-Очень интересно слышать упреки в том, как и что я говорю, - с улыбкой заметил Хари-Хан, наслаждаясь видом девушки. Луна давно спряталась за деревьями. Однако рог продолжал мягко светиться золотистым светом. Искорки напоминали маленьких светлячков.

-Простите, я не хотела вас оскорбить.

-И не получилось.

-Простите, - вновь повторила Саросса, опустила взгляд к земле. Было неловко от того, что нагрубила этому человеку, столь непохожему на остальных. – Я привыкла к тому, что все называют меня чудовищем, тварью, порождением дьявола и так далее. Поэтому не ожидала, что кто-то будет так мягок в своих отзывах о моей внешности. Конечно, некоторые люди прекращают так отзываться обо мне, когда узнают получше, но…

-Осадок все равно остается, - продолжил за нее Хари-Хан, когда молчание затянулось. Девушка напротив кисло улыбнулась, не поднимая глаз от земли. – Но все же. Даже с рогом и копытцами, которые тебя ничуть не портят, на мой взгляд, неужели не было ни одного человека, который бы оценил не только их, но и саму тебя? Чтобы он помог не думать о тех отличиях, которые тебя тревожат?

Сказал и понял, что залез туда, куда лезть не стоило. Дело было даже не в том, как напряглась девушка, что обняла себя за плечи, хотя на улице было не так уж холодно. А просто в том, что он почувствовал боль, которая терзала его пленницу изнутри. Аура из светло-золотистой стала блеклой и серой, почернела. Кажется, он попал в одно из больных мест, сам того не подозревая.

-Саросса…

-Почти все люди считают меня нечеловеческой тварью, - глухо повторила девушка. Она, как могла, пыталась сохранить присутствие духа, не вспоминать про Остолиста и других чемпионов. Кроме Шута и Катариса все хотя бы раз называли ее не самым ласковым словом, которое успело прочно поселиться в сознании. – Как бы к кому я ни относилась, это не изменит того, что я не похожа больше на человека.

-...

-Хозяин, если можно, я не хочу говорить об этом, - тихо попросила девушка.

Глаз от земли не подняли. Она понимала, что просить человека, которому ты принадлежишь, о чем-то глупо, ведь он имеет все права делать так, как считает нужным. Но смолчать не смогла, когда затронули больную тему.

-Не поймите меня неправильно, я знаю и помню о своем месте. Просто прошу: если возможно, не надо.

-Глупая, - мягко улыбнулся Хари-Хан. Подбородка девушки коснулся пальцами, поднял грустную мордашку к себе, чтобы заглянуть в ее глаза. Ему нравился этот цвет, нравился их блеск, который они еще недавно излучали. – Ты даже не представляешь, какая ты красивая. Рога, копыта. Да будь у тебя хвост и трезубец, я уверен, найдутся люди, которым ты понравишься. Понравишься просто так, такой, какая ты есть. Неужели сегодняшний вечер ничему тебя не научил, ничего не показал? Все люди разные и смотрят на всех каждый со своей колокольни. Но даже те, которые вели себя как последние свиньи, могут измениться. Ведь ты не знаешь их, а они – тебя. Они говорят то, что видят глаза, боятся того, чем пугали с детства. Я уверен, не многие продолжат видеть в тебе чудовище, когда узнают ближе. Ведь ты так сияешь, Саросса. Этот свет могут увидеть немногие, но почувствуют наверняка все.

Разноцветные глаза в темноте не казались Сароссе такими пугающими. Исчезло даже то чувство неловкости и страха, которые она всегда испытывала, стоило им только статься наедине. Нет, дело было даже не в страхе, как таковом. Просто не по себе. Сейчас все это пропало. Осталась лишь прохлада ночи, свет далеких звезд, отблеск от световых кристаллов с входных дверей во дворец. Да улыбка самого странного человека на земле.

-Идем, я покажу тебе твою комнату, - нарушил затянувшееся молчание Хари-Хан. Девушку выпустили из рук.

-Мою комнату? – с удивлением переспросила Саросса, шагая следом за хозяином. – Не стоит беспокоиться, хозяин, я знаю, где она, и найду без труда.

-Я не про чулан, что возле кухни, - отозвался Хари-Хан. – А про комнату, которая была отведена тебе сразу после покупки. И которую мои красавицы должны были тебе показать. Но не сделали, из-за чего мы имеем то, что имеем.

-Не сердитесь на них, хозяин, - встрепенулась Саросса, уловив некие новые нотки в голосе мужчины.

-И не думал, - усмехнулся Хари-Хан. – У меня в принципе не получается на них сердиться. Что бы они ни делали, они всегда делают из лучших побуждений. А если чего-то не сделали, значит, просто сваляли дурака. Они еще совсем малышки.

-Что не мешает вам с ними спать, - ляпнула Саросса и спохватилась, невольно смутившись собственной дерзости. – Простите, хозяин. Я не хотела.

-Ты не сказала ничего лишнего, успокойся, - остановил ее Хари-Хан. – Акелис и Ивиайи действительно еще совсем крохи. В каком-то роде. У них обеих весьма темное прошлое. Но об этом, если захотят, они расскажут тебе сами. Сейчас же я могу сказать, что несмотря на свои неполные двадцать лет, они мыслят куда более здраво, чем иные пожилые люди. И сами решают, что делать, а от чего воздержаться.

-Вы хотите сказать, что они сами решили стать вашими рабынями? – позволила себе усомниться в услышанном Саросса. – Я слышала другой вариант.

-Нет, конечно, - тихо рассмеялся Хари-Хан, вспоминая то веселое время, когда к нему попали две непоседы. – Скажу больше: они не только не хотели быть моими рабынями, но и пытались всячески избежать не только общения, но даже зрительного контакта. Хотя Ивиайи с моей помощью спаслась от казни, а у Акелис не было иного выхода, поскольку она хотела сохранить жизнь брата. С другой стороны, их нежелание моего внимания лишь забавляло. Правда, однажды Ивиайи меня едва не зарезала.

-Ивиайи? – удивилась Саросса. Девушка не казалась ей такой уж опасной. – Она же еще совсем ребенок.

-Все же не совсем, - отозвался с улыбкой Хари-Хан. – С Ивиайи я наступил на те же грабли, что с тобой. Был неправильно понят, после чего пришлось уворачиваться от кинжала. В отличие от тебя, которая желала лишь сбежать, этот котенок решил перерезать мне горло. Но не рассчитала и не учла того факта, что в свое время я получил звание мастера по рукопашному бою далеко не просто так. И одолеть девчонку, пусть даже с кинжалом в руках, мне по силам.

-И что вы с ней сделали за покушение? Простили так же, как меня?

-А кто сказал, что я простил тебя? – бросил косой взгляд на девушку по левую руку Хари-Хан. Они поднялись на этаж выше и шагали в сторону крыла, которое уже однажды Сароссе показывали. Именно там расположились комнаты девушек и самого хозяина острова.

-Вы?..

-Я не сержусь, но и не прощал тебя.

-Так работа на кухне – это и есть ваше наказание для меня? – удивленно вскинула брови Саросса.

-Что-то вроде того, - согласился Хари-Хан. – Я не видел смысла колотить тебя за собственную оплошность. Несмотря на то, что ты принадлежишь мне и должна делать все, что скажу или захочу я, тем не менее, твои чувства и поведение вполне обосновано. Ведь ты не была рождена рабыней. И внимание совершенно чужого и постороннего человека должно быть тебе неприятным. Это нормально.

Хари-Хан провел Сароссу длинными коридорами, толкнул двустворчатые двери от себя, открывая взору знакомую залу. Стол слева, огромная люстра на потолке с едва мерцающими световыми кристаллами. Напротив входной двери резная лестница, ведущая наверх. Под ней дверь, ведущая к кухне, чуланам и тренировочным комнатам. Сароссу утянули за собой к лестнице.

-К тому же, - продолжал Хари-Хан, - ты и так была наказана за то, что подняла на меня руку.

-Вы знаете?

-Не заметить отметин на твоем теле было нельзя. Кеннар забылся и воспользовался не тем кнутом. Я вообще не люблю, когда кто-то калечит моих людей. И сам стараюсь обходиться без того, если предоставляется возможность. Проходи. Это твоя комната. Дорогу запомнила? Если понадоблюсь, я в конце коридора, тупиковая дверь. Мимо не пройдешь. Девчата справа и слева от нее. Кто где поймешь, когда увидишь двери.

-Спасибо, - в нерешительности потопталась на пороге Сароссе.