София ненадолго задумалась, смешно наморщив носик.

— Я, конечно, могу попробовать, — наконец сказала она. — Это будет «пойди туда — не знаю куда», но мне доводилось выполнять и более странные задания… Хорошо, займусь этим. А Аристарх как-то связан с моей просьбой?

Вопрос прозвучал с недвусмысленным намеком, что ее усердие в этом деле будет прямо зависеть от положительного ответа.

— Напрямую, — ответил Кондрат. — Ты же должна понимать, что с учетом всех обстоятельств тот, кого ты хочешь видеть, не оставил мне обратного адреса.

София кивнула.

— Да, это разумно. Тогда Аристарх должен быть неподалеку, чтобы наблюдать за тобой.

— Не обязательно, — ответил Кондрат. — Всё-таки первоначальный план не предусматривал, что я отправлюсь в Рулитанию. Но на месте Аристарха я бы отправился именно сюда.

— Ну да, — согласилась София. — Здешние зелья у нас стоят недешево, а если они с графом скрываются и не могут открыто тратить большие суммы, лучше собирать травки самим. Большая машина?

— Примерно вот такая, — Кондрат руками показал размеры. — И тяжелая. Аристарх возил ее на тележке.

— С тележкой по горам далеко не уйдешь. Это облегчит мою работу. Хорошо, жди.

София с привычной быстротой оседлала коня. Федор метнулся было помогать, но девушка только отмахнулась. Мол, сама справлюсь. И справилась, после чего, не прощаясь, лихо вскочила в седло и умчалась прочь. Кондрат проводил ее взглядом.

— Прямо амазонка какая-то, — тихо заметил Федор.

Кондрат кивнул, потом спросил:

— А ты что ж с жандармами не уехал-то?

— Так я же, ваше сиятельство, при вас состою, — ответил Федор. — Где вы, там и я.

— Я думал, ты только маскируешься.

— Никак нет, ваше сиятельство. Всё взаправду.

— Взял подработку? — с пониманием произнес Кондрат.

Ему как студенту это было хорошо знакомо.

— Так у меня, ваше сиятельство, четверо детей, — пояснил Федор. — На один оклад их не поднимешь. Хоть на тот, а хоть и на этот. Так вы уж не прогоняйте меня, пожалуйста.

Последнее у него прозвучало совсем просительно. Кондрат мысленно вздохнул. Федор же на один из окладов будет за ним шпионить. С другой стороны, вдруг понадобится связаться с Беллендорфом? А у него тут свой жандарм под рукой.

— Да ладно тебе, — произнес Кондрат в небрежной манере графа. — Я твоей службой доволен. Кстати, о службе. Завари-ка чайку погорячее, а то я что-то мерзну.

Ветер и впрямь был холодный.

— Сию секунду, ваше сиятельство.

Федор молнией метнулся в башню. Кондрат подумал, что всё-таки в бытность офицером есть свои плюсы. Разумеется, были и свои минусы, навроде убийств офицеров ради политической провокации. Впрочем, на Кондрата и без того точил зуб лучший охотник Рулитании.

— Понять бы еще, за каким лешим я ему сдался? — тихонько прошептал Кондрат.

Пусть он и последний в роду, но всё ж таки не генерал и не паши. И уж тем более не король. Хотя в книжках про попаданцев главный герой в финале часто становился правителем, однако Кондрат всерьез подозревал что это — не его случай. Не говоря уже о том, что даже София с ее проницательностью не распознала в нем гостя из другого мира, и уж они тут точно не читали наших книг о попаданцах.

— Нет, им всем зачем-то нужен граф, — шепотом констатировал Кондрат.

Однако в ответ на его запрос графская память лишь виртуально развела руками. Если принять реальность без графского самолюбия, то никому он по большому счету не был нужен. Даже Аристарху прежде всего были нужны его деньги, а уж потом сам граф — как полигон для опробывания новых сложных зелий.

Времени для размышлений у Кондрата оказалось с избытком. Тем же вечером его на посту у входа в ущелье сменил Антон Борисыч, прибывший с остатками первого батальона.

— Марк Константинович вами доволен, — сказал Антон Борисыч, вручая Кондрату пакет с приказом. — Но это секрет. Официально он гневается, так что не обессудьте.

В пакете оказался приказ, согласно которому 1-я отдельная пионерная рота направлялась восстановить мост в ущелье Тарлебах.

— Рота, — произнес Кондрат. — Да у меня ж и половины не будет.

— Местная специфика, Кондрат Викторович, — сказал Антон Борисыч. — Личного состава едва ли на треть, а требуют как с целой. Это у всех так.

— Понятно. А это Тарлебах, оно где?

Антон Борисыч пожал плечами.

— Не на слуху, стало быть, не из крупных, — сказал он. — Наверное, дыра какая-нибудь.

И он в своей оценке ничуть не ошибся. Тарлебах оказался крошечным ущельем на самом юге Рулитании, вся ценность которого сводилась к старому тракту, проходившему по дну ущелья. Трактом, судя по его состоянию, давно уже не пользовались, и только война на горизонте заставила высокие чины вспомнить про него. Что до местного населения, то его единственным представителем оказался старик-смотритель, который в его годы мог действительно разве что смотреть, как разрушается вверенный его заботам каменный мост.

Разрушился он, к слову сказать, основательно. В покрытии уже зияли дыры размером с человеческую голову. Три десятка пионеров со всем своими инструментами потратили целых две недели, только на то, чтобы привести мост в божеский вид.

Кондрат за это время окончательно освоился в роли командира. Всё-таки нормальный попаданец должен руководить, а местные кадры — реализовывать его идеи и доводить их до ума, подстраивая под местную специфику. Бытовые условия, конечно, оставались на уровне пешего турпохода дикарями по глухой провинции, причем с потерянным в первый же день пути снаряжением, однако подобный опыт у Кондрата уже был и не сильно напрягал его даже в тот первый раз. Экономичная жизнь студента приучила относиться к удобствам с «эльфийской невозмутимостью», как называли это друзья из ролевой тусовки. В смысле: быть выше этого, раз уж нет этого.

Ворох мелких ежедневных забот на какое-то время даже полностью затмил беспокойство о будущем, однако то, что забыл Кондрат, вовсе не означало, что и про него все забыли. На исходе второй недели в Тарлебах внезапно пожаловала баронесса фон Рут.

Кондрат стоял на обочине и смотрел как разгружают повозку с бревнами. Камней в округе было хоть завались всех форм и размеров, а вот дерево приходилось завозить издалека. На здешних скалах росли лишь тощие чахлые деревца, больше похожие на кустарник. Их многочисленность и широкие кроны издалека создавали иллюзию леса, но срубленные стволы годились разве что на дрова, да и те нещадно дымили. Кондрат в первую ночь затеял ими топить камин, так полночи провел на улице, ожидая, пока в комнате снова можно будет дышать. Хорошо хоть, здешняя весна была заметно теплее питерской. Там еще лежали сугробы, а здесь уже вовсю зеленели склоны, хотя ночью без шубы было всё же заметно прохладно.

— Ох, граф, как же вы глубоко запрятались! — воскликнула баронесса.

Она путешествовала на вороном коне, чья масть была одного и того же оттенка черного, что и волосы баронессы, и ее дорожный костюм. «Не хватает только косы», — хмуро подумал Кондрат. — «И будет Смерть». Вместо косы у баронессы был слуга с ружьем на рыжей лошадке. Выглядел он точь-в-точь как недавние башибузуки.

— Это не я запрятался, — спокойно ответил Кондрат. — Это меня упрятали. А вы тут какими судьбами?

— Соскучилась, — звонко отозвалась баронесса.

Слуга соскочил с лошади и взял ее скакуна под уздцы. Кондрат помог баронессе сойти с коня.

— Благодарю, — с улыбкой произнесла та.

— Добро пожаловать, как говорится, к нашему шалашу, — ответил Кондрат.

— Скромничаете, граф, — с улыбкой парировала баронесса.

Ее взгляд при этом окинул домик смотрителя. Тот стоял неподалеку на склоне, и со стороны больше походил на замок в миниатюре, с четырьмя отдельными флигелями, каждый из которых был увенчан крохотной башенкой, и небольшим садом, однако как и всё в округе, он уже давно требовал ремонта. В качестве платы за постой пионеры договорились кое-что подлатать, однако толком руки пока так и не дошли. Мост был в приоритете. Начальство торопило, а тут пришлось чуть ли не с нуля всё переделывать. Если бы не хроническая нехватка материала, вообще проще было бы новый мост построить.