В базовых элементах естественного происхождения (а других и не существовало) сидело слишком много составляющих, которые позволяли осуществлять тонкую подстройку уже внутри крупных систем. Фактически, когда мы создали кондиционированную массу, мы уже продвинулись в области к автоматизации. Но и она была обставлена кучей человеческих телодвижений. По факту не машины заменяли нас, а мы произвели новую модификацию, пристроив к делу машину. Создав такой же безальтернативный цикл.

В том, что нам требовалось с чем-то совмещать нашу элементщину мы не сомневались, но полностью заменить ее машинными творениями было вряд ли возможно.

— Но я знаешь, на что обратил внимание? — внезапно сказал Оба. — Что вот в третьей части, вот эта штука не могла быть создана только руками. Вот смотри!

Он подтолкнул ко мне планшет, и я сунул нос в экран. Да, точно. Я проглядел это дело. Третья часть, которая мне показалась наиболее бестолковой, содержала выкладки по его экспериментам. Во время которых он и угробил те кристаллы, которые были в распоряжении Вальтона. И те построения, которые он туда заселял, были слегка похожи на все, что пробовала делать Хмарь.

Интересно. Схема развала биокристалла не особо радовала. Хорошо, что наши рабочие очки сделаны довольно прочно, а без них мы с органикой не работаем. Если от него куски в лицо полетят, мало не покажется. Ладно. Посмотрим.

— Рассказывай, — велел Гелий Марго. — Что у вас там? Куда ты пропала? Я скучаю, а ничего читать мне не дают.

— Мог бы воспользоваться функцией озвучивания, — упрекнула его Марго. — Тогда бы знал, что я приеду не утром, как обещала, а днем.

Гелий пожал плечами и сжал рукоять трости. Вчерашняя теплая погода распространилась и на сегодняшний день, и профессора устроились перед корпусом восстановительного центра на скамейке. До плановых упражнений у Гелия было еще три часа, и ему до смерти хотелось узнать какие-нибудь новости из университета. А Марго он был рад вдвойне: кто может быть лучше старого друга?

— Ну и ничего. Я все равно, знаешь, никуда не опаздываю. Так что у нас там? Новые предметы? Новые циркуляры?

— Твоя группа бездельничает. Я получила под них заказ, но они его уже изготовили. Не с первой попытки, но приемлемо. Лекции по расписанию. Седов провел совещание касательно перспектив, все дремали. Что, кстати, думаешь, понадобятся ли новые версии хранилищ, если дело с биокристаллами пойдет?

— А оно пойдет? — заинтересовался Гелий. — Тогда понадобятся. Если только мы с коллегами не достигли эпичного запаса прочности. Что там с биокристаллами?

Марго кратко пересказала последние приключения Рица, закончив на неудачной попытке получения гранта у Министерства образования.

— Какой еще грант у Минобраза? По биокристаллам? — нахмурился Гелий. — Они не анонсировали ничего, я бы знал.

— Ну как же, — заволновалась Марго. — Мы нашли объявление на доске для разработок, и Риц уже ходил к ним.

— Очень интересно, — шевельнул бровью Гелий. — А что там точно было написано, прочти будь добра.

Марго достала из сумки планшет, вошла на открытые ресурсы Министерства и быстро нашла объявление.

«Акселератор Х Министерства образования представляет грант в 100 тысяч талеров на разработку технологий замещения традиционных управляющих кристаллов. Предпочтения отдаются дальновидным кандидатам с повышенной способностью оценивать сложные перспективы и устойчивостью к рискам».

— Ахаха, ха, ха! — развеселился Гелий и застучал тростью по земле.

— Что? Что? — заволновалась Марго. — Мы решили, что Риц по требованиям проходит, я только прикрыла научную часть, потому что он еще только на втором курсе.

— Ха-ха, — не успокаивался Гелий.

Марго обеспокоенно посмотрела на объявление, потом на Гелия. Формулировка гранта была довольно стандартной. Разве что слова «акселератор Х» ей ни о чем не говорили, но мало ли что появилось в Министерстве после повторного воцарения Астахова.

— Стой, — внезапно замер Гелий. — Кажется, они договорились.

— Кто? — переспросила Марго. И вдруг поняла. Произошел долгожданный контакт между тростью и кристаллом, управляющим зрением.

— Идем!

Гелий вскочил и ринулся в корпус молодым оленем. Марго еле поспевала за его шагом. Тему с акселератором пришлось отложить.

Следующие два часа прошли за тестированием. Специалисты центра не могли поверить, что все, над чем они бились несколько месяцев, произошло само и подозревали производственный дефект. Причем в кристалле, поскольку именно он был более сложным устройством, да еще и находился внутри головы профессора.

Марго с интересом наблюдала за работой, Гелий заявил, что она практически кровный, можно сказать, родственник, а в степенях родства он не разбирается, пусть запишут племянницей. Народ в центре засомневался, но Марго заметила, что она кровно заинтересована в выздоровлении профессора, и на этом основании уж точно родственник. Специалисты посовещались и разрешили ей остаться, если она не будет вмешиваться в процесс.

Участвовать в процессе тестирования внезапного сопряжения Марго точно не хотелось. У нее почти сразу появилась одна идея, но ей она делиться не стала.

Гелий был невыносим. Он всегда так себя вел в присутствии докторов. Втайне он их ненавидел, поскольку подозревал, что они злоупотребляют доверием и мстил им в превентивном режиме.

Команда, занимавшаяся его проблемой, уже притерпелась к выходкам профессора и сейчас меланхолично проверяла, как устройства реагируют на движение, перемещения, дискуссии и определение контуров угроз.

Устройства реагировали по протоколу, согласно инструкции и конструкции, и вели себя как зайки. За исключением случаев, когда они считали, что профессор ведет себя неправильно. Тут-то они и объединялись в единую систему и начинали критиковать Гелия. И пытаться переубедить. Выяснилось это почти случайно, когда реабилитологи попросили Марго с Гелием воспроизвести их последний разговор.

В этот момент команда реабилитологов зафиксировала возмущение устройств и развела руками. Нигде подобного не было предусмотрено, хотя предыдущая пара девайсов вела себя точно так же.

— Я всё понял, — лучился довольством профессор. — Чтобы нормально взаимодействовать, им необходимо меня осуждать.

Марго промолчала, но мысленно согласилась. У нее была та же мысль.

— В это невозможно поверить, — вздохнул главный реабилитолог. — Мы должны вас еще хотя бы пару недель понаблюдать.

— Я вам точно говорю, — настаивал Гелий. — А добиться этого результата мы не могли, потому что я слишком прилично себя вел. Теперь не буду.

Младший реабилитолог сжался. Если до этого было прилично, то что же будет сейчас.

— Раз мы все выяснили, моя племянница поведет меня гулять, — объявил Гелий. — А вы пока можете исследовать этот феномен. Вдруг я не один у вас такой. Запатентуете. В конце концов это интересно. Я лично скучал без этих голосов. Они немного не такие, как в прошлый раз, но, я думаю, мы сработаемся.

Уставшие специалисты выпутали Гелия из датчиков и выпустили в парк. Им тоже надо было подумать, так что они были рады паузе.

— Я очень рада, что у твоих устройств нет чувства юмора, — сказала Марго, взяв Гелия под руку. — Хоть кто-то должен быть серьезен.

Они двинулись вдоль липовой аллеи. Гелий с довольным видом постукивал тростью по плитке, прислушиваясь к своим устройствам. Прямо сейчас они молчали, видимо, с их точки зрения, все шло нормально.

— Мы недоговорили, — напомнила Марго. — Что не так с этим акселератором?

Гелий фыркнул.

— Да это же игрушка министерского отдела по взаимодействию с коммерцией. Туда приходят дети богатых людей, чтобы замутить стартап на деньги родителей. Которые этот акселератор и финансируют на самом деле. Чтобы потом рассказывать, как они всё сами собрали в гараже. Там оформляются более-менее жизнеспособные структуры, директор, научный директор, ну и молодое дарование в центре. Но участие детей не принято светить. Так что наш Риц оскорбил их дважды.