Он уходит, а я переодеваюсь, чтобы позаниматься перед ужином, после чего приступаю к попыткам провезти компьютерное оборудование в кампус. Это отвлечет меня настолько, что я совершенно не буду думать об Арии.

Ложь горькая на вкус на моем языке.

АРИЯ

Я не знала, чего ожидать, когда пришла в комнату Бьянки перед лесной вечеринкой, но чего я точно не ожидала, так это того, что обнаружила.

Поскольку она - член семьи Аккарди, я решила, что именно ее я там и найду. Я не была уверена, что мне будет комфортно, если я окажусь единственным членом семьи Коста. Но вместо этого здесь собралась целая солянка студентов из разных итальянских семей.

Здесь есть Дом, младший брат Данте Аккарди и двоюродный брат Бьянки, а также Винченцо и Беатриче, которых я, помнится, видела на свадьбе этим летом. Они дети одного из руководителей семьи Ла Роза. А еще есть Элиза, чей отец работает на отца Габриэле в криминальной семье Витале. Чем они занимаются, я точно не знаю, да и не хотелось выглядеть так, будто это имеет значение, и спрашивать.

Я была единственным представителем семьи Коста, но это не имело значения. Все были милы и приветливы - настолько, насколько мы можем быть приветливы, никогда не теряя бдительности друг перед другом. Кто-то пронес контрабандой выпивку, и мы выпили, прежде чем отправиться на вечеринку.

Волнение и, возможно, алкоголь заставляют меня ухмыляться, пока мы пробираемся через лес под негромкие звуки басов. Это было именно то, на что я надеялся, когда пришел сюда. Немного места, где я могу расправить крылья, повеселиться и разобраться в себе.

— Много ли студентов обычно приходит на такие мероприятия? — спрашиваю я Бьянку, пока мы пробираемся сквозь деревья, стараясь ни обо что не споткнуться и не упасть лицом на лесную землю.

— Насколько я слышала, обычно да. Особенно в первый раз в году.

Остальная часть группы опережает нас, и кто-то, должно быть, сказал что-то смешное, потому что все разразились хохотом.

— Как школа может не знать о них? Мы уже слышим музыку отсюда.

Бьянка хватает меня за плечо, едва не споткнувшись о небольшую ветку.

— Думаю, администрация, скорее всего, знает о них и закрывает на это глаза, но кто знает? Может быть, они считают, что это хорошая идея - дать нам возможность выпустить пар таким образом, а не позволять ему накапливаться и вызывать вспышки насилия в столовой или что-то в этом роде.

— Логично, наверное.

Музыка становится все громче, и мы продолжаем пробираться вперед, пока не достигаем поляны, где лес расступается и показывает место нашего назначения. Внутри большой поляны - толпа студентов. Некоторые танцуют в центре под ритм песни Тиесто, а другие на окраинах наблюдают за происходящим или беседуют в своих группах.

Здесь только члены итальянских домов. Не знаю, чем развлекаются ирландцы или русские, но явно не посещают лесные вечеринки со своими врагами.

Лазеры проецируются на полог деревьев, окружающих пространство, и от этого, а также от электрической энергии, исходящей от всех, по моим венам разливается возбуждение. Сегодняшний вечер - именно то, что я искала. Не нужно беспокоиться о Габриэле и о том, что он по какой-то непонятной причине все еще держит меня в напряжении. Не думать о том, что значит быть сестрой Марселло и не попытается ли он выдать меня замуж в ближайшее время. Никаких мыслей о том, чтобы понять, кем и чем я должна быть. Только веселье.

Бьянка переплетает свою руку с моей и наклоняется ближе. — Хочешь выпить? Бочонок вон там.

Я киваю. — Конечно.

Мы протискиваемся сквозь толпу, пока не доходим до дальнего конца, где установлено несколько бочонков. Я никогда не наливала пиво из бочонка, поэтому позволяю Бьянке сделать это, и она передает мне красный пластиковый стаканчик, наполненный до краев.

Когда я делаю глоток, то стараюсь не сморщиться. Это мое первое пиво, поскольку обычно я предпочитаю шампанское или вино. Но сегодня пиво будет кстати, поэтому я отпиваю еще немного и глотаю.

— Куда делись все остальные? — спрашиваю я, понимая, что всех, с кем мы шли сюда, уже нет.

Она пожимает плечами, кажется, ее это не волнует. — Кто знает. Кому какое дело!

Она смеется, заслужив взгляды некоторых людей, окружающих нас. — В любом случае мы будем веселиться.

Она протягивает свою чашку перед собой. — За новых друзей.

Улыбаясь, я протягиваю ей свою чашку и прижимаюсь к ней. — За новых друзей.

Каждый из нас отпивает по глотку пива, и в этот момент я вижу его над ободком своей кружки.

Мой брат.

— Черт.

Бьянка морщит лоб. — Что случилось?

— Мой брат здесь. Если он меня увидит, то положит конец моей ночи.

— Ну тогда мы не можем позволить ему увидеть тебя.

Она хватает меня за руку и тащит в ту сторону, откуда мы пришли, мы оба хихикаем.

Полагаю, мой брат думает, что я могу быть здесь, и будет следить за мной. Я не могу избегать его вечно, но буду избегать до тех пор, пока смогу. Я не в настроении слушать его лекции.

В итоге мы находим остальную часть группы, с которой пришли, и тусуемся с ними на окраине, где все танцуют. Поскольку я не хочу возвращаться в ту сторону, где был мой брат, Дом соглашается принести мне еще пива, когда я допью свое.

Я больше не видела Марселло, но весь вечер не могу избавиться от ощущения, что за мной кто-то наблюдает. Но каждый раз, когда я оглядываюсь по сторонам, я не замечаю его, так что я избавляюсь от этого чувства.

Дом возвращается с пивом для меня и Бьянки.

— Большое спасибо, — наклоняюсь я, чтобы сказать, и немного спотыкаюсь. Я ударяюсь лицом в его грудь, и он хихикает, помогая мне встать на ноги. — Прости.

Тепло заливает мое лицо. Мне стыдно, что я явно не могу справиться с алкоголем. Не то чтобы я никогда не пила раньше, но у меня нет такой терпимости, как у других.

— Не волнуйся.

Руки Дома исчезают из моих объятий, как только я обретаю устойчивость.

В отличие от своего брата, Дом - джентльмен. Я лишь мельком встретила Данте в лифте на этой неделе, но его репутация опередила его. Все говорят, что он быстро расправляется с женщинами.

Дрожь пробегает по позвоночнику, когда я вспоминаю удивленный взгляд Габриэле, устремленный на меня, когда я входила в лифт.

— Тебе холодно? — спрашивает Дом.

Я качаю головой. — Нет, все в порядке.

Я подношу пиво к губам.

Дом стоит рядом со мной, его плечо прижато к моему. Я ему интересна? Может ли Дом мне понравиться? Не знаю. Он кажется приличным парнем. Марселло наверняка одобрил бы его положение в жизни - второй в очереди на трон Аккарди.

Но даже когда я размышляю об этом, подсознанье настойчиво подсказывает мне, что он может быть привлекательным, но он не Габриэле.

Я допиваю остатки пива при мысли, что навсегда зациклилась на Габриэле. Мне так надоело, что я не могу выбросить его из головы. В Майами он совершенно ясно дал понять о своих чувствах или их отсутствии. Влечение не взаимно. Он видит во мне только ребенка.

— Ого, девочка, — говорит Бьянка сзади меня, когда я допиваю свой напиток.

Дом лишь приподнимает бровь. — Хочешь пить?

— Что-то вроде того, — бормочу я.

Заиграла песня Florence and the Machine, и Бьянка завизжала, бросившись ко мне. — Мы должны танцевать.

Она тащит меня на импровизированный танцпол, и где-то по пути я роняю пустую чашку на пол. Как только Бьянка находит для нас место, мы раскачиваемся в такт. Наши руки подняты вверх, мы скандируем "Я свободна", смеясь друг с другом.

Я не уверена, что когда-либо чувствовала себя такой раскованной.

Это неправда. Это было еще в клубе в Майами.

Ощущение того, что веревка заточения исчезла, вызывает привыкание. Я хочу гнаться за ним, как птица за добычей в небе.

И я это делаю.