А мне предстоит определиться, раз уж мне суждено оказаться в новом теле и в иных обстоятельствах, то нужно побеспокоиться о своём будущем и о близких мне людях. Пытаться спасть «Рассею» не стану. Я даже не винтик, я соломинка под катками танковой колонны.

Что мне мешало при погружении в инопланетную музыку — это не очень хорошее качество звука. Если картинку иноземный прибор давал просто изумительную, то звук явно рассчитан на небольшую комнату, так сказать, аппарат для индивидуального использования. А хотелось, чтобы от мощного звука волосы на руках встали дыбом и по телу табуном побежали мурашки. Вон как на нашей дискотеке в институтском спорткомплексе. И даже акустическая система есть на примете. Здесь на работе, в кладовке стоит усилитель и четыре здоровенных колонки. Видимо на этом предприятии тоже иногда устраивали вечера с танцами. Магнитофон или проигрыватель пластинок уносили и прятали, как несомненно дорогие и востребованные вещи. А доисторический ламповый усилитель звука размерами с ящик из-под апельсинов никому не нужен. Как, впрочем, и обшарпанные колонки, оббитые дерматином. Вот я и прокорпел целый вечер в комнате общежития, спаивая простейший ресивер. У меня получилась компактная коробочка приёмника радиоволн с кабелем под стандартный пятиштырьковый разъём. Я проверил, если подсоединить кабелем радио ресивер на вход усилителя, то можно использовать обычную аналоговую систему для прослушивания моих видеоклипов. Эффект поразил, если раньше мне мешало недостаточное качество звука, то сейчас с этим полный порядок. Старые концертные колонки выдавали шикарные низа и в целом меня вполне устроили.

А ещё в последнее время меня прямо тянет к импровизации. Есть в моём голографе функция выделения звуковой дорожки. Вот я и ставлю понравившийся звуковой трек и пробую танцевать. Это нечто совсем не похожее на привычные мне бальные танцы или энергичные ритмичные движения под попсу. Хореография больше напоминает на вольную импровизацию в духе знаменитого Рудольфа Нуриева или скорее Сергея Полунина. Ну, только на моём плебейском танцевальном уровне. Меня прямо прёт от желания создать нечто своё. К сожалению, пока не имею возможности записать свои телодвижения и объективно оценить их со стороны. Но зато, после часового самовыражения чувствую не только физическую усталость, но и радость с удовлетворением от самого процесса. Не уверен, что случайный зритель оценил бы по достоинству мои пируэты. Зато я сам наслаждаюсь от ощущения полёта, а также единения души и тела. И лёгкое опустошение идёт вперемешку с грустью.

Это баловство началось перед Новым Годом. Как-то перед началом тренировки в студии бального танца, мы дурачились перед зеркалами, которые покрывали всю стену помещения студии. Ну и мне вспомнились хореографические миниатюры в исполнении тогда ещё молоденького Леонида Ярмольника. Он изображал цыплёнка табака и стаявшее мороженное. Вот я и рискнул изобразить нечто подобное перед нашими ребятами и девчонками. Мне тогда понравилось показывать подобные миниатюры на определённых животных и народ должен был отгадать, о чём идёт речь. Для усложнения, к примеру, я показывал бегемота, получившего вместо вкусняшки пластиковую грушу. Поди пойми, чем он был недоволен.

А когда мы готовились к новогоднему капустнику, то народ и предложил бросить меня под вражеский танк. Задача нашего коллектива — придумать минут на 15–20 некую композицию, заинтересующую зрителей в зале и взыскательное жюри капустника. Конечно подразумевалось, что бальники придумают что-нибудь, связанное с движением.

— Ребята, а пусть Лёшка покажет своего цыплёнка, — предложила одна из наших девчонок. Ну цыплёнок оказался не в том формате, нам нужно нечто более лиричное. В результате сложилась концепция нашего общего номера. Он и она, два любящих человека под влиянием непреодолимых обстоятельств вынуждены были расстаться. Вроде всё против них, но настоящая любовь пройдёт сквозь все преграды. Наши изображали статистов и антураж, а на меня и Татьяну, одну из наших девчонок, возложили главную роль. Изюминка и центральный номер, это встреча двух влюблённых, которым мешает препятствие, прозрачное стекло. И вот нам нужно изображать, что воображаемое стекло вполне осязаемо. Этот номер я видел ещё в той жизни. Клоун-мим протирает прозрачное воображаемое стекло, трогает его руками и вообще создаёт полную иллюзию присутствия преграды. И в нашем случае мы прижимаем к стеклу ладони и лица, страдаем из-за невозможности соединить наши души и тела. Благо, Татьяна оказалась способной ученицей и после нелёгких тренировок получился трогательный лирический номер.

К сожалению, после подведения итогов мы поделили первое место с ансамблем народного танца. Жюри посчитало, что так будет политически верно. Но народ в переполненном зале долго хлопал именно нам, вызывая на бис. Пришлось повторить наш сольный фрагмент. Да и музыку подобрали подходящую, некоторые в зале даже от щемящего чувства прекрасного протирали глазки.

Я же всё чаще стал возвращаться к мыслям о ближайшем будущем и среднесрочным перспективам. Раз уж я оказался в иной временной реальности, то буду приспосабливаться. У меня огромное преимущество — послезнание. И я точно знаю, когда рухнет Союз. Отсюда и понимание, в какой области найти применение своим талантам. После некоторых размышлений пришёл к следующим выводам.

Если уж я заканчиваю специальность, связанную с эксплуатацией грузовых автомобилей и механизмов, то по этой линии и надо продвигаться. Логистика, особенно на дальние расстояния — настоящее золотое дно и будет востребована ещё долгие годы. Её не заменят ж/д перевозки ввиду меньшей гибкости и перегруженности трафика.

В идеале бы к моменту начала распада СССР занять тёпленькое место, позволяющее прихватизировать втихаря не только фонды в виде зданий и сооружений, но и сами транспортные средства. Но это кажется мне малореальным. Минимальная должность для подобных телодвижений — это начальник автоколонны. Но чтобы достичь этой должности за пять лет, нужно пожалуй женится на любимой дочери директора автокомбината. А мне светит от силы должность старшего механика автоколонны, диспетчера или завгара. А это не тот уровень, при котором можно будет наложить загребущую лапку на госимущество. Ну, от силы удастся списать по остаточной стоимости старый ГАЗончик, или списанную кубовую топливную ёмкость. Поэтому нужно крепко думать, и уже сейчас заводить нужные связи.

Но тут вылезает проблема иного рода.Я оканчиваю казахский ВУЗ и меня распределят в пределах республики. Но, возможно отец сможет мне помочь и распределиться поближе к дому. Так вот здесь сказывается различие в менталитете и производственных отношениях.

Проходя производственную практику в автоколонне, я частенько ошивался возле подвыпивших водителей, слесарей и наших руководителей низшего звена. Ну и мотал соответственно на ус.

Так вот, для меня стали откровением некоторые вещи, которые оставались всегда за кадром.

Например, когда к начальнику автоколонны приходил водитель с правами профессионала, то ему задавали один, но важный вопрос, — «Ты хочешь устроиться на нашу машину или будешь держать её дома?»

Тут надо пояснить, что ежели водитель отвечает, что его устраивает работать на машине предприятия, то ему показывают ГАЗон или ЗИЛок, почти исправный. Если немного вложиться, то будут на ходу. Тогда водила башлял слесарям или надоедал механику с завгаром на предмет запчастей и ремонта, и принимал своё транспортное средство. Каждое утро он приходил на работу, получал путёвку, заправочные талоны и ехал на предприятие, за которым его закрепили. Там пахал до конца дня. Иногда получалось скалымить, но в основном банчили топливными талонами или сливали бензин частникам.

Был и другой вариант, у человека имеется свой дом и есть опыт подобной работы. И он отвечает, что хочет машину держать дома. Что это значит?