Он не сильно беспокоился о том, чтобы шагать аккуратно. Молодого алхимика качало, как будто они уже поднялись на борт и угодили в шторм. Из окна было видно, как во взбесившиеся волны с башни падают крупные камни. Видимо, какой-то из этажей все-таки повредили, но запаха дыма не было.

«Должно быть, Галстеррские технологии», — подумала Элль. В какой-то момент люди в коридоре закончились. Те, что порывались дойти до лодок раньше всех, теперь лежали ровной линией, как будто кто-то заставил их выстроиться и держаться на расстоянии.

В одной из лежащих Элль узнала Ору, иногда приносившую ей еду из общей столовой. Из щеки девушки торчала ледяная игла. Не обращая внимания на возмущения Доминика, Элль остановилась возле Оры и поднесла руку к ее лицу. Девушка дышала, надсадно и прерывисто, но дело было скорее в писке, который до сих пор отдавался во всем теле, как будто кто-то водил острым ногтем по внутренней стенке черепа.

Дом тем временем прошел дальше и оказался в просторном круглом зале, от которого в четыре стороны расходились абсолютно одинаковые проходы. Нетвердой походкой Дом шагнул сначала в одну сторону, потом помотал головой и направился в другую, понял, что запутался и начал злиться. По движениям губ Элль поняла, что молодой человек опять ругается.

Элоиза закрыла глаза и попыталась уловить магический след. Сфокусировалась на запахах, трепете магии, но… не почувствовала ничего. Открыла глаза, когда Дом ткнул ее в плечо и указал на один из коридоров. В откосе слабо поблескивала ледяная игла. Она уже начала таять.

Значит, не только они с Домиником поняли, как защититься от оружия галстеррцев. Элоиза припустила вперед, но была вынуждена сбавить шаг. Дом уже с трудом подволакивал ноги и цеплялся за стены, чтобы сохранять вертикальное положение. Элль выругалась, вернулась, закинула его руку себе на плечо и потянула вперед. Это не особо-то улучшило положение дел, но теперь девушке хотя бы было куда приложить клокотавшую внутри ярость.

«Вот за что мне все это, а?» — повторяла она, то и дело злобно зыркая на Доминика. Хотелось придать ему ускорения хорошим таким пинком, но Элль держалась.

Коридор сужался, и вскоре они добрались до единственной двери. Элоизе пришлось сбросить свою ношу и упереться ногой в стену, чтобы тяжелая дверь поддалась. За ней оказался грот, как тот, через который Элль и Ирвин оказались в башне, но в конце этого виднелся выход в озеро. Волны здесь были не такими сильными, как снаружи, но все-таки при виде покачивавшихся весельных лодок Элль становилось не по себе. Будь с ними заклинатель воды, они бы запросто добрались до… А куда, собственно, дальше? Элль резко осознала, что ее горизонт планирования превратился в обрыв с водопадом и огромными скалами. Сбежать по дну пролива не было проблемой, а вот сматываться на веслах из-под носа у военных кораблей с пьяным проклятым бывшим женихом на борту было настоящим самоубийством.

Она обернулась к ковырявшемуся у двери Доминику. Тот зацепился лямкой сумки за дверную ручку и вступил с ней в неравный бой. Немного подумав, Элоиза осторожно подцепила беруши и вынула их. Писк рассеялся. А значит, скоро сюда хлынут остальные обитатели башни.

— Пойдем уже, — она вернулась за Домиником и бесцеремонно схватила его за воротник, как нашкодившего ребенка.

— Уже иду, — пробубнил Дом. Элль с размаху влепила ему пощечину, чтобы хоть как-то отрезвить. Доминик резко выпрямился и потер тут же раскрасневшуюся щеку. Прищурился, фокусируя взгляд на Элль. — Только не делай вид, что тебе это не понравилось, Элли.

— И в мыслях не было. Куда дальше?

— М-м-м, — поджал губы Дом. — Туда.

И указал на выход из грота.

Они залезли в лодку. Складывалось ощущение, что весь скромный флот башни был позабыт здесь еще со времен Реджиса. В лодке могли поместиться в лучшем случае трое, доски надсадно стонали, стоило на них наступить. Элль в очередной раз подумала, что дело дрянь, но тут же успокоила себя мыслью, что все может стать хуже в любой момент. Поэтому засучила рукава и принялась отвязывать лодку от дощатых мостков.

Дом взглянул на весла, как будто у них с ним были давние счеты, но все-таки принялся грести. Получалось неважно. За бесконечно долгие пару минут они так и не смогли приблизиться к зеву грота.

— Может, я…

— Ай, в Бездну! — выругался Дом и отшвырнул весла. Схватил бутылку из валявшейся под ногами сумки, встряхнул. Элль заметила быстрое движение пальцев. — Держись.

Времени задавать вопросы не было, Элль вцепилась в борт как раз вовремя. Алкоголь выстрелил из горлышка с громким хлопком, и лодка понеслась вперед, как галстеррский моторный катер на параде. Она подскакивала на гребнях волн, жалобно звякали бутылки на дне, Элль зажмурилась и вопила, Доминик хохотал, как умалишенный.

Через несколько мгновений в лицо ударил холодный ветер и мелкие брызги. Элль осторожно приоткрыла один глаз, чтобы увидеть башню, которая становилась все меньше и меньше. Еще минуту назад давившая своей монументальностью громада теперь напоминала сувенирную игрушку, и на секунду Элль показалось, что вдали от башни ей стало легче дышать. И поездка с ветерком перестала пугать, пощечины ветра больше не были хлесткими и обжигающими. И даже Доминик на долю секунды перестал казаться ей жуткой ошибкой природы. Она одернула себя, когда поняла, что улыбается ему.

— Лучше сделай несчастный вид, мы замедляемся, — сказал Дом и бросил опустевшую бутыль на дно лодки.

— И что…?

Элоиза обернулась, и ее тут же ослепил пронзительно белый электрический свет. Она выставила руку перед собой, сжалась, а Дом подскочил и начал размахивать руками и звать на помощь, неистово раскачивая лодку. Борт, в который вцепилась Элль, зачерпнул воды, и девушка тоже принялась кричать, точно позабыла, что умела неплохо плавать.

***

— Нашли еще двоих, — бледный, как полотно, матрос, отчитывался вице-адмиралу Велле и капитану, фамилии которого Ирвин так и не запомнил. Он вообще плохо соображал. Колдовство выжало из него почти все соки — буквально, — и заклинатель уже чувствовал, как начинают шататься плотно стиснутые зубы. Он старался не шевелиться, не говорить. Госпожа Мартинес, Ханнес и Пенни Лауб, будто сговорившись, убедили членов галстеррского флота, что парень в шоке от взрывов. Ему бы полежать, проспаться. Ирвин не спорил, пытался сохранить последние капли сил достаточно, чтобы не начать разлагаться на глазах у всей честной публики.

Но когда в кают-кампанию зашла промокшая до нитки Элль, Ирвин чуть не бросился к ней, как верный пес. Сбивающееся с ритма сердце несколько раз до боли ухнуло по ребрам. Он знал, что она справится. Не сомневался, что выйдет сухой из воды. Но когда следом втащился самодовольно улыбавшийся Доминик, заклинатель поник. И тут же напомнил себе, что сейчас есть дела поважнее душевных терзаний. Например…

«Например», — отчаянно цеплялся за нить размышлений он, но вошедшая Элль увидела его и улыбнулась с облегчением. Ирвин улыбнулся в ответ.

Капитан и вице-адмирал обреченно оглядывали своих новоприобретенных пассажиров. За ними стоял, сжимая и разжимая кулаки, бледный как полотно господин Лерой. Напротив них кутались в сухие покрывала Амаль, Пенни, Ханнес, Элль, Доминик и сам Ирвин. Спасенные переглянулись между собой. Первой заговорила Пенни, теребя край покрывало, точь-в-точь святая мученица.

— Как хорошо, что вы нас спасли, господа. Не знаю, сколько бы мы еще протянули в этом ужасном месте, — ее блеющий совершенно старческий голос как будто сбавил напряжение. Даже Амаль задышала легче, но не потеряла железной хватки.

— Я даже не буду спрашивать, кому пришло в голову стрелять в башню, — сказала она.

Мужчины переглянулись, задержали взгляды на Лерое.

— Вы пропали, госпожа Мартинес. А в городе начались беспорядки, — сказал он не очень уверенно.

— Все-таки начались? — хмыкнула Амаль.

— Да, — хором ответили все трое, после чего ведущую партию уже увереннее взял Лерой. — И господа любезно предложили предупредительный выстрел. Мы решили не делать мишенью город и выбрали Башню. По документам, она была заброшена.