– И что бы это могло означать?

– Шеб – любимейшая из левреток Вероломной, пусть по характеру куда сильнее напоминает цепную псину. Она не солгала, когда назвала себя фрейлиной Шерхеи. – Выплюнула эльфийка. Кажется, она искренне ненавидит склочную старуху.

Родриго окаменел. Одно дело – слушать идиотскую пьяную болтовню приятеля. Совершенно не ожидая и впрямь напороться на свиту обладательницы самого вредного и склочного характера во всей Силории. И совсем другое…

– Значит, и ты тоже?.. – На всякий случай уточнил он непонятно зачем.

Эльфийка молча наклонила голову. Да, этой ночью язык приятеля определенно подкинул им проблем.

– Что такое ты говорила о моем друге?

Эльфийка молчит, разглядывая сложный узор на шелковой перчатке. Родриго остается лишь переминаться с ноги на ногу. Странная история. И девушка – тоже… странная. Совершенно не походит на фрейлину Вероломной. Вот старуха – та и впрямь водила их за нос с поразительным мастерством. И, кажется, получала искреннее удовольствие от устроенного цирка.

– Тебе доводилось слышать легенды об Аврелии? – Неожиданно спросила эльфийка.

– И при чем тут он? – Без особого интереса уточнил Родриго.

Истории о древнем царе, правившем Нилантой когда-то на заре времен, никогда его не занимали. Тем более что прославился он преимущественно невероятной мудростью и еще более невероятной праведностью. Не совсем те качества, которых ждет современное общество от благородных идальго.

Девушка усмехнулась.

– При том, что у него было двое сыновей.

– С мужчинами такое время от времени случается. К слову сказать, сеньора, я так и не узнал твоего имени.

– Ни к чему тебе мое имя. – Кажется, эльфийка едва заметно поморщилась. – Тебя, кажется, интересовала история твоего друга? Истоки ее, как это часто водится, скрыты в седой древности. Впрочем, если тебе не интересно – я с радостью отправлюсь прочь. Не горю желанием тратить на тебя время.

– Хорошо, я слушаю. – Согласился Родриго. Старательно отогнав мысль, что сама идея поверить служанке богини лжи выглядит довольно странно.

– Аврелий был могущественным жрецом Аманара. Многие полагали его зерцалом всех мыслимых добродетелей. Однако, вера в собственную безгрешность ослепила царя. Он начал считать себя земным проявлением бога милосердия. И сыновей воспринимал скорее как ниспосланных ангелов. При этом не сказала бы, что из него получился хороший отец. Младшего, Амадео, Аврелий с младенчества готовил к жизни аскета. Он ожидал, что мальчик примет строгие обеты, отказавшись от увеселений и общения с женщинами.

– Довольно наивно. – Хмыкнул Родриго. Не то чтобы его всерьез интересовали дела давно минувших лет… Но сейчас в голову пришла безумная мысль: он слушает историю от персоны, которая – тьма ее знает – вполне могла оказаться свидетелем немыслимой древности. Когда жил Аврелий? В те времена кажущаяся вечной Ниланта была крохотным городишком. Да что Ниланта – даже легендарная, сгинувшая бездну времени назад Кематха, страна из мифов и легенд… еще не возникла!

Нет, эльфийка не может быть настолько древней. Или может?

– Ужасно наивно. – Согласилась девушка. – Однако, Аврелий ослеплял всех ореолом показной праведности. Оглушал величественной харизмой. Вряд ли его собственное дитя решилось бы оспорить волю отца. Оно и не решилось. Амадео принес те обеты, которых от него требовал правитель. А потом… потом ему встретилась ведьма, имени которой история не сохранила.

– Не без участия твоей хозяйки, надо полагать? – Хмыкнул Родриго.

– Представь себе, в те времена тоже были женщины, которые и без божественной воли присматриваются к смазливым сыновьям великих отцов. – В тон ему отозвалась эльфийка. – Ведьма эта была лет на десять старше. Опытная сердцеедка и расчетливая эгоистичная дрянь, она без особого труда затащила Амадео себе в постель. Великие и грозные клятвы, принесенные богам, были забыты. Аврелий, когда до него дошла об этом весть, был в бешенстве. Амадео, уже вкусивший запретного плода, в ответ послал отца в бездну.

Мир благочестивейшего из царей рухнул. Его сын оказался не отринувшим земное и тварное ангелом, а обычным юношей. Плотина из страха, нерешительности и почтения перед родителем не выдержала испытания вульгарной похотью. Взбешенный Аврелий не придумал ничего лучше, чем проклясть потомка.

– Я почему-то думал, что легендарные цари прошлого были умнее. – С некоторой досадой прокомментировал Родриго.

– Увы. Потерявший рассудок царь предрек, что дни земные женщины, разделившей с Амадео брачное ложе, будут полны горечи и страданий. А ребенок, рожденный ею, ее же низвергнет в бездну. Стоит ли говорить, что соблазнительница мгновенно испарилась? Она рассчитывала хорошо провести время с молодым любовником, а в будущем, быть может, обрести через него богатство и власть – но уж точно не жертвовать собою ради великой любви.

В тот момент, когда царь произнес свое проклятье, сила Аманара покинула его. Бог милосердия не оценил того, как его «наместник на земле» использует божественный дар. Но было поздно. Слова произнесены и гибельное проклятие получило свою силу. Все, на что хватило фантазии Аврелия – обвинить в утрате мистического дара самого Амадео. И изгнать его до тех пор, покуда не отыщет женщину, которая согласится своей жертвой искупить грехопадение сына.

– Ладно. Пожалуй, нынешние короли и инфанты не так уж плохи. – Не удержался Родриго от ироничной шпильки. – Только к чему ты все это мне рассказываешь?

– Амадео, одержимый гневом на отца, разумеется, жаждал избавиться от искалечившего ему жизнь проклятья. – Продолжила эльфийка, проигнорировав вопрос собеседника. – Но ни одна женщина в Ниланте, как понимаешь, не рвалась помочь ему в этом. И тогда он, ведомый ненавистью и к отцу, его проклявшему, и к богам, допустившим это, решил броситься в иную крайность.

– Обратиться к Вероломной? – Догадался Родриго.

Эльфийка, однако, покачала головой.

– Шерхея, хоть и экстравагантна даже по божественным меркам, точно такая же обитательница Благого Неба. Строго говоря, если ты вдруг позабыл, она супруга самого Бога-Солнце! Следовательно, царица над богами заслуживала в глазах Амадео той же ненависти, что и Аманар, и даже сам Шого. Нет. Мальчишка избрал путь в бездну – к ее зловещим хозяевам.

Родриго неуютно поежился. Люди иной раз поминают бездну и пятерых ее властителей. И сами же, когда злое восклицание сорвалось с языка, испуганно вздрагивают от собственной неосторожности. Князья зла – существа стократ более страшные, чем Вероломная со всеми ее причудами и капризами.

– Несчастный дурак. И к кому из пяти он решил обратиться?

– К Агонии. – Невесело отозвалась эльфийка. – Не спрашивай, как именно он нашел путь к Терзающей. И какую плату она потребовала за помощь, я тоже не знаю. Но однажды Амадео пришел ко двору отца. Рядом с ним шла прекраснейшая из женщин. Все вельможи от одного взгляда на нее сходили с ума от вожделения. Представляешь, насколько потрясены были присутствующие, когда сын Аврелия представил ее царю как свою жену?

– И никто из собравшихся не сообразил, что перед ними одна из суккубов Терзающей? – Недоверчиво уточнил Родриго.

– О, несомненно, суккуба бы распознали и выбросили прочь. Но Амадео привел не обычного демона. Рядом с ним шла сама Агония.

– Шутишь?! Госпожа Боли… Как это возможно?

– Помнишь слова проклятия? Земные дни той, что согласится выносить дитя Аврелия, будут полны горечи и боли. Князьям зла, разумеется, не дано открыто появляться в нашем мире. Но Аврелий открыл Агонии путь – и она не преминула им воспользоваться, коль скоро ключ от этого пути сам к ней явился. К слову сказать, проклятие отнюдь не уточняло, что эти самые земные дни будут наполнены болью именно той, что согласится выносить ребенка Амадео. Полагаю, за эти девять месяцев Агония всласть наигралась с простыми смертными, которым не повезло попасть ей под руку. Все закончилось после того, как Терзательница разрешилась от бремени. Родившийся ребенок, как и было предначертано, выбросил ее обратно в Бездну.