Пусть денщик и был простолюдином, но в темноте он двигался не хуже Фламербаха. Кондрат крался за ним с куда меньшей уверенностью, задевая углы и стараясь при этом поминать их недобрым словом исключительно мысленно.

Фламербах покинул дом через незапертое окно, и в этот раз он не оставил контрольную ниточку на подоконнике. Видимо, возвращаться сюда охотник не планировал. Уверенно, явно зная дорогу, Фламербах шел узкими проулками вдоль городской стены. Федор крался за ним. Кондрат шел последним. Вечер сгущался и графское зрение показывало то денщика в тусклом свете очередного фонаря, то красного призрака, который двигался сквозь мрак с такой же уверенностью, как и София.

«Похоже, Аристарх был прав насчет того, что дар можно заменить тренировками», — мысленно заметил Кондрат.

Оставшаяся от графа часть сознания тотчас возмутилась такому выводу. Мол, как можно сравнивать дар с муштрой простолюдинов?! Однако против фактов не попрешь, а факт был прямо перед ним, и прямо сейчас призывно махал рукой из беспросветной тени. Кондрат, ускорив шаг, чуть не влетел носом в стену.

— Я здесь, ваше сиятельство, — прошептал Федор.

— Тебя вижу, — проворчал в ответ Кондрат. — Стену — нет. Что стряслось?

— Похоже, пришли, — отозвался Федор. — Фламербах зашел в какой-то дом.

— Что за дом?

— Не могу знать, ваше сиятельство.

Кондрат недовольно покачал головой, что в темноте осталось незамеченным, и велел:

— Ну-ка, посторонись, я сам гляну.

Красный призрак денщика отпрянул в сторону. Держась одной рукой за стену, Кондрат нашарил угол дома и выглянул из-за него. Проулок выходил на полутемную улицу. Над ней горел одинокий фонарь. В его свете Кондрат разглядел дом Аристарха.

Перед домом стояла повозка, запряженная парой старых кляч. Тех самых, которых не так давно здешний торговец Брог пытался продать Кондрату. Двери дома были распахнуты настежь.

В дверном проеме появилась машина Аристарха. Кондрат вначале заметил легкий дымок, поднимавшийся из торчавших вверх трубок, а затем уже разглядел за машиной и самого алхимика. Тот толкал перед собой тележку с машиной. Рядом шагал Фламербах. Выглядело так, будто бы Аристарх пытался на ходу спорить, но охотник даже не пытался его слушать. Он лишь помог алхимику поднять машину на повозку. Та выглядела тяжелой даже для двоих и заняла всё свободное место.

— И этот сваливает, — прошептал Кондрат себе под нос.

Фламербах с Аристархом забрались на облучок. Алхимик взял в руки вожжи. Старые клячи начали переставлять ноги.

— Они еле плетутся, — негромко заметил Кондрат. — Проследим за ними.

— Как прикажете, ваше сиятельство. Только вы уж держитесь за мной, пожалуйста. Меня всё ж таки учили выслеживать.

Кондрат с недовольной миной кивнул. Не то чтобы он так уж принципиально рвался в первые ряды, не был он всё-таки в душе пионером, но в переводе на простой язык фраза Федора звучала как: хреновый из тебя сыщик, вашсвет, спалишься же на раз!

— Ладно, действуй, — сказал Кондрат. — Я — за тобой.

Денщик скользнул вперед, прижимаясь спиной к стене. Повозка тем временем неспешно выехала со двора и потащилась — другого слова тут и не подберешь — по улице. Поспеть за ней можно было даже шагом. Федор дал ей отъехать подальше, и стремительно перебежал от одного угла к другому, где снова замер. Выждав опять какое-то время, денщик снова умчался вперед. Кондрат не сводил с него взгляда. Федор уже затерялся в вечерних сумерках и только тепловое зрение обозначало его местонахождение.

— Эй, приятель, ты не забыл про меня? — прошептал Кондрат.

Словно бы услышав его, Федор сделал ему знак: мол, можно выдвигаться. Стараясь двигаться как можно неприметнее, Кондрат поспешил от своего угла к следующему.

На перекрестке повозка свернула к городским воротам. Кондрат с Федором следовали за ней, по-прежнему держась в густой тени зданий и перебегая от угла к углу. Кондрат, задействовав всё графское хладнокровие, старался держать отмеренную Федором дистанцию, но та как-то незаметно сокращалась сама собой. Кондрат заметил это, лишь когда та уже сократилась вдвое. Он остановился.

В тот же момент Фламербах вдруг выпрямился в полный рост, одновременно разворачиваясь назад и вскидывая к плечу ружье.

— Берегись! — крикнул Федор, и молнией метнулся назад.

Кондрат и понять ничего не успел, как денщик уже сбил его с ног. Одновременно бабахнул выстрел. Федор коротко вскрикнул, и повалился на мостовую рядом с Кондратом. Аристарх что есть силы хлестнул лошадей. Те заржали и начали переставлять ноги чуть бодрее, увозя повозку прочь.

Кондрат перекатился по мостовой к Федору. Тот был мертв. Его рука сжимала рукоять пистолета. Раньше оружие было спрятано под мундиром, да так умело, что Кондрат этого и не заметил. Причем это была не компактная модель, а старый длинноствольный пистолет. Но главное — он был заряжен.

— Спасибо, дружище, — тихо сказал Кондрат, забирая оружие. — Я похороню этого урода!

Повозка быстро удалялась. Кондрат со всех ног бросился за ней. Лошадки, то и дело понукаемые алхимиком, резво цокали копытами по мостовой, и всё же Кондрат их быстро нагонял. Фламербах еще быстрее перезаряжал ружье.

Опершись о машину, он прицелился в Кондрата.

— Осторожнее там! — недовольным тоном произнес Аристарх.

Фламербах в ответ лишь недовольно дернул головой, словно бы отгоняя назойливую муху. Его руки тем временем направляли ружье на Кондрата. Тот дернулся в сторону, одновременно вскидывая пистолет. Фламербах укрылся за машиной, что вызвало еще большее недовольство Аристарха.

— Не прячься тут! — рявкнул он. — Убей уже его!

Кондрат мысленно взял себе на заметку разобраться и с алхимиком. После того, как он убьет охотника. Тот снова было высунулся, но тотчас вновь убрался, и даже развернул оружие вперед. Кондрат машинально бросил туда взгляд: а что там впереди, что напугало охотника больше, чем жаждущий его крови граф? Впереди на сером коне в городские ворота въезжала София.

На нее Фламербах и нацелился. Кондрат вскинул пистолет, но графская память тотчас подсказала, что стрелять на бегу — не лучшая затея. К тому же Фламербаха прикрывала машина. Однако дымок из труб свидетельствовал, что она работала, а по словам Евсеева зелье для нее было весьма взрывоопасным. Ядром машины, скорее всего, был большой круглый шар в центре, и попасть в него было бы куда проще, чем в пригнувшегося за машиной Фламербаха.

Все эти мысли пронеслись в голове Кондрата за мгновение ока. Он остановился, рефлекторно принимая стойку для стрельбы. Времени на долгое прицеливание не было, но, спасибо графу, Кондрат был отличным стрелком. Пальнул буквально навскидку, и пуля угодила аккурат в центр шара. На стрельбище это было бы в десятку.

Шар взорвался. Рвануло знатно. Машину разметало в клочья. Аристарх стартовал словно в космос. Так далеко он, конечно, не улетел, но пролетел над Софией и шмякнулся далеко позади нее. Фламербаха отнесло в сторону и со всей силы впечатало в стену дома. Стена была каменная. Выдержала. А вот Фламербах сполз по ней как кисель. Да что там, взрывная волна и Кондрата сбила с ног. Он грохнулся на спину, основательно приложившись затылком о мостовую. Аж в голове зазвенело.

Вдали зазвучали крики. Немецкого Кондрат не знал, но по интонации выглядело так, будто бы кто-то громко вопрошал: что здесь происходит? Затем черное небо над головой заслонило бородатое лицо. Оно тоже что-то вопросило. Слов Кондрат не разобрал. Опираясь о мостовую, он кое-как принял сидячее положение. Сильные руки помогли ему встать на ноги. Руки, как и бородатое лицо, принадлежали городскому стражнику.

Еще один стражник стоял рядом, причем сразу с двумя алебардами в руках. Должно быть одна принадлежала бородатому.

— Что здесь происходит, месье? — по-французски спросил бородатый.

Кондрат окинул взглядом улицу. Повозку разворотило знатно. Лошадки уцелели. Чуть в стороне их держал под уздцы местный житель. Свободной рукой он гладил им морды и что-то говорил. Наверное, успокаивал. Со всех сторон сбегались еще люди. За ними Кондрат едва разглядел Софию. Та склонилась над Аристархом. Жива!