— Папа! Не нужно туда ехать! Тебе там сделают больно! — кричал он навзрыд.

Вот оно в чем дело.

Малыш за папу, похоже, переживал больше, чем за себя.

Ты ж мой маленький.

Не знаю, какой по итогу подход нашел Роберт к сыну, но после того, как они немного поговорили наедине, причем, Руслан сдался и пошел одеваться.

— Что ты ему сказал?

— Секрет фирмы, — подмигнул он мне, дернув меня за кончик носа.

— Даже так… — ухмыльнулась я, поймав на себе его хитрый любопытствующий взгляд. Казалось, он видел меня насквозь, знал мои мысли. От этого мне становилось неловко.

Ведь в таком случае, он мог понять, как сильно я по нему соскучилась, и чувства мои к нему не угасли за время разлуки, а скорее наоборот, только обострились.

— Привет, соседи!

— Привет, Мир!

Пока мы ждали лифт, на этаже появился наш сосед.

Приятный малый, лет тридцати, который пару раз даже захаживал к нам на чай и на починку компьютера и что уж скрывать, делал недвусмысленные намеки.

— Привет, мой маленький бро, — обратился он к Руслану, подавая ему кулачок для удара.

— Привет! — вскрикнул сын. — А у меня вот папа приехал, — хвастался он.

— Да, ты что! Ну, в таком случае, поздравляю!

— Мирослав, — протянул он руку Роберту, на лице которого было изображено нескрываемое недовольство и пренебрежение.

— Роберт, — сухо произнес он в ответ, пожимая ему руку.

После возникла какая-то тягостная пауза.

— Ладно, пожалуй, я пешком прогуляюсь, — смущенно обратился к нам Мир, — вас тут и так много, все не влезем.

О чем это он? У нас же два лифта…

Ладно, может оно и к лучшему.

— Это что за, — резко прервал Роберт свой спич и оглянулся на сына, но сбавив тон, продолжил, — хрен? — когда мы уже оказались в машине.

— Какой еще такой… — я тоже посмотрела через зеркало на Руслана, внимание которого, слава богу, было охвачено просмотром мультфильмов.

— Этот?! — куда-то в сторону кивнул он головой.

— Ты про Мирика?

— Мирик… — ухмыльнулся Роберт.

— Ты чего завелся на пустом месте?

Ревнуешь что ли?

Приятный трепет охватил мое нутро, сладостно напевая моему сердцу дифирамбы.

Руслан влез в наш диалог, а мы так и остались каждый со своими мыслями, а я к тому же еще и с ложной надеждой.

В больнице мы проверили недолго. Врач, вручив целый список по руководству, отправил Роберта готовится к анализам. Впереди при лучшем раскладе у нас у всех были две недели, после которой планировалась сама трансплантация. Но все зависело от того, насколько отец подходил сыну в роли донора.

После клиники мы заглянули в наше с Русланом любимое кафе, чтобы пообедать.

Он уже очень настаивал на этом, чтобы и папа побывал в его любимом месте.

— Корицу в кофе добавить? — спросил официант, который принимал у нас заказ.

— Нет, спасибо. Ничего не изменилось? Ты же по-прежнему не любишь ее?

— Не люблю, спасибо, — улыбнулась я ему с нежностью.

Помнит.

И снова эта сладостная надежда, отвлекающая от основной проблемы и от других тревожных сигналов.

У меня даже возникло желание наброситься на него и зацеловать тут его при всех.

— Вот папа, смотри это вкусное блюдо с авокадо, — Руслан тыкал в меню, обращаясь к отцу.

— Папа терпеть не может авокадо, — решила я тоже, походу, блеснуть знаниями и хорошей памятью.

Нет, я ни на что не намекаю как бы.

Но я тоже многое о тебе помню.

Говорила я мысленно с ним и улыбалась как дура, буквально пожирая отца своего ребенка взглядом и желая его еще сильнее, хоть на стену лезь.

Дана, мы в приличном месте, да к тому же в общественном.

Остуди свой пыл!

Говорил мне внутренний голос, пытаясь утихомирить изголодавшуюся похотливую деваху внутри меня.

Не знаю, подозревал ли Роберт в тот момент, что я уже раздела его несколько раз догола и делала с ним самые непотребные вещи, какие только приходили в мой ум…

— Я хочу, чтобы папа мне сказку почитал, — уже дома перед сном выступал наш младшенький.

— Папа, конечно папа.

Теперь только папа, везде папа.

Не знаю, как при этом чувствовал себя Роберт, но внешне он выглядел вполне довольным таким раскладом вещей.

«Что же ты наделала, Дана?»

Вспомнились мне его слова.

Теперь мне и самой хотелось себя об этом спросить, видя, как парни ладили между собой, и как на Руслана положительно влияло их общение.

Не трудно было заметить, что сегодня он себя чувствовал гораздо лучше, нежели в предыдущие дни.

Роберт появился и застал меня на кухне, где я возилась с чайником, пытаясь заварить нам травяной чай.

— Как успехи? Не сильно тебя уморил?

— Шутишь? Он такой чудный. Ты воспитала классного парня, Дана. Хотя кто бы сомневался. Но спасибо тебе.

Конечно, мне было приятно слышать подобные вещи.

А еще я радовалась, что его вчерашнее враждебное настроение окончательно сошло на нет. Руслан будто растопил его сердце и заставил забыть о погрешностях своей поломанной матери.

Роберт присел за стол, широко улыбаясь, и его тепло распространялось по всей комнате, задевая струны мои души и заставляя биться сердце чаще.

Желание прижаться к нему по-прежнему неистово горело во мне. И когда он встал и подошел ближе к тому месту, где я стола, я не смогла сдержаться, и просто полезла к нему целоваться.

Совсем, как дикая.

— Дана, я так не могу, — неожиданно отпрянул он от меня, хотя секундой ранее также жадно впивался в мои губы.

— Почему? Руслан уже спит… Можем пойти ко мне в комнату, слышимость у нас плохая.

Кто о чем, а лысый, ну вы понимаете…

— У м-меня есть девушка… — неуверенно и даже растерянно произнес он.

Девушка?!

— Ой… п-прости…

Девушка…

Меня будто по голове ударили каким-то тяжелым предметом.

Как я могла об этом не подумать?!

Нет, я, конечно, подумала, но верить и фантазировать на эту тему совсем не хотелось.

— И-и… эт…у меня свадьба через пару месяцев… Я-я…

Ого!

Тут на меня свалилась целая каменная плита весом в тонну.

— Прости, если я как-то… т-ты… т-тебя…

Да, уж. Действительно. Что тут скажешь? Ты, тебя, улица, фонарь, аптека…

— Все нормально, Роберт… Я же не знала. Сказал бы раньше, я бы не стала так навязываться что ли…

Господи, как неудобно вышло.

Ай, и как больно…

— Ну, ты не навязывалась… — ненадолго замолчал он. — Я, пожалуй, пойду, хорошо?

— А как же?..

— У меня бронь в отеле, все ок, — будто поняв, о чем я хочу спросить, пояснил он мне. — Я там переночую… Судя по всему, мне тут еще пару недель кантоваться. Не мог же я у тебя на диване спать вечно… Так что вот… — неуклюже натыкаясь по пути на предметы быта, он покидал квартиру, будто спасаясь от нашествия зомби…

Я поставила нас двоих в неловкое положение.

Сумасшедшая женщина.

И чего я тут злюсь?

Столько лет прошло. Имеет право.

Я не злюсь… Больно мне…

Слезы хлынули в два ручья, а я по-настоящему, чуть ли не по-волчьи, завыла, выпуская наружу все накопленное.

Хотя всех слез не хватит, чтобы выплакать все свои болячки, всю ненависть, всю злость и всю обиду.

Но хоть немного должно стать легче.

А дальше я возьму себя в руки, как я это умею и, приму неизбежное…

Роберт женится, и это не смертельно.

Уговаривала я себя, пытаясь успокоить растерзанное сердце.

Сейчас я должна думать о сыне и не раскисать.

Главное, чтобы Руслан выздоровел…

И снова в слезы.

Нет, я все же злюсь… На себя злюсь…