В «Гимне Кэдмона» богу-хранителю и в «Речах Высокого» (ст. 145–162) перечислено более двух десятков случаев, когда применяются заклятия: от помощи при болезни или в битве до привораживания и от бесплодия до колотья в боку и нападения пчелиного роя. На самом деле таких заклятий на разные случаи было, вероятно, гораздо больше.

Путем заговора, заклятия можно было приворожить мужчину, мужа («Сага о Ньяле», гл. LXVII). Плач жены по мужу мог спасти ему жизнь (ср. плач Ярославны!). Заклятие можно было наложить, например, на захоронение, чтобы уберечь его от грабителей. Такое «заклятье великое», адресованное Земле и подземному Змею, приводится в поэме «Беовульф»: оно налагается на курган, где спрятана казна дружины, вместе с пластинами золота, которые были «достоянием кольцедарителя», т. е. захороненного там конунга (ст. 2240–2248):

Увы, это заклятие не помогло: курган был разграблен.

Интересны и, вероятно, были широко известными в свое время медицинские советы. Так, судя по «Саге о Вёлсунгах», существовали «повивальные руны», которые должны были помочь роженице, для чего их писали на ее ладонях и вокруг тела, вознося при этом молитву дисам[927]. Для лечения применяли «руны леса», которые вырезались на лыке, на листьях, стволе и ветвях деревьев[928]. А вот медицинские советы из «Речей Высокого» (ст. 136):

Особое место в поэме занимают 18 стихов, где речь идет о заклинаниях (заклятиях). Высокий перечисляет беды, заклинания от которых существуют, но лишь он один их знает:

Какие напасти умел (и рекомендовал) Высокий отводить заклинаниями?

«Имя первому – Помощь», это универсальное заклинание: «от обид и скорбей и забот». Второе – полезно тем людям, «что причастны искусству врачей». Третье поможет «врага волшебством оковать», так что его оружие затупится, «не сможет разить его меч». Четвертое используется, когда враги сковали человека: при помощи заклятия «узы снимутся с рук, и веревки с ног». Пятое помогает отвести направленную в человека стрелу. Шестое – средство от отравы, «против кореньев», которыми «недруг лихой» вздумает навредить. Седьмым является «слово мощное от пожара». Восьмое водворяет мир, «если распря меж храбрыми вдруг разгорится». Девятое усмиряет «бешенство бури» на море, позволяя сохранить корабль и жизнь людей. «Десятое – ведьмам на гибель». Одиннадцатое предназначено «для боя»: если его «прокричать в щит» перед началом сражения, все «воротятся здравыми с бранных полей». Двенадцатое позволяет при помощи рун снять труп повешенного, да так, что, сойдя с дерева, «он со мною начнет говорить». Тринадцатое заклинание произносят, «когда освящают младенца водой» (т. е. при наречении его именем), с тем чтобы он был неуязвим в сражениях. Четырнадцатое состоит в том, чтобы перечислить всех богов, и «это может лишь мудрый иметь» (видимо, знание имен всех богов было желательно, но по силам не всем, кто просил у них помощи). Пятнадцатое заклятие придает мудрость и мощь. Шестнадцатым «я склоняю равнодушную деву к любви», а семнадцатым «охраню я от измены красавицы милой себя». Что касается восемнадцатого, самого ценного заклятия, то Высокий не хочет сказать о его назначении никому, кроме той, «с кем ложе делю, или той, что сестра мне родная» (ст. 145–163).

Высокий не приводит самих заклинаний, только их перечисляет, но и перечень этот достаточно выразителен: названы почти все важные случаи, когда смертному требовалась помощь богов. Здесь и сражения, и враги, и бурное море, здесь – ведьмы и любовь…

Широко применялась также знаковая магия: были особые изображения, рисунки, но, прежде всего, руническое письмо.

В колдовскую силу рун скандинавы верили абсолютно. Известна норвежская надпись рунами от V в.: «Я неуязвимый для колдовства». И шведские надписи рунами от VI в.: «Коварным называюсь, вороном называюсь, я эриль (колдун. – А.С.), вырезаю руны», и «Я эриль, хитрым называюсь».

О рунах, которые широко применялись при заклинаниях[930], в сагах говорится неоднократно. Их использовали в надписях на рунических камнях, прося Тора «освятить эти руны» и наказать тех, кто порушит камень. И Высокий особо говорит о волшебной силе рун (ст. 142–144, 156). Знание и понимание рун – трудное дело, утверждается там, ведь даже Одину «тяжко достались вещие знания мировой мудрости и волшебства». А между тем – «Руны… что в дерево вделаны / с силой великой, / с силой целебной».

Так что, «коль знакомца нашел, в мудрых рунах искусного, / Им прилежно учись, хоть всю жизнь», – заключает Высокий.

Необходимо, однако, сразу же уточнить, что руны у скандинавов эпохи викингов, в частности во второй половине X в., применялись подчас и в обиходных целях, например для передачи информации. Так, Гисли («Сага о Гисли», гл. XXIV) режет руны на палочке и подбрасывает ее в дом, чтобы вызвать хозяина[931]. Для бытового письма руны применялись и в первой половине IX в., и в середине XII в., и в середине XIV в.[932] На одном из Сейшельских островов археологами обнаружена надпись рунами XIII в. на скале, содержащая имена рыцарей, которые ее вырезали, направляясь в качестве крестоносцев на Восток, на память о себе или для удачи. Тем не менее владение руническим письмом было завидным умением, а сами рунические знаки не только имели наименования, но им придавалось особое, очень важное, сакральное значение.

Руническое письмо, а также начертания обрывков фраз, слов и отдельных рун[933], понятные знающим людям своего времени, занимали большое место среди магических представлений и действий средневековых скандинавов. Во многих произведениях руны называются «вещими». Посох колдуньи с вырезанными на нем рунами обладает особой силой, равно как и охраняемый рунами меч. В поэме «Беовульф» (ст. 1721) говорится о «всесильном господе», который вершит судьбами мира, но непосредственно перед этим автор восхищается «рунами ясными», что сияют на золоте, на мече золоченом». В «Песни о Хельги сыне Хьерварда» (ст. 29) говорится о «рунах смерти», которые вырезаны, например, на оружии, дабы придать ему губительную силу. Руны выбивали на камнях, вырезали на кости, бересте и дереве, обычно на буке. Руны на дереве (возможно, не только на дереве) окрашивали кровью, чтобы придать им еще больше силы[934]. При неумелом обращении с рунами вместо добра можно было нанести вред. Известные колдуньи и колдуны обычно владели рунической магией.