Поэтому пьянка носила грустный, но светлый характер. Нас на неё снова не пустили.

Хотя Корнер каким-то образом нализался.

О том, что Сириус Блэк проник в спальню третьекурсников Гриффиндора, нам сообщили за завтраком.

— Представляете, — трещала Парвати, закатывая глазки. – Рональд проснулся, а он стоит и в руке у него – нож!

Ночью преподаватели снова обшаривали замок. Учеников, кроме гриффиндорцев, тревога не коснулась, мы продолжали мирно спать в своих постелях. С утра выяснилось, что меры безопасности усиливаются – наш декан что-то делал с дверями, Филч во главе небольшой армии домовиков обшаривал закоулки, ещё администрация наняла дополнительную охрану из фейри. Правда, почему-то в качестве усиления директор выбрал наёмников-троллей, известных своим ущербным интеллектом. Теперь тролли бродили по замку, пугались говорящих картин и при встрече мерялись размером дубинок, что выглядело так же, как и звучало. То есть очень неоднозначно.

Уизли номер шесть с удовольствием рассказывал всем желающим о встрече с беглым преступником. Невилл Лонгботтом, тихий и задавленный родней парнишка, потерявший список паролей, попал в опалу у рассвирепевшей Макгонагалл. Девчонки его жалели:

— Этот сэр Кедоган постоянно менял пароли, — рассказывала Парвати. – Мы все путались. Конечно, Невилл записал их на бумажке! И потерял, да…

Через пару дней бедолаге Лонгботтому бабушка прислала громовещатель. Пацан не успел вынести из Большого зала пылающий гневным красным цветом конверт, и вся школа слышала, как его честят.

— Как-то странно, — тихо заметила Сью Ли. – У нас дома, в смысле, у магглов, не принято выносить сор из избы. Если родители хотят отругать ребенка, они сделают это так, чтобы никто посторонний не узнал.

— В магическом мире точно так же, — принялась объяснять Мэнди. – Просто это публичная форма извинения. Один из Лонгботтомов подвел свой Дом, подверг опасности соучеников, и теперь Лонгботтомы признают ошибку и выражают сожаление. Так принято.

Разлад в так называемом Золотом Трио никуда не делся. Уизли страдал по крысе, Грейнджер защищала кота, Поттер никак не хотел определиться и болтался между друзьями, как дерьмо в проруби.

Малфой выиграл дело против гиппогрифа. Общество следило за процессом с вялым интересом и восприняло приговор как должное. В конце-то концов, животное напало на ребенка, даже если отбросить в стороны все остальные факторы. Короче говоря, судьба Клювокрыла была определена и никого, кроме Хагрида и некоторых гриффов, не волновала.

Мне, тем временем, аукнулась подзабытая история с нападением на однофамильца. Встревоженные барсуки и так-то ходили перебежками мелкими группами от пяти человек, а после недавнего визита Блэка совсем впали в паранойю и решили налечь на самооборону. И это при том, что Люпина на всех факультетах дружно считают лучшим преподом ЗОТИ за последние семь лет, то есть нагрузка по предмету высокая. Сначала хаффлпаффцы подошли к оборотню насчет дополнительных уроков, но тот отказался под предлогом большой занятости. Правда, против формального кураторства кружка не возражал. Кружок изначально подразумевался как внутреннее дело факультета Хельги, однако детишки быстро начали тащить туда друзей с других факультетов, в первую очередь с нашего, выбранный председателем Седрик Диггори быстро смирился и начал готовить бумаги на регистрацию.

Забыл сказать. До тех пор, пока в кружке состоят представители одного Дома, нигде ничего регистрировать не надо. Достаточно сообщить декану. Если же в составе интернационал, вот тогда начинается волокита с расписанием, отчетностью, выделением помещения, обязательным кураторством и много чем ещё. Иными словами, подгадили Седрику собратья.

Нас с Артуром в клуб, пока что незарегистрированный, притащил Фрай. Он, кажется, преисполнился передо мной некоего пиетета после того, как я дал по башке его кузену (с которым у Фрая были примерно такие же отношения, как у меня с придурком Майклом) и рассчитывал получить пару уроков. В том, что мне удастся его чему-то научить, я сомневался, но сходить посмотреть, чем там народ занимается – почему бы нет?

Первоначальной оценкой всех новичков занимаются председатель или его замы, в крайнем случае опытные старшекурсники. В тот день из всех старшаков в зале находился только парень по имени Энтони Рикетт, поэтому мы подошли к нему:

— Привет, Энтони, — дождавшись, пока старшекурсник закончит разговор с каким-то знакомым, представил нас Фрай. – Это Райли Стивенс и Артур Шелби, я тебе о них рассказывал.

— Да, мы знакомы, — вежливо улыбнулся парень. – Третий курс, верно?

Мы дружно кивнули.

— Хорошо, тогда сначала небольшая проверка, если всё пройдет нормально, то выдам вам расписание. Занятия идут каждый день, просто разные курсы приходят в разное время, чтобы не мешать друг другу. Помещение, как видите, не очень большое.

Выделенный под кружок класс не отличался особенными размерами, он был рассчитан человек на тридцать. Если его действительно посещает весь Хаффлпафф, то заниматься одновременно будет тесновато.

— А кроме ваших, кто сюда ходит? – поинтересовался Артур, взглянув на обменивающимися заклинаниями учеников.

— В основном ваши, — снова улыбнулся Рикетт. – Из гриффов только старшекурсники, не знаю уж, почему, у змей что-то своё есть.

— На Гриффиндоре сейчас только и говорят, что о квиддиче, — дополнил Фрай. – Ещё о клубе ворожбы. Энтони, может и нам какие-то сигнальные чары изучить? Гриффов, похоже, впечатлило, как Блэк сумел пробраться в их гостиную, и никто его не заметил.

— Посмотрим, — неопределенно ответил парень. – Если народ захочет. Седрику предложи, он программу составляет. Так, кто первый?

Артур особого энтузиазма не проявил, поэтому первым пошел я. Мы встали друг напротив друга в классических дуэльных стойках. Рикетт держал палочку, нацелив на меня, я опустил свою кончиком вперед-вниз – так удобнее для исполнения ряда связок.

— Используй всё, что знаешь, — выдал краткий инструктаж парень. – Мне нужно оценить твой уровень, так что не сдерживайся. Начало по команде, заканчиваем, когда скажу «стоп». Готов? Начали!

Едва отзвучало последнее слово, как я чуть заметно шевельнул палочкой. В следующий миг Рикетта снесло с места и протащило несколько метров спиной вперед.

Упс. Перестарался.

Наблюдавшие за нами школьники побросали свои дела и бросились на помощь пострадавшему старосте. Я тоже подошел посмотреть. Честно скажу – не ожидал такого эффекта. Он что, амулетов не носит?

— Тони, Тони, ты как?

— Финиту на него наложите, — меланхолично посоветовал Артур. – Против остаточных явлений Ступефая хорошо помогает.

— Так это Ступефай был? – круглыми глазами посмотрел на нас какой-то барсук.

Артур взглянул на него с отвращением и отвернулся.

Первым вопросом Рикетта после возвращения в сознание было:

— Как?

— Ты не поставил щит, — пожал я плечами. – Зря амулеты не носишь, хотя бы первый удар они задерживают.

— Да как-то… Подожди, это был невербальный Ступефай?

— Ну да, — пожал я плечами.

Артур захихикал. Он-то видел мои тренировки: утро и вечер, каждый день полчаса только ступефай, если с палочкой, и только секо, если без. Последнее выходит хреново. Оба деда с большим скепсисом относились к сильным заклятьям, делая упор на скорости и точности. Отсюда и такая программа тренировок – вбивание на уровень рефлексов простых чар, доведение их до невербального, в идеале до беспалочкого уровня.

Разумеется, Рикетт захотел реванша. Второй раз с ним фокус не прошел, он сразу после команды выставил щит и сумел отразить первый удар. Мне было чем ответить на такое, связка предусматривала отшаг в сторону и люмос солем в глаза, но зачем наживать врага? Так что мы поперекидывались заклинаниями, в итоге выйдя на ничью.

Что сказать по итогам. При всей своей силе хорошим бойцом Рикетт никогда не станет. Мозги не так устроены, или дома его учили другим вещам. Дуэлянта из него ещё можно вырастить, боевика уже поздно. Артур, кстати, с ним тоже примерно на равных держался.