В тот момент, когда моя ладонь обхватывает ручку комнаты Габриэле в общежитии, в моем животе словно собралась команда синхронных пловцов. Я здесь не для того, чтобы заниматься с ним физическими упражнениями, но мне интересно, что может произойти с ним, когда мы закончим с этим.

Когда я проскальзываю в его комнату, меня встречают звуки негромко играющей музыки. Это песня, которую я узнаю, но не могу определить. Габриэле раскинулся на диване, читая книгу.

— Что это за группа? — спрашиваю я.

Он выпрямляется на диване, закрывает книгу и бросает ее на приставной столик.

— Это " Cigarettes After Sex ". Затем он подходит ко мне, протягивая руку. — Дай мне посмотреть телефон.

Я хмурюсь от его делового тона, но быстро останавливаюсь, не желая показаться какой-нибудь нуждающейся в помощи девушкой. Поэтому я подхожу к столу, ставлю на него сумку, расстегиваю молнию и достаю телефон. Когда я передаю его ему, он читает сообщение.

Его взгляд переходит на меня. —Полагаю, ты не знаешь, о чем они говорят?

Покачав головой, я отвечаю: — Ни малейшего понятия.

Он выдохнул. — По крайней мере, у нас немного больше информации, чем было.

Я наклоняю голову. — Как это?

— Есть большая вероятность, что все, что у твоего отца было на этом USB, он использовал для шантажа этого человека. Так что теперь мы должны спросить себя, кого он мог шантажировать?

— Понятия не имею. Мой отец никогда не говорил со мной о бизнесе. Я могла бы спросить Марселло, но...

— Нет. Я не думаю, что твой брат что-то знает о том, что это такое. Если бы он знал, они бы, наверное, сразу обратились к нему со своими угрозами. Но они пришли к тебе, потому что тобой легче манипулировать.

Мои губы сжались в твердую линию, а раздражение набросилось на меня, как кошка.

— Как, по их мнению, я смогу найти USB, который был у отца, пока я торчу здесь, в кампусе? Это было бы достаточно сложно найти, даже если бы я была дома.

Габриэле проводит ладонью по затылку и смотрит на свои ноги. — Не уверен. Может, они почему-то думают, что он в кампусе. Ты сказала, что отец не дал тебе ничего, за что можно было бы ухватиться, но что, если он отдал ее твоему брату, а тот даже не знает, что она у него?

Я переминаюсь с ноги на ногу. — Наверное, это возможно.

— Нам нужно это выяснить.

Он протягивает мне телефон, и я беру его.

— Может, стоит просто написать тому, кто это, и сказать, что я понятия не имею, где искать то, что им нужно.

Он качает головой еще до того, как я закончил говорить.

— Нет. Не ввязывайся. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ты либо разозлишь их, либо дашь им понять, что понятия не имеешь, как достать то, что им нужно. Лучше держать их в догадках, пока они сами не выйдут на связь. А пока нам нужно выяснить, знает ли что-нибудь твой брат.

Я хмурюсь, не совсем соглашаясь, но полагая, что Габриэле разбирается в этих вещах лучше, чем я.

— И как же мне это сделать? — Я тяжело сглатываю. Я не могу пойти к брату и честно рассказать об этом. Он отправит меня домой и, возможно, поручит своим головорезам следить за мной двадцать четыре семь. Я буду несчастна.

— Сначала поговори с ним и попробуй понять, знает ли он что-нибудь. Если это не сработает, мы проникнем в его комнату и осмотримся.

Мои глаза расширились.

— Мы не можем этого сделать. Мы делаем все это для того, чтобы он не узнал о Майами. Если он нас поймает, у нас не будет другого выхода, кроме как рассказать ему, что происходит. И даже тогда он может убить тебя за то, что ты вломился в его комнату.

Габриэле протягивает руку, словно собираясь положить ее мне на плечо, но прежде чем это сделать, опускает ее.

— Он не узнает, потому что завтра я получу свое оборудование обратно.

Он широко улыбается. Я никогда не видела его таким взволнованным.

— Правда?

Он кивает. — Да. Я взломаю систему безопасности и смогу видеть его приходы и уходы, так что мы убедимся, что его нет рядом с его комнатой.

У меня вырывается облегченный вздох. — Хорошо, тогда конечно.

— Теперь, когда я получил свои вещи, я хочу спросить тебя кое о чем, но не уверен, как ты к этому отнесешься.

Я наклоняю голову. — Хорошо...

— Я хочу установить камеры в твоей комнате.

Я несколько раз моргаю, глядя на него.

— Я не думаю, что тот, кто оставил фотографию в твоей комнате, вернется, но если вдруг вернется - либо чтобы оставить тебе что-то еще, либо чтобы самому обыскать твою комнату, - я хочу иметь возможность видеть, кто это.

Я киваю. Логично. Но это значит, что он может заглянуть и посмотреть, чем я занимаюсь, когда захочу. Почему, черт возьми, мысль об этом меня возбуждает?

— Ладно, можешь поставить камеры.

Его брови поднимаются. — Я думал, ты будешь сопротивляться сильнее.

Я пожимаю плечами. — Это средство для достижения цели. Чем быстрее все это закончится, тем лучше.

Он кивает, как будто все решено.

Хорошо. Может быть, теперь мы сможем перейти к той части, где мы разденемся.

— Если все решено, то мне пора бежать. Я сказал Сандро, что встречусь с ним для спарринга перед ужином.

Я хмурюсь. Почему он ведет себя так, будто между нами ничего не изменилось? Пару дней назад он засунул свой член мне в глотку, и я знаю, что ему это понравилось. Доказательства этого были на моем лице.

Когда я ничего не говорю, он машет мне рукой в сторону двери.

— Тебе, наверное, лучше пойти первой. Я пойду следом через несколько минут.

Его выражение лица ни о чем не говорит.

Гнев, как бензин, течет по моим венам, готовый вот-вот воспламениться. Но я сдерживаюсь. Не думаю, что Габриэле любит драматические сцены.

По какой-то причине он отступает, создавая дистанцию между нами. Расстояние, между которым мне нужно построить мост. Затем в моей голове рождается идея, и я улыбаюсь.

— Ладно, увидимся позже. Я попробую выпытать у брата, знает ли он что-нибудь, и свяжусь с тобой.

Он кивает, и, не говоря больше ни слова, я выхожу из его комнаты. Но когда я ухожу, я уверена, что в следующий раз вернусь в его постель.

ГАБРИЕЛЬ

Рэйчел из службы безопасности пришла на помощь, и это выгодно всем. Теперь ей не придется работать в две смены, и она сможет погасить большую часть долга за лечение, который на нее навалился.

Как только последние коробки с компьютерным оборудованием оказываются в моей комнате, мне кажется, что один из моих органов вернулся на место.

Наконец-то мне будет чем заняться, кроме как сидеть в своей гребаной комнате в общежитии и одержимо думать об Арии Коста. С субботы она постоянно крутится в моей голове - как ее рот раскрывается для меня, как ее горло сжимается вокруг конца моего члена. Как ее язык ощущается на моих яйцах, как она смотрит на меня, словно полностью доверяет мне и готова сделать все, что я попрошу.

Я застонал, думая об этом, и поправил штаны.

Хватит об этом. Мне нужно подготовить все свои вещи.

Чтобы сделать это как можно скорее, я пропускаю занятия на сегодня, ссылаясь на болезнь.

Большая часть утра уходит на то, чтобы протащить мой компьютер через черный ход сети в школе так, чтобы никто не заметил, и настроить камеры у моей комнаты, чтобы я мог видеть всех, кто приближается.

Около обеда я пишу Арии, что хочу зайти к ней в комнату вечером, чтобы установить камеры. Она отвечает, что у нее есть планы потусоваться с Бьянкой, но она напишет мне, как только Бьянка выйдет из своей комнаты. Я хочу спросить, будет ли Дом с ней, но не решаюсь.

Я могу сказать, что Ария была зла на меня, когда я, по сути, отстранил ее и сказал, чтобы она шла своей дорогой, когда она посетила мою комнату прошлой ночью. Возможно, она пришла, думая, что все повторится, как в субботу вечером, но мне нужно было немного пространства.