— Ничего, — пожал плечами Сайтама. — Просто подумал, что надо выключить этот противный звук. Мешает. — Он потрогал один из остывших кристаллов. — Теперь нормально. Можно здесь переночевать? Тут хоть не дует и песка меньше.

Фрирен смотрела на мертвые кристаллы, потом на Сайтаму, который уже осматривал пещеру на предмет удобного места для сна. Он не просто подавил их. Он заглушил передачу. Прервал связь. Словно перерезал невидимый провод. Его воля, его сама сущность была помехой для технологии Мастера. И для его «голоса».

Буря за стенами скалы окончательно стихла. Наступила звенящая тишина. Но в ушах Фрирен все еще стоял тот «скрип». И эхо голоса из сна Сайтамы: «Ты — ошибка. Разрыв в ткани. Мы… исправим.»

Мастер не просто собирал артефакты. Он охотился на саму аномалию. На Сайтаму. И теперь он знал, где они находятся. И что Сайтама слышит его. Путь на юг вел не просто к архивам. Он вел к эпицентру охоты. И они только что заглушили маяк, но оставили за собой след. Пещера с мертвыми кристаллами была первой вехой на пути к логову зверя. И зверь знал, что они идут.

Путь от пещеры с мертвыми кристаллами к оазису Ал'Разим занял еще пять изматывающих дней. Пустыня, словно разозленная подавлением своих "антенн", стала еще враждебнее. Солнце палило беспощадно, горячий ветер гнал песчаные волны, стирая следы и забиваясь в самые узкие щели доспехов и одежды. Знаки слуг Мастера больше не встречались — то ли они ушли вперед, то ли решили не искушать судьбу после демонстрации силы Сайтамы. Но чувство слежки не покидало группу; оно витало в раскаленном воздухе, как мираж.

Камешек понемногу приходил в себя, но вялость не проходила. Он тяжело тащился рядом с Сайтамой, лишь изредка оживляясь, чтобы лениво тявкнуть на пролетающую ящерицу. Сайтама нес его большую часть пути, завернутым во влажную тряпицу, и его обычное "хм" в ответ на жалобное поскуливание пса звучало почти нежно.

Фрирен, несмотря на жару и усталость, была поглощена изучением одного из "мертвых" кристаллов. Она привязала его к посоху, как фонарь, и постоянно бормотала себе под нос, пробуя разные диагностические заклинания.

— Интересно… Полное отсутствие энергетического резонанса, — говорила она, прищурившись на тусклый камень. — Не просто подавлено. *Выжжено* на фундаментальном уровне. Как будто сама возможность вибрации была… изъята. — Она ткнула пальцем в кристалл. — Никакой реакции даже на прямое вливание маны. Совсем как обычный булыжник. Удивительно!

— Мастер Фрирен, — осторожно вмешалась Ферн, вытирая пот со лба и поправляя сползающий от песка головной платок. — Может, отдохнете? Солнце в зените…

— Пять минут, Ферн! — отмахнулась Фрирен, не отрывая взгляда от кристалла. — Я почти… Ага! Микроскопические трещины по граням матрицы! Не от удара. От… внутреннего коллапса? Как будто несущая структура схлопнулась сама по себе под внешним давлением… которого не было! — Она повернулась к Сайтаме, который плелся сзади, неся Камешка. — Сайтама, когда ты… «выключил» их, ты ощущал давление? Какое-то сопротивление?

Сайтама подумал, перекладывая спящего пса с руки на руку.

— Нет. Просто… представил тишину. И они замолчали. Как радио с севшей батарейкой. — Он посмотрел на кристалл на ее посохе. — Он теперь бесполезен? Можно выбросить? Тяжелый же.

Фрирен вздохнула, но не сдавалась. — Бесполезен как передатчик, бесценен как объект исследования! Представь, это ключ к пониманию технологии врага! Его можно…

— Мастер Фрирен! — почти вскрикнул Штарк, споткнувшись о скрытую песком корягу и едва не уронив свой меч. — Осторожно! Песчаная яма!

Фрирен, увлеченная кристаллом, не заметила промоину. Ее нога провалилась по щиколотку в рыхлый песок. Она вскрикнула от неожиданности, пошатнулась, и драгоценный кристалл вылетел из привязи на ее посохе, упав в песок с глухим стуком.

Все замерли. Сайтама поднял камень, отряхнул его от песка и протянул Фрирен.

— Вот, — сказал он. — Теперь он еще и песочный. Может, правда выбросить?

Фрирен взяла кристалл, покрытый мелким золотистым песком, и посмотрела на него, потом на свою запачканную ногу, потом на сконфуженного Штарка и уставшую Ферн. Ее научный пыл немного поугас перед лицом суровой реальности пустыни и практицизма Сайтамы.

— Ладно, — вздохнула она, пряча кристалл в сумку. — Позже. Сначала… вытащить ногу. И найти тень. Настоящую. — Она попыталась вытащить ногу, но песок засосал ее плотно. — Штарк, помоги, пожалуйста.

На третий день после пещеры на горизонте показалась тонкая, дрожащая полоска зелени. Сначала она казалась миражом, но по мере приближения обретала очертания пальм, глинобитных стен и… слабый, но реальный запах воды и нагретой глины. Ал'Разим.

Оазис был крошечным. Горстка чахлых пальм, окружавших мутный, но живой источник, обложенный камнями. Несколько одноэтажных домов из глины-самана с плоскими крышами притулились к скальному выступу, дававшему тень. Ни людей, ни животных не было видно. Тишина стояла гнетущая, нарушаемая лишь жужжанием мух над источником и скрипом высохших пальмовых листьев.

— Где… все? — прошептал Штарк, сжимая рукоять меча. Его бдительность, притупленная жарой, вернулась мгновенно.

— Не похоже на недавний уход, — заметила Ферн, указывая на засохшие на корню огороды и толстый слой пыли на крышах. — Здесь давно никого нет.

— Призрак оазиса, — пробормотала Фрирен, подходя к источнику. Вода была мутной, но магия не показала яда или скверны. Просто заброшенный колодец. Она оглядела стены домов. Ни следов борьбы, ни знаков Мастера. Просто… пустота. Забвение.

Сайтама подошел к ближайшему дому и заглянул в открытый дверной проем. Внутри — слой пыли, опрокинутая глиняная посуда, ветхая циновка.

— Ушли, — констатировал он. — Давно. — Он поставил Камешка на ноги. Пес обнюхал порог, чихнул от пыли и уныло повалился в тени стены.

— Почему? — спросила Ферн. — Вода есть. Укрытие есть.

— Страх, — ответила Фрирен. Она указала на скалу над оазисом. Там, на гладком участке стены, был высечен огромный, грубой работы барельеф. Изображение было стилизованным, древним: фигура в развевающемся одеянии, с лицом, скрытым капюшоном, держащая в руках нечто похожее на… треугольник с волной внутри. Знак. Только древний, выветренный, вросший в камень. — Они знали. Знают давно. О Теневом Покровителе. И боялись его. Возможно, он или его слуги приходили сюда… и люди предпочли бежать. В пустыню. Лишь бы подальше.

Их целью были не дома, а то, что пряталось за оазисом, в скале. Согласно карте и архивам Кристофа, вход в архивы Древней Теократии должен был быть здесь. Они нашли его быстро — массивную, полузасыпанную песком каменную плиту с высеченной печатью — стилизованным солнцем над пирамидой (символ Теократии). Рядом — глубокие царапины, явно свежие, и обломки какого-то сложного металлического инструмента, похожего на дрель, но с наконечником из лилового кристалла. Он был сломан, исковеркан, будто его разорвало изнутри.