Немного в других описательных словоформах, подобное я объяснял Верлите, которая заколебалась кастовать по откату своё эхо земли. С каждым заклинанием, карта из данжа Ренграннака, что при взгляде моментально отпечаталась в моем интерфейсе, приобретала трехмерность. Из неё я впервые узнал высоту Заболотного леса над уровнем моря. Или океана? Короче 120 метров. Много это или мало — жизнь разберется. В смысле, будущий институт геологии и картографии. Москва в запасе имеет больше ста восьмидесяти метров, Барселона — тридцать.

— Я думала это какое-то прикладное заклинание. — призналась Верлита, застенчиво залезая в нос большим пальцем. — Типа клады там искать. В моих мыслях, как принимаюсь о нём думать, мне только пару слов из описания понятно.

— Буратино тоже, когда много думал, в носу ковырялся. — провел я параллель. — А потом взял и сгорел.

Да, в историях на выбор, которые я предложил вчера вечером Верлите, присутствовал этот шпанистый деревянный человечек. Охарактеризовав его как плод друидической магии, могучего масштабирующего голема, я легко добился нужного решения от нашей магички земли. Просто у меня детский спектакль для самурцев был в набросках: нет ничего лучшего, чем обкатать перед целевой аудиторией. Начиналась история обыденно, но в ней были лихие повороты и даже немного любви.

'В одной далекой-предалекой стране Барабасии правил совершенно никчемный король Карабас. Поскольку все силы его уходили на утренние казни неплательщиков налогов и усиленную эксплуатацию наложниц, государство ударными темпами приходило в упадок. От манговых плантации до барабасской Академии магии. Ихней профессуре такое не шибко нравилось, но лучше так, чем без языка — жестами преподавать. В той же самой Академии преподавал один замечательный волшебник, доктор друидических наук, этого весомого ответвления магии земли, профессор Карло. Робкий и застенчивый, после бочонка белого вина, разведенного апельсиновым соком, он становился полной своей противоположностью. Происходило превращение раз в году, после приема сессии от студентов. В такие моменты, сняв пенсне и брюки, Карло гонялся за молодыми выпускницами, горланил частушки и закидывал статую короля помидорами.

— Что такое пенсне? — не утерпела Верлита.

— Специальные стеклышки, обработанные волшебниками воды, для улучшения зрения — шепнула Аиша. — В Шайне такие редко делают, слишком дорогие. Настойку шай-кале дешевле пить.

Я строго взглянул на девчуль, призывая к тишине и продолжил.

— К сожалению, как-то раз король, утомившийся от криков несчастных, заглянул в Академию. Заглянул не вовремя, спас своей мордой статую от томата, а увидев голого профессора вовсе потерял сознание. Свита Карабаса разбежалась еще при карловском крике «Чиполлина, я люблю тебя! Давай вместе брить ноги и загорать голышом на крыше моего дома!» Ведь это наивный профессор Карло полагал, что его пьяную речь можно различить, вычленив слова и даже предложения. Для окружающих крики профессора сливались в один яростный гул с брызгами слюны.

Может быть поэтому, бедняга Карло был одинок.

В общем схватили Карло, когда он протрезвел и кинули в темницу, пока Карабас раздумывал: каким образом казнить несчастное светило друидической научной мысли. Профессор Карло скучал в ней третий день, когда под решеткой его окна, раздался задорный свист. Схватившись за прутья, он подтянулся и увидел внизу ту самую выпускницу, за которой гонялся. Прекрасную Чиполлину.

— Ты что здесь делаешь? — печально спросил Карло, розовея щечками, при мысли, что кому-то наконец он понравился. — Прочь беги скорей, изящная богиня пера и мысли. Я преступник!

— Так у меня типа пересдача. — призналась Чиполлина. — Вы накидались быстрее, чем вписали меня в ведомость. Вообще невменяемый были. Даже гундосили, что в деканате ввели новую технологию магических отпечатков вместо росписи в зачетке. Только вместо неё, лапой своей, к моей груди лезли почему-то.

Профессору Карло стало необычайно стыдно и горько, из глаз потекли слёзы раскаяния. Чиполлина видит: профессор так то неплохой, а что бухает раз в году — с современными студентами до могилы быстрее дойти, чем до кабака метнуться. Закинула ему в темницу полено, с воткнутым в него магическим ножиком профессора. С заботливо привязанной зачетной книжкой.

Пятёра по магическому почвоведению лишней никогда не будет.

Проф Карло быстро вырезал волшебным инструментом из полена деревянного голема. Обмазал своей кровью и нарек Буратином. При восхвалениях в своей адрес Буратино надувался, становился сильным и безбашенным. Ломал кирпичи и сложившееся восприятие жизни. Раскидал он легко стражников, шасть в королевский дворец, а там магистр ядов Дуремар с ассасинами-черепашками. Тут бы конец всей сказке, но Чиполлина пришла на помощь. Врывается с корзиной лука и с порога начинает ковровые бомбардировки. Плохо стало всем.

— Я знала! Это любовь! — восторженно вскрикнула Сура.

Сильные и независимые девушки любят, когда умные и матерые мужчины не могут обойтись без их помощи. Даже под видом любви.

— Ну как сказать. — принялся я набрасывать деталей. — У Чиполлины якобы незаконно оформленную недвижимость на короля переписали, так что у неё и свой мотив был. В общем, бились они три дня и ночи, начал одолевать профессор Карло Дуремара, но тут король видит, что дело плохо и вызывает старинного духа своих предков Кибальчиша.

Историю я рассказывал в палатке, под куполом тьмы, так что был спокоен за раскрытие клички перед культистами. Ничего они не услышат и не поймут.

— Надо признать дух этот неистовый был: легко перебивал своим пафосом неискушенного профессора и усиливал защитные, атакующие свойства оружия. Черепашки-ассасины, как умелые пользователи холодняка сразу приободрились. Пусть Дуремар не брызжет больше ядом, но сменив заклинания на сачок, которым негодяй пытался запутать ноги Буратино, Карло и Чиполлине, некую опасность он представлял. Опять же вражин количеством больше. Дело шло к печальному финалу, но Буратино нашел выход.

— Мы с тобой одного класса! — крикнул он, задыхаясь духу. — Рабоче-крестьянского! Папка у меня до профессуры коровам хвосты крутил в деревне, а мамка коноплю… конопля… пля!

— Никогда не слышал о конопле. — равнодушно сказал дух. Примерился и тюкнул Буратину по голове. Оттого последнюю часть проговорить внятно, деревянный человечек не смог.

— Коноплю культивирую. В научно-промышленных целях. — сказала за него Чиполлина. — Компания у меня своя: доски для серфинга, косметика, даже стрелы делаем. Одна стрела убивает целый взвод.

Дух сильно заинтересовался. Но больше всех профессор Карло. Не простая у него студентка: порядочная, красивая, так еще бизнес-вумен. Такие только в сказках бывают. С другой стороны, они теперь, благодаря Буратине, обрели некую связь.

— А король у мамки бизнес отжимает. — наябедничал с ходу Буратино, протыкая длинным носом ассасина-черепашку. — Не хочет дешевых и прочных товаров. Хочет золота, которое на развлечения тратит. Убивает родную промышленность, дворцов понастроил! Королевство катится в пекло!

Кибальчиш приостановился и посмотрел строго на короля. По своей структуре он состоял из порядочных и справедливых флюидов. Обтечь мимо настолько вопиющих фактов, дух просто не мог.

— А че? — занервничал король. — На свои бухаю. Ты кому больше веришь мне или полену?

Тут Чиполлина достает со дна корзинки, уличающие короля факты. Статистический сборник отчетов королевского совета. За годы правления короля Карабаса производство упало в два, а налоги выросли в три раза, казнили с конфискацией столько-то тысяч, покинули страну столько.

Дух почитал-почитал сборник, да врезал Карабасу по лицу. Король сильно от такого расстроился: лег на пол и умер. Асассины-черепашки и Дуремар сдались. Их определили на воспитание в Кровавый пруд, где они теперь ловят гигантских пиявок и шакарлей. Профессор Карло и Чиполлина поженились. Под строгим влиянием последней, Карло бросил пить белое вино. Иногда балуется кальяном, но в целом ведет здоровый образ жизни. Буратино стал героем детворы и мемов.