*лять, у нас не обошлось без потерь. Оба дежурных пострадали, один уже был мёртв, ему перерезали горло. Второй успел дёрнуться и это его стон мы услышали. Но он скончался чуть позже, с такими ранениями не живут.

И ещё один из ушкуйников получил смертельную рану в живот и сейчас отходит. Ему дали тряпицу, и он лежит прижимая её к ране и трясётся. Рядом Гаврила склонился над ним, поддерживает своего товарища. Ещё пятеро получили резанные раны, не представляющие опасности. Сказалось то, что ложились мы спать всегда одетыми с оружием под боком. Но броньку снимали, с нею не заснёшь. Вот нам и досталось.

Подкинув дров в костёр мы занялись изучением трофеев и противника.

Хм, напавшие на нас явно принадлежат к местному племени. Невысокие, не похожи на профессиональных воинов. Скорее на охотников, оружие откровенно никудышное, брони вовсе нет. Зато их было много. Мы насчитали больше дюжины тел в разной степени поврежденности, а ведь основная часть напавших удрала, бросив пострадавших . Своих я сразу опознал, трудно перепутать. Дробящее оружие превращает головы, защищённые только меховыми шапками в мешанину костей, мяса и крови.

А вскоре притащили двух недобитков. Они стали прикидываться глухонемыми, но народ после нападения очень зол и никаких сторонников «прав человека» рядом не наблюдается.

Я даже не смотрел, что с ними делают. Слышал болезненный стон, бормотание, а вскоре оба тела потащили прочь в компанию прочих погибших.

Гаврила скупо передал добытые сведения, - кривичи озоруют. Одно из племён оседлало эту речку и пытается нападать на подходящие суда.

Мужчина осунулся, только глаза злобно сверкают. Обычно он открыт и добродушен. А тут трое погибших и несколько раненных, его можно понять. Мы до этой ночи ни одного человека не потеряли, были ранения и травмы, но такое…

На сей раз, чтобы реализовать наш товар и обменять его на нужное сырьё, нам пришлось торчать в Полтаве почти три недели. За это время наши раненные пришли в себя. Нагружать их ещё рано, но заботы они уже не требуют.

Благо, что у меня появились тут свои контрагенты. Три купца из лучших. Собственно я и металл вёз по их просьбе. А они в течении лета скупали для меня воск, мёд и кожу. Эх, тут выгодные цены на зерно, но куда я его брать-то буду. Скот тоже недорогой, по той же причине прохожу мимо. Есть пушнина, но цены как у нас. Остаток я добил восточными тканями и специями. Такие и к нам привозят, только подороже. Тут по Днепру восточным торговцам совсем близко от морского побережья.

Здесь имеется масса гончарных мастерских и кузниц. Вот для последних мой металл и нужен.

Назад шли почти налегке - товар объёмный, но лёгкий. Поэтому и раненных с удобствами пристроили и сами не мучались на острых железках. На месте схватки всё благопристойно. Могилки наших не тронуты, но тел павших с противоположной стороны не видно. Знать прибрали сразу, как мы ушли. Все трофеи от той стычки пошли ушкуйникам, на них легла вся тяжесть схватки. А от своей доли я отказался. Гавриле ещё придётся оказать помощь вдовам наших погибших.

На подходе к родному берегу присмотрелся к происходящему дома.

Лесопилка находится в стороне от поселения и там заметное шевеление. Это крестьяне вывозят древесную щепу и опилки. Очень они хороши для добавления в почву в садовом деле и на огороде. Их ценят в качестве утеплителя и даже как топливо. Сейчас лесопилка похожа на муравейник, слышна работа нашей установки. К зиме нам нужно переработать все заготовленные. Если что, используем как грузовое судно нашу ладью.

Гаврилу с ватажкой мы высадили первыми. И теперь подходим по одному к низенькой пристани. Сначала разгрузим малые лодки, хорошо бы к вечеру закончить.

Как же приятно сидеть в собственном доме, после баньки и наблюдать за своим семейством, в ожидании праздничного застолья.

Да, Акулина с малыми давно стали мне родными. Но у нас явно наметилась новая пара. Арсений даже немного с вызовом устроился рядышком с Глашей. Он перехватил мой взгляд, но не стал как обычно пасовать. Это что же тут у нас – мятеж на корабле?

Я не удивился, когда мой управляющий вечерком постучал в мою комнату.

Ба, да он явился во всеоружии. В руках что-то типа амбарной книги, только не из бумаги.

Далее я в течении двадцати минут выслушивал его отчёт.

Всё конкретно, что кому и когда. Всё зафиксировано и подсчитано. И в итоге мне на стол лёг тяжёленький кошель с серебром.

Неплохо, я даже и не ожидал такого результата.

- Могло быть и больше, но у нас мало осталось сухого леса. А сырой я не хочу пускать на доски.

Ну, тут он прав, не надо опускать марку. Фирменный знак надо держать.

А вот это уже серьёзно. Я отсчитал двадцать монет и положил перед ним. Но парень неожиданно подвинул калиту ко мне и отрицательно покачал головой.

Я молчу и жду продолжения, но Арсений начал мяться:

- Ты хотел со мной поговорить? Ну так начинай.

Румянец залил его щёки, парень сделал вздох, будто собрался прыгнуть в воду. И неожиданно чётким голосом произнёс.

- Алексий. Я полюбил Глафиру и прощу у тебя её руки.

Ну, этого я и ждал. Только не хотел торопить события. Управляющий правильно попросил моего разрешения. Глафира входит в мою семью и я её опекаю. Они конечно могли бы и сбежать куда подальше, но из этого ничего хорошего не выйдет.

Только я не собираюсь мешать их счастью. Наоборот, Арсений мне нужен как воздух. С его приходом я спокойно оставляю своё хозяйство на него и по возращении застаю полный порядок.

Парень при всей своей далеко не брутальной внешности, ухитряется тихим голосом строить моих смердов и клиентов тоже. Сам был свидетелем, как некий купчина торговался за партию доски. Требовал уступить ему готовую партию. Я бы сорвался и сунул наглецу в харю. А мой управляющий потратил всего пару минут, чтобы купец успокоился и дело решилось к обоюдному удовольствию.

Моё согласие давно готово, сводя их вместе, я решаю разом две проблемы. Даже три.

- Удерживаю при себе толкового управляющего.

- Помогаю Глаше завести семью. Иди-знай, может и деток спроворят.

- И третье, насколько я понял, Акулина и малые остаются при Глаше, а значит у Стёпки и Баженки будут два родителя. А это самое главное.

- Всё равно не возьму. Я хочу строиться, мы даже с Глашей место подобрали. Пусть это будет задаток за дом.

- Чудак человек, ему деньги дают за хорошо выполненную работу. А он отказывается. А дом, пусть это будет от меня подарок к вашей свадьбе.

Как приятно делать человеку добро. Я услышал, как Арсений буквально скатился по лестнице и наверняка в спешке пересчитал задницей все ступеньки. А потом услышал его взволнованный голос и как Глаша плакала.

Свадьбу сыграли в посёлке, но перед этим съездили в город, где батюшка повенчал их как полагается.

Когда мне сказали, что меня ищет монашек. Типа приехал из далека именно ко мне, то я заторопился на берег.

Стоит небольшая лодчонка, а рядом два монаха в коричневых рясах. Один здоровенный, второй наоборот субтильного телосложения.

Я пригласил их в дом и приказал покормить. А пока знакомился с посланием, которое они привезли.

Давно я его жду, пишет отец Христофор. Вначале общие фразы о погоде и новостях. А в конце главное:

« Твоё дело я решил к полному его удовлетворению. Архиепископ владыка Псковский и Новгородский дозволил открыть новый приход в твоём поселении. Тебе надлежит обратится в епархию, там всё объяснят»

Дважды перечитав письмо, задумался. Я уже решил, что никак не получится поставить церковь на моих землях. А тут вона как. Силён грек, силён. Чтобы обычный поп из захолустного села пробил разрешение у владыки. Это нужно иметь немалый вес.

Вообще я заметил, что к священникам грекам у нас на Руси отношение трепетное. Ну, приблизительно как во времена Бориса Ельцина к западным эмиссарам. Тоже стараемся вылизать ноги. И хотя уже нет Византии, легла под турок, а вот греческий патриарх для нас по прежнему вершина святости и церковной власти. Вот как отец Христофор умудрился такое сделать?