— Да ладно, а как же тебя отпустили с такими проблемами? Вполне вероятно, у тебя идёт воспалительный процесс. Нужно соответствующее лечение.

— А я сбежал, когда понял, что меня не лечат, просто выкрал свою одежду и сбежал. Благо мои документы они не нашли. А потом всё пришло в норму. Я тяну на красный диплом, на здоровье не жалуюсь. Память частично вернулась. Так что мне нечего ответить на твой вопрос.

Девушка повернулась и пошла вперёд. Я же остался на месте, смотрю на неё и понимаю, что не хочу её терять. Чем-то она меня зацепила, мне почему-то очень важно мнение этой малознакомой девушки. Поэтому я ускорился и догнал её, — Ксюш, подожди.

Девушка обернулась и посмотрела на меня. В этом месте уличное освещение недостаточное и её глаза загадочно мерцают, мы как бы остались одни в этом мире.

Я подошёл совсем близко к ней, это заставило девушку немного закинуть голову назад, чтобы не дышать мне в пупок:

— Ксения, можно, я тебе напишу?

— Зачем?

— Ты мне очень нравишься, это достаточная причина для письма?

Девушка непроизвольно облизнула губки и это послужило для меня спусковым крючком, я прикоснулся пальцем к её подбородку и нежно поцеловал. От её дыхания у меня закружилась голова и я, слегка обняв девушку, поцеловал немного настойчивее. Так мы простояли несколько секунд, потом Ксения резко сделала шаг назад и кивнув мне пошла прочь.

А около домика, где снимал комнату, я присел на лавочку и задумался. Облизнув губы, вспомнил своей подростковый поцелуй. Вспомнил запах этой женщины и мне захотелось большего.

Ксения сильно отличается от моих подружек, с которыми у меня были отношения в этом мире. Отличается тем, что она уже состоялась как женщина, как человек. Это не юная студентка, которая как щенок тычется мокрым носом в поисках своего счастья. Набивая при этом шишки и зарабатывая проблемы на пустом месте. Ксения уже кроме чувств руководствуется и чистым разумом. Такую весьма непросто завоевать.

Решив оставить всё на потом, я поплёлся собирать вещи.

На сборы вывезли весь четвёртый курс. Мы четыре года по пятницам ездили на военную кафедру, что находилась на Фёдоровке. Вот теперь и узнаем, для чего мы учились.

По какой-то причине всех разбили только на две специальности. Мы танкисты, другие стали артиллеристами. После сборов нам должны присвоить лейтенантские звания офицеров запаса.

Череда автобусов в сопровождении машины ГАИ выехала на север, в направлении небольшого городка Спасск. Его построили в конце прошлого века англичане, когда здесь нашли медь. А сейчас неподалёку от него стоит танковая дивизия, а в километре, ближе к птицефабрике и раскинулся наш палаточный городок.

Ожидаемо наши парни, кто уже прошёл срочную службу, стали командирами отделений. А один из них получил лычки старшины, вместе с ключом от каптёрки.

Начались занятия, а заодно и нудные дежурства. Дневальные чистили горы картошки, помогали в столовой и драили котлы. Много строевой, периодически нас выводили на стрельбище. Кроме Калаша, ещё стреляли с ПМ. Но самое интересное случилось, когда нас повезли на танковую директрису.

У нас на кафедре стоял базовый танк Т-55, на котором мы и учились.

А в войсках мы ознакомились с Т-64 и Т-72. Вот три последних нам и подогнали. Солдатики сидели на патронных ящиках и набивали патронами пулемётные ленты. Припахали и нас.

Капитан, наш ротный кричал, — три тяжёлых, один трассирующий. Не наоборот, сами будете потом степь тушить.

Нам предстояло сделать по три выстрела из вкладного ствола и отстрелять ленту из ДШКТ. Ну, ясен пень, я как и все, набил свою ленту преимущественно трассирующими патронами калибра 12.7 мм.

Снаряды под вкладной ствол имели диаметр миллиметров сорок и длину тоже сорок, только сантиметров. Снарядик очень удобно прячется под армейский китель. Я тоже заныкал один снаряд, уж больно захотелось потом дома его разобрать и сделать из него сувенир. Но наши мечты опять подло разрушил комроты.

— Так, курсанты, внимание. После стрельб будете собирать свои гильзы. Здесь присутствуют особисты, пока все до единой гильзы не найдём, никто в расположение не вернётся, все поняли?

Пришлось расстаться с мечтой о светильнике в духе тех, что делали солдатики в ВОВ. Когда подошла моя очередь, я влетел на башню, где уже на командирском месте сидел наш майор. Устроившись на месте наводчика, отрапортовал. Получив приказ, дослал снаряд и прилип к оптике. С непривычки вспотели руки, получив подтверждение нажал на спуск.

«Бамс», даванул по ушам выстрел, майор молчит, он смотрит в свою оптику. Загоняю второй снаряд.

Больше мне понравилось садить короткими очередями из зенитного пулемёта.

Уже в темноте нас погнали тушить степь. От наших трассёров она таки и загорелась. Экипажи танков ушли вперёд, перепахивая землю гусеницами. А мы захлопывали лопатами оставшиеся очаги.

Перед экзаменом состоялся экзамен по вождению. Нужно завести танк, что очень непросто. Там целая процедура, а потом проехать восьмикилометровый круг с препятствиями. Проще всего оказалось тем ребятам, кто из сельских регионов. Они все катались с детства на гусеничных тракторах и им было легче.

Но, сборы подошли к концу. Как нас не пугали, но экзамены мы сдали и завтра отправимся домой. Не сдавших всего трое. Ну и плюс те, кто под разными предлогами слинял со сборов.

А через пару месяцев нам вручали военные билеты, подписанные самим министром обороны Соколовым. Ну или его замом. В билете указана воинская специальность, командир танкового взвода. Не дай бог таких командиров послать на войну. Сами угробятся, и враг будет не нужен.

Последний семестр начался вяло, пятикурсники уже настроились на вольные хлеба. Где не будет нудных преподов и вечной суеты перед сессией. Не даром говорят, что студент живёт от сессии до сессии. То есть семестр дурака валяет, а потом грызёт гранит. А мы уже сейчас расслабились. По-любому семестр закончим, институт не заинтересован во второгодниках и нас выпнут во взрослую жизнь, даже если на экзамены приползём в зюзю бухими.

На пятом курсе все забросили занятия в спортивных секциях. Мысли только о дипломе и распределении.

Вот и я перестал посещать студию бального танца. Не вижу больше в этом особого смысла. Уж лучше я посижу над курсовиком для нерадивого студента и заработаю Дашке лишнюю копеечку.

Предложение, озвученное Валерой, нашим тренером меня смутило. Но я задумался над ним.

Через две недели в Новосибирске состоится всесоюзный фестиваль студенческих коллективов. И нашу студию отобрали от Казахстана. Я не сразу понял почему именно нас. Но Валера был настойчив.

— Смотри, это мероприятие организованно Министерством высшего и среднего специального образования. Проходит под эгидой ЦК ВЛКСМ и это многое значит.

Выслушав тренера мне стало ясно, что нам подфартило не потому, что мы самые крутые в республике. Есть пары международного уровня. Но на фестиваль приглашались только коллективы. А у нас именно студия, где 10–12 пар показывают свои композиции в бальном танце.

После того, как мне пообещали освобождение от учёбы на это время, я решил, а почему бы и нет?

В сибирском городе науки я ещё не был. Заодно увижу Академгородок. Говорят, там круто.

Поезд шёл всю ночь, и мы высадились на перроне в 10 утра. Заселили нас во второразрядную гостиницу. Но, зато она стоит прямо в лесу, или скорее в парке.

А вечером нас собрали в комнате тренеров и довели последнюю информацию. Фестиваль продлится почти неделю, это если включить открытие с закрытием. Наш день второй, то есть послезавтра. Соревноваться предстоит с самыми различными коллективами.

Народ просто ахреневает. Как можно свалить в кучу бальные танцы, хоровое пение и фольклорные коллективы? К примеру, национальный ансамбль из Адыгеи с их подвыванием и буханьем тамтама. Теоретически можно сравнить коллектив из Сочи с весёлыми казачками, с теми же адыгейцами. Но каким боком тогда мы, или хоровая группа -акапелла из Таллина.