Однако Хави другой. Меня до смешного влечет к нему, до такой степени, что немного смущает реакция моего тела каждый раз, когда я нахожусь в его присутствии. У меня немного кружится голова каждый раз, когда он отправляет сообщение, и я весь день с нетерпением ждала встречи с ним. Эмоции настолько чужды мне, что я действительно не знаю, что с ними делать, но я знаю, что мне нужно довести это до конца, хотя бы для того, чтобы удовлетворить свое собственное любопытство.

Я просто надеюсь, что не лезу не в свое дело.

Я слишком долго прихорашиваюсь к нашей встрече в коттедже, и к тому времени, когда я тайком выхожу из комплекса и направляюсь к старому домику, уже смеркается. Грузовик Хави припаркован на подъездной дорожке к двенадцатому домику, когда я подъезжаю, и, судя по полоске бледного света, пробивающейся сквозь щель между занавесками на окне внутри домика, похоже, что он просто прошел вперед и вошел сам. Я полагаю, в этом есть смысл, поскольку прошлой ночью я показала ему, где ключ, но меня все равно немного напрягает то, что ему было достаточно комфортно, чтобы просто взять его и войти.

Поворачивая ключ в замке зажигания, я заглушаю двигатель своей «Джетты» и вылезаю наружу, разглаживая перед своего бледно-голубого сарафана и закрывая за собой дверь. Затем, успокоив дыхание, я начинаю подниматься по дорожке перед домом, щурясь от света, льющегося из окна, по мере приближения.

Это почему-то кажется ярче, чем тусклый свет свечей прошлой ночью, и как только я толкаю дверь и вхожу внутрь, я понимаю почему. Походные фонари установлены на приставных столиках по обе стороны старого клетчатого дивана, освещая интерьер хижины и заливая его мягким сиянием. Медленно я осматриваюсь вокруг, и когда мой взгляд натыкается на Хави, стоящего возле кухонного стола, мое сердце замирает.

Интересно, это из-за новизны того, что он таинственный незнакомец, или я всегда буду находить его таким умопомрачительно красивым? Он одет в темные джинсы и черную рубашку на пуговицах, рукава закатаны до локтей, выставлены напоказ его жилистые предплечья. Одно из них все в чернилах, другое совершенно чистое, и сопоставление двух его сторон — красивого мальчика и плохого мальчика — прекрасно показывает, как трудно прижать этого парня. Чем больше я узнаю его, тем труднее понять, друг он мне или враг.

Ткань парадной рубашки туго облегает его широкую грудь, натягивается на мускулистые плечи и выдает объемность его фигуры под ними. Я видела каждый дюйм его точеного телосложения во всей его обнаженной красе, но то, что он скрывает это под одеждой, добавляет аппетитный слой загадочности, сродни тому, как если бы что-то красивое было бережно упаковано в подарок. Мой взгляд медленно скользит по его телу, прежде чем остановиться на лице, и у меня перехватывает дыхание, когда наши взгляды встречаются.

Эти глаза поражают меня каждый раз. Они такие темные, что кажутся почти черными, и смотреть в них — все равно что смотреть в бесконечную бездну. Вдоль его квадратной челюсти пробивается тонкая щетина, придающая ему грубовато-красивую привлекательность, а эта улыбка — фу, она настолько великолепна, что нереальна.

Я чувствую резкий толчок в груди; ноющее желание притягивает меня ближе. Мои ноги начинают двигаться сами по себе, сокращая расстояние между нами с каждым шагом, и я запинаюсь, когда опускаю взгляд, потрясенная тем, что разложено на кухонном столе.

Потому что это не просто три свечи, зажженные и горящие в центре.

Он принес ужин.

— Ты сказала, что это не считается свиданием, если только мы не поужинаем или не сходим в кино, верно? — мягко спрашивает Хави, его обезоруживающая улыбка застыла на лице, когда он выдвигает стул и указывает на него. — Итак, я надеюсь, тебе нравится итальянская кухня.

9

Я как раз ставлю на стол последний контейнер с едой на вынос, когда слышу, как машина Ло подъезжает к коттеджу. Мой пульс немедленно ускоряется в предвкушении встречи с ней, искра нервной энергии пронзает меня, когда я слышу, как хлопает дверца ее машины, а затем хруст гравия, когда она идет по дорожке перед домом. Затем она открывает дверь, чтобы войти внутрь, и на секунду я забываю дышать.

Слов недостаточно, чтобы описать абсолютную красоту Ло Андерсон. Все в ее внешности привлекает меня — от загорелого сияния ее гладкой кожи до едва заметных веснушек, усеявших нежный изгиб ее носа. Ее светлые волосы спереди заплетены в тонкую косу, обрамляющую кукольное личико. Остальные шелковистые пряди ниспадают нежными волнами на ее стройные плечи, кончики касаются ее грудной клетки, выглядя такими чертовски мягкими, что мои пальцы дергаются по бокам от желания прикоснуться к ним.

В разительном контрасте с моей неуклюжей фигурой, все в Ло нежное и ангельское. Однако внешность может быть обманчивой, и из нескольких встреч, которые у меня были с ней до сих пор, я уже знаю, что она очень умна, сильна духом и совсем не хрупка. Она из тех девушек, которые бросают мне вызов на каждом шагу, но это не останавливает. Во всяком случае, это только заставляет ее нравиться мне еще больше. Хотя еще неизвестно, смогу ли я на самом деле расположить ее к себе.

Входя, Ло оглядывает интерьер комнаты, и когда ее глаза встречаются с моими, я слышу, как она делает неглубокий вдох, ее тело напрягается.

Я никогда не забуду, как она на меня реагирует. Ее привлекательность очевидна, начиная с того, как приоткрываются ее губы, и заканчивая легким расширением зрачков, когда наши взгляды встречаются. Эти едва уловимые подсказки — все, что мне нужно, чтобы увидеть подтверждение того, что ее так же тянет ко мне, как и меня к ней, и они заставляют моего внутреннего волка садиться и прихорашиваться каждый гребаный раз, потому что, когда я рядом с ней, он всегда на виду.

Пара.

Это слово звучит в моем мозгу снова и снова, как заклинание, как будто он пытается сказать мне что-то, чего я еще не знаю. Брачное безумие загоняет его в ловушку, и хотя я никогда раньше не беспокоился о степени контроля над своим внутренним животным, с Ло все по-другому. Мой волк практически сходит с ума от первобытного желания заявить на нее права.

Требуется немало усилий, чтобы запихнуть его обратно в тайники моего сознания и заставить замолчать этот рычащий голос в моей голове, но мне каким-то образом это удается, мои губы растягиваются в легкой усмешке, как только он убирается подальше.

— Ты сказала, что это не считается свиданием, если только мы не поужинаем или не сходим в кино, верно? — спрашиваю я, отодвигая стул от стола и жестом приглашая ее сесть. — Итак, я надеюсь, ты любишь итальянскую кухню.

Она недоверчиво смотрит на разложенные на столе блюда, затем снова на меня, ее голубые глаза округляются от удивления.

— Ты принес ужин?

— Конечно, — беспечно отвечаю я, пожимая плечами, как будто в этом нет ничего особенного, хотя мне пришлось сорок минут ехать до ближайшего города, чтобы купить его.

Я имею в виду, что я точно не могу притащиться в один из городков на территории шести стай, чтобы купить еду на вынос. Это была заноза в заднице — совершать такое долгое путешествие ради чего-то столь тривиального, как еда, но выражение ее глаз прямо сейчас подтверждает, что каждая секунда этой поездки того стоила. Она того стоит.

Ло закрывает за собой дверь, прежде чем пересечь комнату и подойти ко мне, ее небесно-голубой сарафан шелестит вокруг ее подтянутых бедер при ходьбе. Цвет ее платья почти идеально подходит к ее глазам — и я должен знать, потому что запомнил эти глаза. В последнее время они являются фокусом всех моих фантазий.

Она опускается на стул, и я с легкостью выдвигаю его вперед, отодвигаясь в сторону, чтобы занять свое место.

— Я не знал, что тебе нравится, поэтому взял всего понемногу.

Ло прикусывает нижнюю губу, пока ее взгляд скользит по множеству контейнеров с едой навынос, расставленных на столе.