— Мой папа — очень сильный демонолог! Он и помог заключить контракт.

— А он сам, тоже заключил контракт с чертом?

— Нет конечно. — ужаснулась Тара. — У него контракт с инкубом.

Рин тяжело вздохнула. Что может быть не так с миром, в котором отец вселяет в ребенка чертей, чтобы… чтобы что? Выжить?

— Это черт помогает тебе так хорошо бегать?

— Неа, — девчушка продемонстрировала браслет на левом запястье.

Браслет элитного боевого труса.

Редкость: Редкий.

Материал: крысиная сталь.

Вы не устаете, если спасаетесь бегством.

Забавная вещица. Создатель был не лишен чувства юмора.

— Спасибо, что спасла меня, — решила архонка перевести тему. Нельзя вот так просто прийти в чужую жизнь и начать менять устоявшиеся там правила. В конце концов, даже у странных вещей всегда есть причины.

Просто так сеет зло лишь бездушный бог. У смертных же ничего просто так не делается.

Вот только эти слова неожиданно поставили Мельтару в тупик. На какое-то мгновение архонка даже подумала, что девочка сейчас снимет свой огромный арбалет или метнет адское пламя, но странное чувство исчезло так же быстро, как и явилось, не успев оформиться в связную мысль.

— А почему я спасла тебя? — осторожно спросила девочка.

— Это я у тебя хотела спросить, — улыбнулась архонка. — Но в любом случае, спасибо.

— То есть ты правда не знаешь? — задумалась Тара. — Хм.

— А что не так?

— Обычно я никому не помогаю. Но тогда я даже не задумалась, что можно поступить иначе. Тетенька, а вы ведьма?

Самое забавное и в то же время жуткое было в том, что Рин поняла по глазам, напряженным мышцам и чему-то темному в голосе — ее и вправду могут убить.

Мельтара, рейнджер/демонист 26 уровня.

— Нет. На самом деле я — супергерой. Только это очень большая тайна.

Увы, своеобразную манеру бывшей серафимы говорить о себе девочка оценила плохо, или же просто не слышала такой термин в своей населенной чертями и похитителями имен, жизни.

Но огонек радости еще никогда не сдавался, тем более — унынию и печали.

— Скорее всего, тебя привлекла моя стихия, — выдала Рин самую правдоподобную теорию на счет произошедшего. Сама она до этого момента была уверена, что девочка помогает ей из чистого альтруизма, а тут вдруг такая подстава.

— Свет? — недоверчиво уточнил слишком рано повзрослевший ребенок.

— Почти. Очень редкий его аспект, ты вряд ли слышала о… таком, — в конце архонка запнулась, вдруг осознав, как двусмысленно будет звучать его название в таком контексте.

— Что за аспект? — настаивала Тара. Похоже, что и о таком термине она слышала.

На этот раз ниточка, ведущая пытливые умы в ненужную сторону была куда значительней, а потому Рин вняла совету, и сперва потребовала:

— Поклянись, что никому не расскажешь.

— Клянусь именем Мортис, — без запинки отчеканила малолетняя демонистка, от чего архонке снова стало не по себе.

— Аспект Радости. Ко мне тянется всё, у кого по жизни недостает этого. Должно быть…

— Все, понятно уже, — прервала её Тара. Она глядела исподлобья, пытаясь скрыть наливающиеся румянцем щеки. — Убери своего пса. Он бьет на башку, да?

Рин не сразу поняла смысл всех слов, но призванное существо стало таять, и озеро труб вновь погрузилось во мрак.

— Ладно, ты дура, но вроде бы хорошая. Если еще раз попробуешь на меня ведьмовать, сразу пущу стрелу. У меня меткость не хуже гоблинской элиты, а стрелы убивают многолапа.

— Поняла. Говорю же, не специально.

— Потому и дура, — уже равнодушно пожала плечами Тара. — Так чего тебе нужно было посреди золотого моря? Тоже собирала мышей?

— Мышей? Нет, просто искала дорогу мир клеток.

— Зачем? Ты дура? — в голосе ребенка на этот раз было искреннее сочувствие удручающему факту и ни грамма оскорблений. — Разве ты не знаешь, что тебя там снасильничают и продадут в бордель?

Ну да, если ребенок знает о контрактах с порождениями ада, почему бы ему не знать про бордели? На душе в Рин стало еще тяжелее.

— У меня нет выбора. Мне нужно попасть на железное небо, в домен Хаоса.

— А-а, — потянула девочка. — Тогда понятно…

Затем Мельтара сама погрузилась в тягостные раздумья, не постиснявшись присесть прямо на холодный камень. Во время спуска по трубе девочка предусмотрительно сняла с себя неподходящую по возрасту кожаную броню с кольчугой и сейчас не смотря на прохладу у озера труб, пребывала в простой серой тунике.

— М-м-м-м, хорошо, — наконец, вымолвила рейнджер-демонист, словно бы выйдя из сложного сражения внутри чертогов своего разума. — Так и быть. Я разрешаю тебе нанять себя. Но предупреждаю, я стою очень-очень-очень дорого!

— Нанять? — сперва удивилась Рин, но и до обретения интуиции, ей всегда удавалось ладить с детьми. Правда, она никогда их не видела иначе, как на страницах книг, но от этого её уверенность ничуть не меркла.

— Какие-то проблемы?

— Нет, что ты, у меня просто дух перехватило от того, что меня будет сопровождать такой опытный следопыт. Здорово!

— Издеваешься, — догадалась Тара, давая понять, что в дипломатии была допущена критическая ошибка.

Однако архонка сразу же поспешила исправиться:

— Вот — протянула она вынутую из инвентаря запечённую в кислоцветах нарезку кабуньего мяса на палочке, которую заготовила на обед себе.

Воздух озера труб наполнился сладким ароматом свежего мяса, запеченого мастером своего дела, то есть Матиасом, в редком наборе пещерных трав.

Тара, впрочем, не особо интересовалась такими подробностями — руки ее вцепились в добычу, словно речь шла о голодном диком зверьке, и девочка целеустремленно запустила зубы в мясо, пытаясь разом откусить максимально возможный кусок.

— Не спеши так, никто у тебя его не отнимет, — тяжело вздохнула Рин, вынимая из инвентаря гарнир из запечённых грибов, салата с зеленью и прочих пещерных вкусняшек.

В книгах дети часто капризничали и привередничали в еде, но юная охотница на мышей восприняла вегетарианскую часть рациона архонки с огромным воодушевлением. Правда, есть спокойнее от этого не стала, принявшись давиться сразу же еще и ими.

— Фы фуфа. Уфок пеф-фый. Снафала дело, фофом флата.

— Прожуй сначала. И не спеши, у меня есть еще.

— Еффё?

— В готовом виде нет, — призналась Рин. — Но есть продукты, и я немножко умею готовить.

— Не надо готовить, — наконец, прожевала девчушка. И прежде чем вновь набить рот, добавила — Мама приготовит. Или братик. Я согласна, по лапам!

Повинуясь некоему варварскому ритуалу, девочка сплюнула на ладонь, затем вытерла грязную руку о тунику и протянула её Рин.

— И куда мы теперь? — не выдержала Рин, когда они с Тарой миновали вторую развилку труб.

Собственно, им пришлось вновь погрузиться в воду — нырнуть в колодец, вернее, в озеро, как его было почему-то принято называть, чтобы там найти и занырнуть в нужную трубу.

Архонка не успела испугаться, что ей не хватит навыков и дыхания, чтобы преодолеть затопленный участок, как они уже оказались у первой развилки — от трубы отходила еще одна, ровно вверх, где сразу же был и воздух, и даже заботливая самопальная лесенка из скользких от плесени веревок.

— Самый лучший путь — мимо моих друзей. Они хорошие, но могут и убить чужака, если он им не понравится.

Рин припомнила, что помимо статуса любимицы детей, она всегда считала себя еще и любимицей животных. Самое время проверить и этот момент в деле.

Далее следовало восторженное описание, с обильным повторением слов «мягкий», «пушистый» и «милый».

Вода текла под ногами не набираясь. Она вся бежала на сток вниз, с которого они пришли. Будь Рин здесь одна, назвала бы это место мрачным и жутким. Да так оно и было — грязные и проржавевшие или покрытые люминорисом трубы были так себе местом для экскурсий.