В этот решительный момент все увидели девушку с автоматом в руке. Она поднялась, устремилась вперед и тут же, схватившись за бок, упала в снег неподалеку от укрепления врага.　

— Лежи! Не поднимай головы! — кричали ей товарищи.

Это была семнадцатилетняя комсомолка из Добруша Римма Шершнева, отважная партизанка. С отрядом автоматчиков имени Гастелло она прошла всю Белоруссию, наравне с мужчинами участвовала во многих схватках с противником, оказывала помощь раненым.　

— Лежи и не шевелись, Римма! — с разных сторон раздавались голоса товарищей. Несколько храбрецов под огнем противника поползли к девушке. Но Римма вдруг приподняла голову, собрав последние силы, поднялась в полный рост, чтобы броситься к дзоту, но тут же была скошена вражеским огнем и упала около амбразуры. Пулемет на минуту замолчал. Этим воспользовались партизаны — они бросились в решительную атаку и захватили огневую точку.　

Вражеский гарнизон был разгромлен и больше не восстанавливался. Партизаны оказали необходимую помощь тяжелораненой Римме, но спасти ее не смогли: через несколько дней она скончалась на руках у боевых товарищей. Народные мстители с почестями похоронили Римму в деревне Сосновка и поклялись над ее могилой сражаться с захватчиками до победного конца. После Великой Отечественной войны прах отважной партизанки был перенесен в районный центр Любань. Римма посмертно награждена орденом Красного Знамени.　

7 декабря бригада «Дяди Коли» — Лопатина совершила нападение на гарнизон противника в местечке Зембин Борисовского района. Партизаны захватили несколько улиц, ворвались в волостную управу. Народные мстители истребили много гитлеровцев, сожгли гараж с семью автомашинами, три склада с горючим, зерном и солью. В бою погибло 12 партизан и шестеро было ранено.　

А вот сообщения наших связных из Бобруйска. Гитлеровцы днем и ночью бдительно охраняют бобруйский аэродром. На подступах к нему располагаются искусно замаскированные огневые точки, установлены проволочные заграждения. Вокруг аэродрома так называемая зона неприступности: по всякому, кто здесь появлялся, охрана стреляла без предупреждения. Но партизан никакие препятствия не могли остановить. В морозную вьюжную ночь народные мстители пробрались на аэродром и подожгли ангар с несколькими самолетами.　

Партизаны отряда Н. Розова проникли во вражеский гарнизон, располагавшийся в Слуцке, и сожгли три склада с сеном и один с зерном. Бойцы из отряда А. Шубы вывели из строя в Старых Дорогах электростанцию, лесозавод и мельницу.　

В начале 1943 года в штаб соединения приехал командир бригады Филипп Филиппович Капуста. Мы давно не виделись с ним, и оба были рады встрече. Он рассказал о делах копыльских партизан, познакомился с последними решениями подпольного обкома партии. К вечеру Филипп Филиппович начал было собираться домой, но я попросил его задержаться.　

— Не спеши. Ты в свое время присылал нам донесения о боях в старицком и лавском лесах. Расскажи, пожалуйста, о них подробнее.　

Филипп Филиппович остался. Он обстоятельно изложил ход боевых операций, рассказал о подвигах партизан, в том числе и командира отряда Ивана Николаевича Тараховича.　

Я хорошо знал Тараховича еще до войны. В одном районе работали. Тяжело было слышать о его гибели.

— Это наш Чапаев, — с гордостью произнес Филипп Филиппович. — Боевой был командир. Василию Ивановичу Чапаеву наверняка бы по душе пришелся такой.　

Вот что я узнал из рассказа комбрига Капусты.　

…В старицком лесу, что на Копыльщине, располагались два партизанских отряда. Одним командовал И. Н. Тарахович (по кличке Дунаев), а вторым — Н. А. Шестопалов. В обоих отрядах было около пятисот человек. Они имели на вооружении пять станковых и 27 ручных пулеметов, 30 автоматов, две противотанковые пушки, один батальонный и два ротных миномета, около четырехсот винтовок.　

Партизаны готовились отметить 25-ю годовщину Великого Октября. Вечером 6 ноября в отрядах должны были состояться торжественные собрания. И вдруг от разводчиков и связных начали поступать донесения: противник спешно концентрирует свои силы. В Слуцк, Греск, Копыль и в деревню Шищицы прибыли немецкие части. Вражеские подразделения появились на окраинах старицкого леса — в деревнях Старица, Корзуны и других. К исходу 6 ноября командирам отрядов Дунаеву и Шестопалову стало известно, что противник сосредоточил против партизан до семи тысяч солдат. Пехота поддерживалась 12 средними и легкими танками, 8 бронемашинами, 8 дивизионными и противотанковыми пушками, 20 минометами разных калибров.　

— Почти по полвзвода на каждого партизана приходится. Я уже не говорю о полном преимуществе гитлеровцев в артиллерии, танках и минометах, — подсчитал Дунаев-Тарахович.　

— Что делать будем? — спросил его командир отряда имени Щорса Шестопалов. — Может, пока не поздно, сманеврируем и выйдем в велешинский лес?　

Чапаев никогда не отступал, — заявил Иван Николаевич.　

Чапаев… Тарахович уже давно взял легендарного героя себе за образец. Еще будучи красноармейцем, Иван Николаевич перечитал все, что написано о Чапаеве Фурмановым, знал мельчайшие подробности из жизни знаменитого начдива. А сколько раз Тарахович смотрел фильм «Чапаев»! Иван Николаевич старался во всем походить на прославленного полководца гражданской войны. Он был требователен к партизанам и в то же время прост и доступен, умел с каждым поговорить по душам, а в свободную минуту любил спеть с бойцами любимую песню Чапаева «Черный ворон», выйти в круг и пуститься в пляс. Не много было в отряде равных Тараховичу по смелости и отваге. Со своими хлопцами он неожиданно нападал на гарнизоны противника, устраивал засады; в критическую минуту боя появлялся впереди бойцов, на самом трудном и опасном участке, и увлекал их за собой. По предложению Ивана Николаевича отряд был назван именем Чапаева.　

Тарахович и Шестопалов решили дать фашистам бой. Отряды имени Чапаева и имени Щорса заняли оборону: первый — на южной окраине старицкого леса, второй — на восточной.　

Наступило 7 ноября. Иван Николаевич прошелся по обороне и обратился к бойцам:　

— Поздравляй нас с праздником! Будем же в бою достойны славы участников Октябрьского штурма!　

В 10.00 гитлеровцы начали артиллерийскую подготовку. Целый час снаряды рвались в районе партизанских оборонительных позиций. Но огонь противника не наносил почти никакого ущерба: партизан в это время в окопах не было. Тарахович и Шестопалов вывели бойцов с линии обороны, а как только артиллерия перенесла огонь в глубь леса, партизаны снова заняли окопы.　

Враг бросил против партизан танки с десантом автоматчиков. Народные мстители подпустили машины на двести метров и открыли огонь из противотанковых пушек. Расчет командира орудия И. Бабкина из отряда имени Щорса первым же снарядом подбил головной танк. Партизаны роты С. Емельянова меткими очередями сбили десант с танков и бронемашин. Гитлеровцы залегли, прижатые к земле партизанским огнем. Танки тоже не отважились сунуться в лес и повернули назад.　

Первая атака отбита. Гитлеровцы подбросили свежие подкрепления и снова пошли в наступление. Но и на этот раз их атака захлебнулась.　

Двенадцать раз каратели атаковали позиции отряда имени Чапаева и неизменно откатывались назад ни с чем. Были моменты, когда казалось, что фашисты вот-вот ворвутся в партизанские окопы. И всегда в такие опасные минуты партизаны слышали голос своего командира:　

— В контратаку! За мной, вперед!　

Лейтенант Тарахович первым выскакивал из окопов и устремлялся на врага. По примеру командира партизаны дружно наваливались на фашистов, навязывали им рукопашную схватку и отбрасывали их назад. В одной из таких схваток командир отряда Иван Николаевич Тарахович погиб смертью храбрых.　

— Не отступим ни на шаг, отомстим за командира! — поклялись чапаевцы. И они сдержали свою клятву: враг не прорвался на их участке. Не смогли гитлеровцы пробить брешь и в позициях отряда имени Щорса. К исходу дня 7 ноября каратели потеряли более сотни солдат и офицеров убитыми и ранеными. Партизаны подбили и сожгли 2 бронемашины, 3 танка.