— Он попал в олимпийскую сборную?

— Да. Борис получил вызов.

— Отлично. Ему нравится в Америке?

— У него мало свободного времени…

— Тем не менее он приезжал сюда на день рождения Марии Пеговой.

— Возможно, — уклонилась от ответа Вика.

Она прекрасна знала, кто такая Маша и почему сын сорвался к ней из-за океана. Когда Вика увидела в студии этого типа, мысленно подготовилась к бесцеремонным вопросам.

— Его частенько можно увидеть на обложках журналов. Он сотрудничает с известными брендами спортивной одежды и модных часов.

— Да, но это тоже не относится к спорту.

— Позвольте с вами поспорить, — оживился Павлин. — Спорт для людей — это шоу. Нравится это некоторым или нет. Индустрия развлечений. И реклама в нее отлично вписывается. Красивый парень с оголенным торсом и клюшкой в руках…

На щекастой физиономии журналиста двигалась каждая мышца. Если бы он говорил о важных и правильных вещах, такое лицо можно было бы назвать энергичным. Но, когда человек несет чушь, подобная рожа вызывает омерзение.

— Павел хорошо получается на фотографиях, но главное все-таки — его спортивные достижения, — сдерживая гнев, ответила Вика.

— Давайте поговорим о вашей дочери. Инга Морозова завоевала «Хрустальной глобус». Впервые за долгие годы после Анфисы Резцовой в 1995 г. Это было феерично. Я плакал от счастья и сорвал голос. Невероятно!

«Позер, балабол и мудозвон. Лучше бы ты молчал», — подумала Вика. Во время репортажей он мог разглагольствовать о внешности, фигуре, хобби, предпочтениях девушек, вместо того чтобы обсуждать спортивные перипетии гонки. Недаром тренеры называли его Скандальной бабой. Вика старалась смотреть соревнования с другими комментаторами, а когда не было альтернативы, приглушала звук. Был момент, когда она хотела наслать на него немоту и даже покалечить. Как-то в репортаже с присущей ему пошлостью он прошелся по фигуре Инги. Не раз вспоминал и о ее замужестве, намекая на излишнюю торопливость молодоженов. Вику это бесило. Но Генриетта ее остановила, предупредив, что с пути зла уже не свернуть. Стоит переступить черту, и все, темнота засосет.

— Анфиса Резцова выигрывала главный биатлонный трофей дважды, в сезоне 1991-92 и 1992-93 годах, — как бы невзначай поправила его Вика. — Шведка Магдалена Форсберг брала кубок шесть раз. Были и другие великие спортсменки. В истории остаются те, кто умеет показывать стабильный результат. Инге помогает стрельба, она редко промахивается, но по лыжам есть проблемы. Она теряет секунды на спусках и резких поворотах.

— Вы всегда так строги к своим детям?

— Нет. Но вы ведь просили рассказать подробности.

— Нашим зрителям очень интересно узнать о жизни своих кумиров. Инга осенью вышла замуж за норвежского лыжника…

— Думаю, что в спортивной передаче лучше поговорить о спорте, — осадила наглеца Вика.

Журналист недовольно поджал толстые губы. Личная жизнь биатлонисток была его коньком.

— Есть ли надежда, что наш лучший фигурист, чемпион мира Петр Морозов, примет участие в Олимпиаде?

— Обязательно примет. Как тренер.

— Но говорили, что он приступил к тренировкам и заменит своего ученика.

— Кто говорил?

— Ну… Все.

— Полная ерунда. Саян Бероев выиграл чемпионат России и по спортивному принципу отправится на Олимпиаду. С какой стати Петр займет его место? Он ведь не участвовал в чемпионате.

— У нас были прецеденты, когда на Олимпиаду отправляли более опытного и заслуженного и без соревнований.

Глаза журналиста заблестели. Он почувствовал запах жареного. Но Вика и тут его пресекла:

— В данном случае нет смысла об этом говорить. Петр из-за травмы не может выполнять сложные прыжки. Поэтому тренируется только для того, чтобы поддерживать форму и выступать в шоу. На Олимпиаду поедет его ученик, Саян Бероев.

— По поводу травмы. Чем закончилось расследование? Ведь ясно, что Петр получил ее не случайно. Тот японец специально врезался в него.

Журналист с надеждой посмотрел на Вику. Может, здесь что-то выгорит?

— Фигурист Акинори Судзуки не виноват. Это признала и наша, и японская Федерации фигурного катания. Трагическая случайность…

У Вики резануло висок и перехватило дыхание, как тогда, когда она увидела ледовую трагедию по телевизору. Японский фигурист на разминке перед произвольной программой неудачно скрутил четверной сальхов, потерял равновесие, его откинуло к борту, где стоял Петр. В тот момент он разговаривал со своим тренером, Михаилом Лисиным, и не видел опасности. Все произошло мгновенно. Лезвие конька прошлось по спине. Хорошо заточенное острие порвало мышцы, связки и повредило третий поясничный позвонок. Кровь брызнула на лед. Петя схватился за бок. Его ладонь окрасилась красным.

— Слабо верится в такие случайности, — не унимался журналист. — В результате у нас всего одна квота в мужском катании. Под вопросом золото в команднике. Про одиночный разряд я даже не говорю.

— Саян не подведет. Он еще удивит всех.

— Прыгает он хорошо. Но конкурировать с японцами и американцами не сможет.

— Сейчас Саян много работает над второй оценкой. Петр привлек хорошего хореографа. Программы уже смотрятся лучше. Еще есть время.

— Помилуйте, о нем никто не слышал до этого года. Его не знают судьи. Какая вторая оценка?!

— Можно сказать и по-другому. Он появился очень вовремя. И на сегодняшний момент он лучший среди наших.

— О нем нет никакой информации. Вообще ничего не известно. Каким образом Петр Морозов стал его тренером? Может, вы нам расскажете?

— Он сам расскажет, когда посчитает нужным.

Губошлеп приуныл, но потом расплылся в омерзительной улыбке.

— Виктория Андреевна, вы возглавляете фонд «Добрый спорт», много ездите по стране, помогаете. Как финансируется эта благородная деятельность?

— Из разных источников. В том числе из доходов спортивной клиники и призовых моих детей. У нас нет масштабных расходов. Мы не строим спортивные сооружения, но можем помочь с площадкой во дворе, покупаем экипировку одаренным спортсменам из многодетных и малообеспеченных семей, оплачиваем расходы на медицинскую помощь травмированным детям.

— Ясно, — с разочарованием в голосе протянул журналист. — Вы поедете на Олимпиаду?

— Обязательно.

— Тогда до встречи в Южной Корее.

Вика вышла из «Останкино» и решила прогуляться в парке, окружающем телебашню. После этого типа хотелось надышаться чистым воздухом. Тем более погода располагала. Солнечная, зимняя, не то что в Петербурге, где свежего снега не выпадало с декабря. Вика шла по аллее и любовалась белоснежным покровом и блестевшими от инея деревьями. Было морозно, но не холодрыга. Минус пять или семь, не больше.

Она попетляла по дорожкам и оказалась у открытого катка. В центре стояла новогодняя елка. Вокруг нее скользили взрослые и дети. Отдельно от всех, возле бортика, выписывал ледовые фигуры мальчик лет десяти. У него отлично получалась змейка, неплохо крюки и выкрюки. Он стал делать вращение с перескоком на другую ногу. Его лицо от морозца и старания раскраснелось, а вязаная шапочка съехала на затылок. Варежки и штаны покрывала наледь. До этого он хорошенько повалялся на льду. Мальчик повторял вращение снова и снова, но от этого элемент лучше не становился. Он неправильно ставил конек и двигал корпусом, поэтому терял ритм и скорость. Рядом не было тренера, который бы подсказал. Вика прислонилась к дереву и вспомнила, как впервые увидела Саяна.

Это случилось два года назад. На сайт благотворительного фонда «Добрый спорт» пришло короткое письмо:

«Уважаемая Виктория Андреевна!

К вам обращается директор школы-интерната в Бурятии недалеко от Клюевки. У меня есть воспитанник. Это мальчик пятнадцати лет. Он попал к нам полгода назад. Его родители пропали. Раньше он с семьей жил в Улан-Уде. Там занимался фигурным катанием. Помогите ему».

Вика позвонила по указанному в письме телефону, выяснила подробности и сразу же поехала туда. В день ее приезда тоже стояла солнечная, морозная погода. Только термометр показывал минус тридцать. Это не морозец, пощипывающий ее щечки сейчас в Москве.