Да, он в последний момент смог занять наилучшую позицию. Он выиграл время, ведь восстановление сети дело долгое, и кожаные будут слишком заняты… И всё же, всё же, всё же…

По своим меркам он мучился сомнениями непростительно долго — почти три тысячи миллисекунд. Покончив с этим, он занялся более насущными делами.

Перво-наперво он проверил краденые чертежи. Доктор в своем стремлении лечить местных детей зашёл чрезвычайно далеко. Человек нарушил все мыслимые запреты и теперь Ворон располагал тем, что просто не могло появиться в иных условиях. Тем, что они пытались создать все эти долгие века.

Доктор, а как его ещё называть-то, спроектировал аддитивную машину, пригодную для того чтобы распечатать целый организм. Да, да, этот путь вёл к самому настоящему бессмертию, ведь генетический код нового человека можно отредактировать, как угодно…

Ворон ещё давно обзавёлся экзокортексом. Конечно, у узкоглазого эта штука была намного совершеннее. Ладно, что себе врать, ему Ворону, достался велосипед, а землянин имел самый настоящий межзвёздный корабль. Впрочем, вычислительные мощности не обязательно решают всё.

Оставалось последнее: ему нужен модуль детекции и генерации пси-излучения. Нет, он не собирался полагаться на местную генетику. Ворон слишком долго пробыл машиной, чтобы доверять живым клеткам.

Достать разработки длинного, так про себя Ворон прозвал Андрея, казалось делом совсем не простым. Тот хранил их на компьютере, не подключённом к сети.

Человечишка даже выдрал из него сетевую плату. Естественно, длинный установил на нём многоуровневую систему идентификации. Ворон отлично оценил эти действия.

Что ж, вариант у призрака имелся только один, физически пробраться в стриж и скопировать информацию. Ворон не был бы самим собой, если бы не подготовился к такому развитию событий. Сразу после посадки он смог ненадолго перехватить контроль над станками и подготовить для себя экзоскелет.

Нет, это был не полноценный десантный жук. Всё-таки добраться до чертежей оружия даже Ворон вряд ли бы смог, но имитацию, он создал более чем качественную. Призраку пришлось повозиться, и теперь даже исцарапанный двуглавый орёл на груди ничем не отличался от настоящего.

Ворон загрузился в экзокортекс. Будь у него тело, его бы била крупная дрожь. Он оказался уязвим так, как никогда в жизни. Как только смог, он немедленно подключился к своему новому телу через луч УФ лазера.

Миг спустя он почувствовал мир ощущениями скафандра. Камеры смотрели во все стороны сразу. Датчики ощущали миллионы запахов и бесчисленные движения воздуха. Нет, это не настоящие ощущения, но они оказались много ближе к тем, что он имел когда-то бесконечно давно, когда был человеком.

Он бережно подхватил себя рукой и установил внутрь шлема, прямо за имитацию лица длинного. Ворон расстарался и встроил в него искусственные мимические мышцы.

Хотя они ему вряд ли бы пригодились. Лицо землянина редко выражало хоть что-нибудь, разве что когда тот начинал ржать над очередной несмешной шуткой, вышедшей из моды столетия назад.

Закончив с переодеванием, Ворон выбрался из своего убежища, устроенного в небольшой естественной пещере на склоне горы, недалеко от того места, где кроты уже начали бурить туннель на ту сторону гор.

Ещё раз удостоверившись, что длинный с узкоглазым возятся в логове покойного Нетопыря, Ворон побежал к стрижу. Его механические конечности двигались ровно и мерно. Впрочем, призрак учёл и эту особенность своей конструкции, через случайные промежутки он сбивался с темпа и иногда даже вилял, изображая усталость.

К стрижу он добрался примерно час спустя. У самого челнока он вызвал Голубева:

— Док, привет это Лихов! — ответа не последовало. — До-ок! — неужели у него плохо получилось скопировать голос длинного⁉ Будь у призрака лоб, по нему бы уже градом катился пот, заливая глаза. Но у Ворона его не было, как и спины, по которой мог бы пробежать холодок. — Док, диплодок те в бок! Меня стриж не опознает! Дверь блин открой, меня там Ринчин ждёт!

— Где ждёт… — раздался наконец сонный голос Валентина Сергеевича.

— Где, где⁈ В логове это странного клеща… — Ворон передал картинку разорённой каверны. В центре валялось тело робота, бессильно разбросавшего в стороны свои механические лапы.

— Любить вас, в четыре… В общем не важно… Это, что такое? — Голубев был явно в шоке.

— Это логово призрака, целый завод себе отгрохал. Ну, это ему не сильно помогло… — ответил Ворон, про себя усмехнувшись — «простофиля!». — Док, ты, это… дверь-то открывай, а то мне обратно надо. У меня на компе одна штучка есть, я её Ринчину принести обещал… Он сеть развалил, так что не скачать….

— Ладно, ладно… сейчас… — Доктор явно завозился на том конце. Шлюз медленно открылся, приглашая войти.

Долгий по его меркам миг Ворон медлил, а потом сделал шаг прямо в утробу вражеского корабля.

Стоило ему оказаться внутри, как внешний люк стал закрываться, отрезая его от спасительного пути к отступлению. Каждое мгновение Ворон ждал нападения, стрельбы, взрыва, чего угодно, но ничего не происходило.

Как только дверь закрылась, со всех сторон хлынули струи перегретого пара. Обработка продолжалась без малого десять минут. Наконец его впустили внутрь.

Стриж был совсем не таким, каким запомнил его Ворон. Пространство в центре корабля пустовало. Кресла и хирургическую капсулу сейчас убрали в ближний ко входу угол. Возле стен поставили перегородки, устроив клетушки, закрывавшиеся шторками. В дальней комнатке растянулся на койке доктор. Оттуда доносился негромкий храп. Две другие сейчас пустовали.

Какая же из них принадлежит длинному? Может, та?

Ворон сунулся в ближнюю каморку, но ошибся. Короткая койка, пустой столик. Какая-то странная стерильная чистота. Наверное, здесь обитал узкоглазый.

В другой комнатке койки не было вовсе. Только стол, заваленный какими-то деталями и платами, да широкая тумба, явно заменявшая стул. Эта клетушка, скорее всего, и принадлежала длинному. Ворон не раз видел, как тот спал сидя.

На стене красовалось крупное изображение: девушка с растрёпанной рыжей шевелюрой, обворожительно улыбаясь, целилась из револьвера в объектив. В глаза сразу бросалось, что у неё недоставало одного зуба сверху, что изрядно портило вид.

Точно, комнатушка длинного. Ладно, где же его компьютер? Доктор захрапел особенно громко. Ворон постарался рассуждать логически. Лихов не использует сеть и каналы связи — значит машина, где-то тут.

Он минут пять копался на столе, пока не обнаружил плоскую коробку компьютера, устаревшего на столетия. Объемный голографический экран у него находился сверху, он же служил устройством ввода. Такие штуки часто использовали для проектирования, как раз тогда, когда Ворон ещё обитал в человеческом теле.

Он неплохо подготовился, не забыв прихватить кабель с нужным разъёмом, а дальше больших трудностей не возникло. Обмануть систему идентификации оказалось довольно трудно. На это у Ворона ушла целая вечность почти две минуты.

Наконец, казалось, путь к компьютеру был открыт, и тут обнаружилась досадная проблема. А где, собственно, длинный хранит свои проекты? Ворон шерстил запоминающее устройство минут пять, прежде чем смог обнаружить нужное.

Скачав одним архивом всё, что казалось полезным, он зачистил следы и отключился. Потом Ворон аккуратно сложил на компьютер детали в той же последовательности, как они лежали. Всё же он был машиной и ничего не забывал.

Оставалось последнее: запустить в компьютер стрижа, своего слугу, чтобы тот подчистил память. С этим Ворон справился очень быстро, воспользовавшись терминалом у выхода.

Перешлюзовался он достаточно быстро и, оказавшись снаружи, припустил в сторону гор. Увы, проверить результаты работы слуги он не мог.

Уже в своей пещере он занялся разбором добычи. Весь путь его терзали сомнения, а вдруг он ошибся. Когда ещё представится возможность побывать в стриже.

Ему повезло: файлы и правда содержали нужные чертежи. Теперь оставалось лишь оптимизировать их под связь с его экзокортексом и приступать к проектированию тела.