Вернувшись в их временное укрытие, Евгений услышал, как облегчённо выдохнула жена. Алиса приподнялась с пола, подталкивая к отцу его часть пайка.

— Живой и здоровый. — бросил он просто.

— Жень… ты… — начала Вероника, но он поднял ладонь.

— Там один из солдат. Погибший. Нашёл у него оружие. Нам повезло.

Он вынул пистолет, затолкал его в кобуру на боку. Автомат снял с предохранителя и протянул сыну.

— Артём. Знаешь как обращаться? — голос был твёрдым. — Шесть патронов в магазине. И две обоймы. Стреляй аккуратно, по стенам не шмалять.

Сын взял оружие осторожно, как будто в его руках оказалась не боевая машина, а хрупкая реликвия.

— Ты уверен? — хрипло спросил он, поднимая взгляд.

— Уверен. Ты же уже не ребёнок. — Евгений коротко кивнул. — А у меня есть пистолет. Да и нож теперь, вполне себе хороший. — он похлопал рукоять, выступающую из ножен.

— Нам пора двигаться дальше. — проговорила Вероника, собравшись с силами. — Я… я готова. Пойдём. Пока ещё можем.

— Правильно. — сказал Евгений, затягивая ремни на груди. — Долго тут задерживаться нельзя.

Он рассказал семье расклад по ближайшим коридорам, и отметил предполагаемое место перехода к следующей станции.

— Туда и пойдём. Возможно, в ближайшее время выйдем туда. Там могут быть люди.

Артём проверил предохранитель, кивнул. Алиса забросила на плечо рюкзак, хрупкие руки сжались на лямках. Вероника встала, не опираясь. Евгений последним осмотрел помещение.

— Готовы?

— Да. — ответили они почти хором.

— Тогда двигаем. Медленно. Внимательно.

Он первым вышел в темноту коридора. А за ним вся семья, сжавшаяся в единое звено. И шаги их были тихими.

***

— Здравия желаю, товарищ капитан. — голос бойца эхом разлетелся под сводами ангара, когда Никаноров вошёл в полутёмное помещение.

Стальной каркас ангара скрипел от вибраций работающих генераторов и проезжающих автомобилей. Где-то глухо стучали ящики, падающие на пол. Что-то вдалеке разгружали. Вдоль стены стояли разные бронемашины в два ряда, каждая уже со следами боев: местами обгоревшая броня, запекшаяся пыль, и лопнувшие шины.

— День добрый. — коротко кивнул капитан, не теряя ходу. — Машины с трёхсотой по триста десятую в порядке?

— Так точно! — отрапортовал солдат, по возрасту ближе к сорока, с мятой фуражкой и засаленным воротом. Он машинально поправил ремень и повернулся в сторону машин. — Но... тут такое дело, товарищ капитан... — боец почесал затылок, сплюнул в пыль и явно подбирал слова. — Боезапас только на три единицы по максимуму. Или делим по чуть-чуть... сами понимаете.

Никаноров скривился, будто проглотил несвежий рис из сухпая.

— Понимаю. — его голос не стал громче, но от этого звучал только жёстче. Он прищурился, оглядывая машины, и прикидывая, какие из них ещё способны выдержать ад поверхности. — Тогда делаем так: вот эти пять. — он показал пальцами, не терпящими возражений. — грузим по возможному максимуму. Через одну делаем рассадку. А вот в пустые рассаживаем людей и часть боезапаса для солдат.

— Есть, сделаем! — кивнул тот, и сразу метнулся к другим бойцам. Гулкий голос команд заполнил ангар, двигатели нескольких БТРов начали слегка покашливать при запуске.

Воздух здесь был насыщен гарью, маслом и запахом соляры. В каждом углу, в каждой щели, в каждой погнутой плите пола чувствовалась какая-то усталость. Этот ангар раньше, возможно, был технической базой для резервных машин, и тех автомобилей, которые обслуживали тоннели метро. Теперь он был и ремонтным блоком, и парковкой, и иногда даже местом для хранения части припасов.

Никаноров задержал взгляд на одной из машин. На броне темнело пятно засохшей крови. Кто-то не вернулся, и это уже никого не удивляло. В этих условиях каждый рейд мог стать последним.

Он обернулся к своему сопровождающему.

— Вызови кого-нибудь из обеспечения. Быстро. И там тоже, кого-то порасторопнее.

Боец коротко кивнул и исчез за дальним проходом, ведущим к складским помещениям. Никаноров провёл рукой по затылку, вздохнул сквозь зубы и снова бросил взгляд на технику.

Со стороны дальних помещений, находившихся в дальнем крыле этой зоны, мигал светильник. Там, среди штабелей ящиков и коробок с едва читаемыми маркировками, за столом сидел младший сержант в разгрузке без погон, дежурный по снабжению, к которому подбежал его боец. Спустя пару секунд, они бегом возвращались к капитану.

Когда они только приблизились, без лишних церемоний, Никаноров бросил. — Начинаем погрузку. Мне нужно четыре комплекта палаток, одна из которых обязательно должна быть медицинской. Обязательно тёплые спальники, аптечки. Всё по полной программе, в соответствии с боевым распорядком. Рационы минимум на неделю для трёх сотен человек. И ещё модули обогрева, если остались.

Сержант недовольно глянул в сторону капитана. — Товарищ капитан, с палатками напряг. Дали бы хотя бы две, на остальных скомпонуем спальники. Модули обогрева… так это вообще спецфонд. Мне потом голову за них открутят.

Никаноров подошёл ближе, почти вплотную. Голос не повышал, но в нём появилось то, что заставляло и более старших офицеров давать заднюю.

— Если выживем, то я за тебя лично объяснюсь. А если не выживем, то тем более никто головы откручивать не будет. Он сделал паузу. — Давай без бюрократии, сержант. Мы не экскурсию в лес собираем, понял?

— Понял. — выдохнул тот, резко крутанувшись к шкафу с ключами. — Ещё что?

— Боекомплекты под 5.45, на то же количество людей. Всё грузить в ящики. Запасные магазины и гранаты. Тяжелое оружие тоже берем, десяток гранатометов, с запасом гранат. Проверь лично, чтоб без сюрпризов. Медикаментов минимум три ящика. Включая плазму, гемостатик, антишок.

Сержант скрипнул зубами. Его сейчас раздевали прямо до гола, от чего его хомячья натура всячески сопротивлялась.

— С плазмой напряжёнка…

— Выдавливай. — Никаноров взглянул прямо. — Или я вызову старшего офицера по складу, и мы всё организуем по-другому. Выдавлю и его и твою. Вам это не понравится.

Пауза затянулась, но в конце концов сержант махнул рукой.

— Ладно. Получите всё. Только, товарищ капитан, по бумагам все подписи прямо сейчас. А то из-за всяких умников, у меня уже три наряда вне очереди висят из-за таких выездов.

— Смотри, чтоб четвёртый не появился. — бросил Никаноров на прощание. — Через десять минут хочу видеть погрузку у броневиков и грузовых машин.

Он развернулся и ушёл, тяжело ступая по бетонному полу, оставляя за собой ощущение сжатой пружины.

В ангаре уже вовсю началась загрузка. Бойцы переговаривались коротко, отрывисто. Пыль под ногами поднималась мелкой бурей, воздух пах металлом, потом и тревогой. Подготовка к выходу шла в полную силу.

В соседнем помещении, рядом с ангаром, построились три сотни человек. Подразделение выглядело слишком разношерстно. Две трети чистые новички. Лица уставшие, в глазах струится беспокойство с нотками страха. Кто-то держал шлем под мышкой, а кто-то поправлял разгрузку, привыкая к весу полной амуниции.

Капитан Никаноров вышел к ним шагом, неторопливо, но без лишнего простоя. За ним стояла троица командиров взводов и пара связистов.

— Бойцы. — начал он резко, без предисловий, — у нас есть боевая задача. Простая, как кирпич, но очень необходимая для мирных людей.

Он провёл взглядом по шеренгам. Идиотов, на первый взгляд, не обнаружил. Все внимали.

— В секторе D-3 сохранился один из самых крупных торговых центров нашего города. Нам нужно подготовить плацдарм для вывоза ценностей. Но, надо учитывать. Рядом много монстров. Вероятно, есть “Альфы”, и не одна.

— А значит — он сделал шаг вперёд. — Работаем на пределе внимания и осторожности. Будем стараться закрепиться без сражений.

— Так точно! — гулко ответила одна сотня глоток металлическим голосом. Остальные две едва-едва дотягивали.

— По подразделениям: Первая сотня, на вас основная нагрузка по зачистке и охвату территорий. Вторая – удержание периметра и эвакуация к штабу. Третья – в резерве. Будете привлекаться по необходимости. Боеприпасы экономим, но не жмём. Время выхода – сорок минут. Командирам сдать списки подразделений. Включая раненых, вооружения штата и дополнительной нагрузки. У вас пятнадцать минут.