Позже я это всё ей разъясню, но при восторженном мальчике-девочке в такие детали лезть не стоит. Тануки сейчас слишком боится, что мы у него отнимем любимую игрушку. Для нашей миссии портить с ним отношения невыгодно.
— Она будет, я обещаю! Я прикажу ей! Кстати, как ты её победила, Эклер-тян? Я так и не понял, что ты сделала в конце…
— Очень просто. Я сама никогда до сегодняшнего дня не сражалась с финообразными, но моим предкам приходилось это делать, а я тщательно изучала их мемуары и дневники. Там были описаны сильные и слабые стороны почти всех видов зверолюдей. В частности, сказано, что большинство финообразных видов могут ориентироваться с помощью ультразвука — это как свист, но настолько тоненький, что человеческое ухо его не слышит. Там же описано и средство противодействия — взмах клинка, достаточно быстрый, чтобы он со свистом рассёк воздух, а потом — увеличение громкости и высоты звука с помощью оружейной магии. Я не гарантирую, что мой приём точно соответствует тому, который использовали предки — найти живого учителя мне так и не удалось, поэтому я реконструировала технику по довольно обрывочным описаниям в мемуарах. Возможности опробовать её в бою тоже до сих пор не было — в Мелромарке финообразных очень мало, а в Силтвельте я бывала слишком редко и слишком недолго. Но как видите, против реальной косатки она вполне сработала. Заткнуть уши Силдина не могла, потому что в зверочеловеческой форме слышит отнюдь не ушами. А перейдя в получеловеческую — она бы стала гораздо слабее и я бы её уработала классическими методами.
— Эй, может хватит говорить обо мне так, будто меня здесь нет? — возмутилась Силдина. — Хотя я тебя уважаю, человек… — она перешла в получеловеческую форму — довольно привлекательной невысокой девушки с пепельными волосами и голубыми глазами. — Это был действительно впечатляющий приём… Если я не могу умереть от руки Лансера-сама, от твоей — тоже неплохо. Ты сильный соперник, хотя если бы я не была ранена…
— Ты бы победила меня грубой силой, но не мастерством, — невозмутимо ответила Эклер. — У тебя есть задатки настоящего мастера меча, но конкретно на данный момент ты даже в первую двадцатку фехтовальщиков Кутенро не входишь.
— Это нужно много лет учиться, — опустила глаза Силдина. — А стране была срочно нужна Кровожадная Жрица… все недостающие умения я просто брала с карт… Кстати, если вы меня не собираетесь убивать, могу я взять карту с целителем? Ходить с пробитыми кишками не очень уютно…
— Бери, конечно. Кстати, почему ты не использовала карту какого-нибудь сильного мастера меча или магии? Я бы не смогла тебе помешать, если бы заклинания зачитывала не ты, а один из духов, вызванных Откровениями…
— Ты бы не смогла, зато он бы смог, — фыркнула Силдина, указывая на меня пальчиком. — Ты вообще знаешь, кто такой Лансер-сама?
— Ну, я его знаю как Кухулина… Герой Копья, лучший фехтовальщик на длинномерном оружии, которого я когда-либо видела, мой временный сюзерен… или ты что имеешь в виду?
Силдина закончила лечить себя и ухмыльнулась.
— Это правда, но далеко не вся правда. Однажды ты сильно удивишься, конфетка. В общем, ты не могла помешать, но он — мог, а мне ещё надо сохранить колоду для передачи преемнице — её истинные жрицы больше тысячи лет собирали. Ладно, я в вашем распоряжении и малыш тануки тоже. Что вы теперь собираетесь делать? Установите сёгунат, используя Повелителя в качестве заложника и номинального правителя? Или просто потребуете от леди Макины каких-то важных для вас решений?
Кровожадная Жрица старалась говорить уверенно и равнодушно, но я видел, что внутренне она дрожит. После того, как я побывал внутри неё (господа фении, молчать!), мне стало намного легче её читать… впрочем, как и ей меня, не стоит забывать. Сейчас она разрывалась между желанием подчиниться сильнейшему и искуснейшему противнику, с которым когда-либо имела дело, даже ценой жизни, и желанием выполнить приказ Макины, даже ценой чести. Макина — это тот же придворный, фактически управляющий страной, которого мы знали под прозвищем «Кукловод».
Заполучить лояльность Силдины оказалось на удивление просто, но вот избавить её от прежней лояльности — задачка куда сложнее. Будь я один, я бы вообще с этим не парился — мне не привыкать к ударам в спину. Но сейчас я отвечаю за Эклер, а наша главная специалистка по предательствам — далеко и занята другим делом.
— Ни то, ни другое. Мы сейчас заберём Повелителя с собой… Ненадолго, на день максимум. А ты останешься здесь. Когда вернёмся — Повелитель сам решит, что делать… и с тобой, и с Макиной.
— Он?! Повелитель Руфтомила ещё ребёнок, как он может что-то решать? Это всего лишь символическое знамя…
— Этот ребёнок всего на два года тебя младше вообще-то…
— Но он не проходил ускоренного взросления! И я не претендую управлять целой страной! Я просто убиваю тех, на кого мне укажут, для этого много ума не нужно. А всё недостающее получаю через Откровения…
— Ну так и Повелителю не потребуется сразу брать на ручное управление всю экономику и политику страны. На это у него умные советники есть. А отстранить от власти одну старую дуру, которая слишком много на себя берёт — до этого можно додуматься и в восемь лет. Во всяком случае, я бы додумался, а малыш явно не глупее меня в те же годы.
— Я бы давно с радостью отослал Макину куда-нибудь в монастырь на далёком острове, — буркнул тануки. — Только мне не на кого опереться! Я её ненавижу, но во дворце нет верных людей! Вы… вы мне поможете её прогнать?
Он совершенно не обратил внимания на то, каким испепеляющим взглядом его окинула Силдина. То ли наработал невозмутимую физиономию за годы, что служил первым лицом государства, то ли так увлёкся перспективами, что даже о Кровожадной Жрице забыл.
— Разумеется, если таким будет желание Повелителя, — пожимаю плечами. — Более того, в путешествии, куда мы сейчас отправимся, твоя персона сможет заручиться и помощью других Героев континента…
«Которые гораздо лучше меня разбираются в политике и не наломают случайно дров». В этом смысле мы с Силдиной гораздо ближе, чем с той же Сэйбер. Идём, куда укажут, убиваем, кого скажут. Нет, я, конечно, тоже могу хитрить и лавировать, когда надо, вот прямо сейчас, например, этим занимаюсь. И у меня это даже получается лучше, чем у неё… Потому что невелика заслуга перехитрить десятилетнюю девочку. Но удовольствие нам обоим доставляет совсем другое — честная схватка клинок на клинок, сила против силы, магия против магии. Как и я, как и Эклер, она совершенно не боится смерти. Но если мы с Эклер больше всего ценим честь и славу (хотя для меня слава важнее чести, для Эклер — наоборот), то для Силдины это… Я прищурился, вспоминая переплетение спиралей её личностной информации… Для косатки на первом месте были ощущения нужности и полезности. Единственный человек, которому она нужна, пусть и в качестве оружия — это Макина. Силдина давным-давно не стремится ни к любви, ни к уважению — потому что не верит в эти чувства. Нет, она знает, что такие вещи возможны — в принципе, к кому-то другому. Но саму Силдину никто никогда не будет ни любить, ни уважать — даже Макина. Потому она давно обрезала в себе потребность в таких отношениях. Они не для Кровожадных Жриц. Но Макина её ценит — за то, что она хорошо делает свою работу. И за это Силдина готова ради старой лисы на всё. На смерть, на пытки, на бесчестье… лишь бы не выпасть из списка полезных, или не соскользнуть на второе место в этом списке.
Постой-ка, но для маленького Повелителя она тоже полезная и ценная. Более того, в отличие от Макины, Повелитель (кошка задери, всё забываю спросить, как же его зовут) её ещё любит. Не то чтобы очень горячо, с определённой долей недоверия… Но Силдина для него единственный хоть сколько-нибудь близкий человек. А вот он для неё — просто ценная вещь, очередной способ заслужить похвалу Макины. Собственное отношение тануки к ней не значит для Силдины ничего. Как и его польза для государства. Почему?
