— Косой не пришел. Давай мы к тебе, — раздалось из рации.

— Оставайтесь на месте. Я справлюсь.

— Не хочешь, чтобы мы мешали? Ты там с красоткой?

Из рации раздался гогот.

— Отбой, — сказал капитан и выключил рацию. — Не обращайте на них внимания. Охренели. С обеда сидят в засаде.

— Подождите, вы что, здесь один? — дошло до Вики.

— Ребята совсем рядом. Мы того рецидивиста целый месяц выслеживали. С этим ведь непонятно, появится или нет. Не волнуйтесь, дописывайте.

Вика накатала целое сочинение. Он проглядел листки и сунул их в папку. Дальше сидели молча.

— Большинство преступлений совершается как раз в это время, — после длительного молчания сказал он.

— От болезней люди чаще умирают на рассвете.

— Вы меня напугали там, в кабинете.

— Что вы подумали?

— Если честно, что вы наркоманка и у вас передоз.

— Я не принимаю наркотики. Почему вы поверили в то, что я сказала? Ведь это странно.

— Он выбирает совсем молодых, одна была школьница. Я всю голову сломал. Пять убийств, и ничего не известно. Поэтому хватаюсь за любую соломинку. Вы больше ничего не чувствуете?

Вика чувствовала. Нарастающее беспокойство. Словно надвигалось нечто неотвратимое, страшное, готовое поглотить ее, полицейского, машину, все пространство вокруг. В ночной тишине гулко застучали колеса поезда. По железнодорожному мосту через Обводный канал проезжал длинный товарный состав.

— Вон она! — крикнула она.

— Где?

— С другой стороны.

— Черт!

Капитан выпрыгнул из машины и помчался к пешеходному мосту через Обводный канал. Вика села за руль и рванула с места. Благо автомобильный мост находился рядом. Когда подъехала, увидела, что полицейский гонится за человеком в черном балахоне и шляпе с широкими краями. Теперь они бежали по пешеходному мосту в обратном направлении. Полицейский на ходу что-то орал в рацию. Девушка в зеленом пальто, истошно крича, улепетывала от них в другую сторону. Свою сумку она бросила. Черный человек двигался очень быстро и ловко. Он пересек по мосту канал и побежал вдоль набережной. Капитан выстрелил. Преступник метнулся в сторону, перемахнул через ограду и прыгнул вниз. Раздался всплеск. Полицейский, не задумываясь, перелетел через перила и плюхнулся за ним.

Вика вновь на машине рванула к ним. Подбежала к ограде. Внизу, в воде, шла борьба. Слышались крики, ругань, шипение, тяжелое дыхание и удары. Из-за темноты ничего толком было не рассмотреть. Вика кинулась к машине, зная, что на торпеде лежит фонарь. Схватила его. Вернулась к ограде, стала светить вниз. Блеснул нож, раздался крик и нецензурная брань. Вику затошнило, и она выплюнула жирного черного слизняка. Он плюхнулся прямо на голову убийце и ловко заполз ему в рот.

Мужчина схватился за горло, стал задыхаться. Этим воспользовался полицейский. Он подтолкнул его к спуску. Сам держался за металлическое кольцо, торчащее из гранитной стены, а свободной рукой и ногами упирался преступнику в спину. Затем ловко запрыгнул на нижние ступени и подтащил мужчину. Когда он надевал на него наручники, подоспела подмога. С мигалками подъехали две машины, из них высыпали парни и бросились вниз по ступеням. Они подхватили маньяка и потащили наверх. Лицо у него было синим, сам он не мог передвигать ноги, но уже дышал. Слизняк проник внутрь и освободил горло. У капитана из глубокого пореза на щеке лилась кровь. Вика достала из машины аптечку и наложила повязку на рану.

— Зашивать придется, — сказала она.

— Нестрашно. Говорят, женщинам нравятся шрамы у мужчин.

— Я…

— Знаю. Вы особая женщина. Спасибо вам.

— Вы сейчас поедете в участок или в травму?

— Здесь останусь. Сейчас водолазы приедут. Нужно нож этого ублюдка найти и мой пистолет. Вышиб, гад. Иначе течением унесет.

— Вы освободите моих?

— Прямо сейчас распоряжусь. Я сделаю все, чтобы ваш бывший муж не мешал вам. Вы поезжайте домой. Вас отвезут.

В своей комнате Вика, не раздеваясь, без сил повалилась на кровать и сразу заснула.

Вика ехала в Москву на дневном «Сапсане». Она сидела у окна и пыталась что-нибудь разглядеть через залитое дождем стекло. Унылые поля, почерневшие леса, размокшие проселочные дороги… Смотреть было не на что. Золотой осени в этом году не случилось. Весь сентябрь и половину октября лили дожди. А потом листьев просто не стало. Очень быстро, из-за сильного урагана.

В тот день Вика не пустила детей в школу. Штормовой ветер ломал сучья, валил дорожные знаки и даже срывал крыши с домов. Вечером, первый раз за долгое время, позвонил Сергей. После ее дня рождения он пропал. Вика решила, что обиделся или рассердился, поэтому сама не звонила. Потом пыталась поговорить, но он трубку не брал, телефон был вне доступа. И тут вдруг звонок.

— Смотрю сейчас репортаж из Петербурга. Жуть. Как вы там? — спросил Сергей.

Его голос ей сразу не понравился. Слабый, хриплый, усталый, с придыханием.

— Ты что, вирус подхватил?

— Врача не обманешь. Нет, не вирус. Нам нужно встретиться.

— Давай.

— Я не смогу добраться до тебя. Ты можешь приехать ко мне в Москву?

— Сережа, что случилось?

— По телефону не смогу объяснить. Пожалуйста, приезжай.

— Когда?

— Как можно скорее. Завтра.

— У нас такой шторм. Самолеты точно не летают. Не знаю, ходят ли поезда.

— Как только успокоится, бери билет на поезд. Так надежнее. Сообщи время. Тебя встретит мой шофер. Ты его знаешь.

— Сережа…

Связь оборвалась. Может, из-за шторма, или он не захотел ничего объяснять. Поехать удалось уже на следующий день.

Поезд прибыл по расписанию. На Ленинградском вокзале ее встретил шофер. Грузный, хмурый мужчина. Его расспрашивать о шефе не хотелось. Ехали они очень долго. Он привез ее к загородному пансионату в сосновом лесу. Само место было прекрасным. Высокие стройные деревья и симпатичный бежевый двухэтажный дом с колоннами и высокой крышей.

На боковой дорожке показалась инвалидная коляска, которую толкал медбрат. Рядом шла грустная молодая женщина, держа за руку больного: мужчину средних лет с серым лицом и носовыми канюлями. За коляской торчал кислородный баллон. Мужчина мог быть и отцом, и мужем женщины. Сердце Вики заныло. Ничего хорошего это место не предвещало.

В холле ее встретила приветливая девушка. Она показала, где можно раздеться, попросила надеть бахилы и маску, а затем провела на второй этаж.

Сергей полулежал на высокой кровати с приподнятым изголовьем, придвинутой к панорамному окну, вид из которого на окружающие пансионат сосны и небольшое озеро вдали был шикарный, а вот сам мужчина выглядел ужасно. Серый, похудевший, с носовыми канюлями, как и у того пациента в инвалидном кресле.

— Привет. Спасибо, что приехала, — сказал он и махнул в сторону кресла рядом с кроватью.

— Здравствуй. Ты мне расскажешь, что происходит? — спросила Вика, присев на краешек кресла.

— Как видишь, это не вирус. Рак легких четвертой степени с метастазами повсюду, даже в голове. Надеюсь, я умру раньше, чем стану идиотом.

Вика молчала. Она много раз видела смертельно болеющих людей, но, слава богу, не сталкивалась с этим у своих родных и друзей.

— Понимаю. Это трудно переварить. Только без слез и жалости, — сказал Сергей.

— Ничего нельзя сделать?

— Ничего. Я лечился в Германии. Мне отрезали левое легкое и провели повторные курсы химии. Бесполезно. Болезнь победила, а лекарства от нее сожрали весь мой организм.

— Почему ты ничего не говорил? Не звонил?

— Ну а чем ты могла помочь?

— Я бы знала.

— И страдала. Я надеялся победить болезнь. Врачи были настроены оптимистично. Так мне казалось.

— Но ты все-таки позвал меня.

— В одном деле ты мне действительно можешь помочь.

— В каком?