чтобы продолжить разговор, чтобы дать этому началу шанс стать чем-то большим. Такси мерно шуршит к моему подъезду; в машине я рассказываю мелочи, которые кажутся смешными, а она смеётся — её смех всегда как маленький компас, указывающий, что всё идёт правильно.

Дома я включаю фильм, но он работает как фон: свет бьётся по потолку, кадры пролетают, а мы сидим бок о бок, и скоро наш разговор делает паузу. Я поворачиваюсь к ней, и это момент, когда всё говорит без слов. Её глаза в полумраке смотрят на меня, губы чуть приоткрыты, дыхание ровное.

Я наклоняюсь и целую её — сначала немного робко, а потом увереннее, как будто мы отрабатываем движение, которое давно было запасено в сердце, но только сейчас нашло выход. Целуемся медленно и нежно, и мир сжимается до размера этой комнаты; пульс — почти слышен в ушах; запахи — кофе на столе, её духи, тепло её кожи.

— Не торопись, не нужно, — сам останавливаю Милу, когда она запускает руку ко мне под рубашку. — Ты ведь не хочешь, чтобы на тебе пыхтел толстяк?

Она вдруг резко, хлыстко, словно я сказал невероятную чушь, бьет меня по руке ладошкой. Взгляд горящий, как у кошки. Кажется, от такой прыти у меня даже мурашки по коже побежали:

— Зачем портишь все⁈ — злиться Мила, но я все же не могу перестать любоваться её свирепой красотой. — Видишь мои откровенные шаги? Значит, я знаю, на что иду. И хочу тебя. Да и какой из тебя теперь толстяк⁈ Давно в зеркало смотрелся⁈

Я смущенно опускаю глаза. Ах да, забыл. Я так привык жить в том уродливом тучном теле, что остался им в своей голове. Стоило лишь поднять глаза на окно, в котором мы отражались. Очень красивая стройная девушка, а рядом — ещё не идеальный, но обычный парень. Есть куда скидывать, кожа не лучшего качества, но на вид — обычный. Вот, что бы я сказал, увидев другого человека в своем нынешнем виде.

— Прости… Для себя я все ещё тот странный мужичок, открывший тебе дверь в полотенце, — краснею, почесывая затылок.

— А мне и тот мужичок понравился, — Мила, кажется, видит мое искренне смущение и больше не злится. Пихает в плечо кулачком: — Симпатичный. Харизму не спрячешь.

— Значит, я могу?.. — намекаю на продолжение поцелуев.

— Уж изволь, — хихикает, сама наклоняясь ко мне.

И мир буквально расцветает калейдоскопом потрясающих цветов. Я не был в реале с девушкой, признаю. Это мой первый раз. Жирный, убогий, безамбициозный идиот никогда не пользовался вниманием женщин. Я не знаю, что Мила во мне нашла. Не знаю, что нашли в компании, набирающей персонал в игру, не знаю даже почему Стас дружит со мной. Кажется, словно я обманываю их всех, претворяясь кем-то другим.

Но потом, углубляя поцелуй, я бросаю взгляд на отражение в окне. Нет, все правильно. Я не претворяюсь кем-то другим, я им стал. Она изменила меня навсегда, и теперь имеет право на лучшую ночь в жизни.

Я раздеваю её, чувствуя, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Я так волнуюсь, но в оже время изнываю от желания. Мила… так чудесно пахнет, такая нежная, такая красивая. Член стоит так, как в жизни не стоял, хотя и руки предательски дрожат.

Поддеваю её трусики, скидываю их на пол, видя лучшую картину в своей жизни. Она лежит на спине, расставив ножки, смотрит на меня хитро и с удивительной теплотой. Я нервничаю, не знаю за что хвататься, так что спиваюсь губами ей в киску. Я же делал это в игре, я справлюсь и в реале!

Но Миле, кажется, действительно нравится! Она стонет, вдавливает мою голову, просит продолжать. Но я не хочу дать ей вот так закончить.

Отстраняюсь, не веря, что настоящая девушка имеет такой потрясающий вкус. Утираю губы, нависая над ней уже почти угрожающе — член все ещё стоит колом.

Мила, словно понимает меня без слов — помогает войти в неё. Я дрожу теперь весь, находясь просто на вершине блаженства. Двигаюсь, стараясь растянуть удовольствие, но Мила просто сносит мне крышу. Я стараюсь сделать хорошо и её — пальцы трут клитор, пока я слежу за малейшими изменениями в её реакции.

Затем вижу — она готова. Ускоряюсь, отпускаю свои мысли. Двигаюсь, закусываю губы, не верю, что это действительно со мной происходит!

Кончая внутрь, дергаясь и едва не придавливая Милу. Она делает это синхронно со мной.

Лежим молча. Только спустя время я осознаю — мы не в игре, это реальная жизнь. Здесь после секса люди беременеют!

Рывком сажусь, наблюдаю, как капелька семени сочится из Милы. Она видит мое замешательство и краснеющие уши и смеется. Не знаю почему. Но тоже смеюсь.

И я чертовски счастлив.