Я не мог не думать о ней, даже когда был занят приготовлением напитка, бодрящий аромат которого распространился повсюду, пробуждая мое бренное тело после бессонной ночи.
В какой-то момент что-то ворвалось в мою умиротворяющую безмятежность, отдав жаром по спине.
Дана.
Я почувствовал ее присутствие, так ясно увидел ее очертания, как если бы на затылке у меня были глаза, либо я стоял бы к ней лицом.
— Кофе будешь? — Поприветствовал я ее, не оборачиваясь, продолжая стоять к ней спиной.
— Спасибо, — прошептала она, и голос ее, будто теплым пледом, окутал все мое существо.
Такое приятное чувство….
От невиданного наслаждения, я прикрыл глаза. И я уже не злился, что она нарушает мой привычный мир своим присутствием.
— Как спалось? — Все также, делая вид, что занят приготовлением кофе, я разговаривал с ней спиной.
Не буду ее смущать, почему-то решил я.
Хотя можно было еще поспорить, кто кого тут смущает.
И все же напомнил себе, какой она может быть: она вначале делает, а уже после жалеет о случившемся. Ведет с собой какую-то борьбу, как вчера, например. Я чувствовал ее желание, знал, что мы хотим одного и того же, хоть с виду она больше была похожа на испуганного ягненка, которого привезли на убой. А после… Когда она все же дала волю своим влечениям, в ней возродилась самая настоящая дикая кошка… От этих воспоминаний у меня аж в горле пересохло и дыхание перехватило. Я снова закрыл глаза, пытаясь дышать ровно, чтобы не выдать себя.
— Как убитая. А вот состояние мое, будто меня поезд переехал…
Я улыбнулся.
Шутит. Наверно, это можно принять за хороший знак.
От понимания этого, я немного расслабился и повернулся в ее сторону, подавая ей чашку с кофе.
Она стояла в халате, который я оставил ей в спальне, где она спала. Фантазируя о том, что под ним она совершенно голая. Я сделал глоток горячего напитка, чтобы скрыть внезапно накатившее на меня волнение, и пригласил присесть за стол, продолжая изучать ее.
Волосы были собраны, лицо слегка припухлое и от того слишком милое, что я думал лишь о том, как затащить ее к себе в спальню и отыметь во всех позах, чтобы вновь услышать под собой звучание ее тела, которое говорило бы мне о том, насколько сильно оно желает меня.
От этих мыслей мышцы на каждом участке моего тела вздрогнули. И наверно тем самым выдали меня с потрохами вместе с моими грязными мыслями, потому что я стоял перед ней полуголый, только в одних шортах. Но я не мог не заметить, как ее глаза периодически, хоть и не смело пробегались по моему телу, выдавая уже ее…
— Если ты голодная, в холодильнике можно что-то найти перекусить… Я обычно не завтракаю.
— Спасибо. Кофе будет достаточно, — с этими словами она присела за стол, пряча от меня свой взгляд.
О чем я и говорил.
Опять сожалеет? Опять планирует сбежать?
Ягненок снова пытается подавить дикую кошку…
— Кстати, — я потянулся за пакетом, который недавно привез курьер, — тут курьер тебе колготки привез. Размер не знал, поэтому заказал несколько пар. — Решил я разрядить обстановку и за одно показать свой дружелюбный настрой.
— О, не стоило, — говоря это, щеки ее зардели.
— Стоило, — сухо прочеканил я, почему-то раздражаясь ее вежливостью.
— Спасибо, — сдалась она, притягивая к своим губам чашку с кофе, а после языком облизывая эти самые губы.
Губы…
Я тоже был бы не прочь сейчас пройтись по ним своим языком…
Нарисовалась пауза. Тишина, которую я так любил, сейчас меня напрягала.
Каждый пребывал в каких-то своих мыслях.
— Зачем ты здесь, Дана? — Неожиданно для себя выпалил я, призывая ее к откровенному разговору.
— Эм, в смысле здесь? — Она начала теребить чашку в своих руках, проводя пальцами по ободку кухонной посуды и при этом пронизывая меня своим испуганным взглядом.
— Почему вернулась в город?
— А, ты про это?.. По семейным обстоятельствам…
— Каким же? — Видимо, я был настроен решительно, и не намеревался сдаваться, желая закончить с этим фарсом.
Она молчала, будто решая насколько я был достоин того, чтобы быть посвященным в ее дела.
Либо… Я рушил какие-то ее планы.
Неужели она спит со мной по указке своего отца, чтобы реализовать какой-то его коварный замысел? Вдруг меня осенило.
Мерзость какая. Она на такое способна? Ведь ее появление на заводе явно было не случайным.
— Папа в плохом состоянии… — Тихо, чуть ли не шепотом произнесла она.
— В каком смысле?
— Инфаркт был.
— Нужна какая-то помощь? — Искренне поинтересовался я, не ожидая такого поворота событий, и до сих пор не понимая, почему она устроилась к нам на работу.
— Мы справляемся. Но спасибо… — Она явно была расстроена и будто хотела сказать что-то еще, но остановила себя.
Продолжать ее расспрашивать про завод и о том, как она там появилась? Не совсем понимал, как вывести разговор к этому. Но мне хотелось узнать правду, потому что было понятно, что все было не спроста.
— Ты давно знаешь Смирновых? — Вдруг заговорила она.
— Ты о ком? — Я решил потянуть время, придумывая в своей голове ответ на ее вопрос.
— Про руководителя и собственника завода.
— Ну, в каком смысле знаю? Я не особо с ними пересекаюсь. Я всего лишь рядовой сотрудник, — нагло врал я, но чувствовал неловкость.
А вдруг она меня разводит? Знает правду и просто ждет, когда я ее озвучу, и сам, наконец, во всем сознаюсь.
— Ты знал, что раньше этот завод принадлежал моему отцу?
— Нет, — меньше слов, больше уверенности. — Что ты хочешь мне сказать, Дана? — Терпение было на пределе.
Давай уже мочи свою правду-матку и разбежимся как в море корабли.
— Ну… — Она не решалась, а я уже был готов к нападкам с ее стороны. — Я тут узнала, что завод не совсем честным путем попал в руки новых собственников.
— Даже так?.. Тебе отец рассказал?
— Папа не говорит. Не может…Он парализован… Мама узнала. А потом и папин адвокат подтвердил. Ну, как подтвердил. Ничего конкретного не сказал, но как бы намекнул… И предупредил, чтобы я не лезла никуда для своего же блага…
Правильно. Как и договаривались.
— И?
— А я захотела разузнать подробности…
— Поэтому устроилась на завод? — Усмехнулся я, понимая, насколько глупым было ее решение. — И каков был твой план?
— Думала, на месте что-то выясню…
— И как? Получилось?
— Нет…
— А что бы ты сделала, узнай ты правду?
— Смотря в чем эта правда… — Поникла она, а я не смел никак вмешиваться в ее скорбь. — Ты, наверно, считаешь меня глупой?
Да, считаю.
— Мне нечего тебе сказать…
— Неизвестность не дает покоя. А может еще и ощущение какой-то тотальной несправедливости… — Она на секунду замолчала. — Наверно, я вообразила себя героем какого-нибудь фильма, типа агента 007… — Усмехнулась она. — Но не рассчитала свои силы. Ну, какой из меня Джеймс Бонд?! До нужных документов мне не добраться… Поиски в архиве ничего не дали. Интернет молчит. Еще и коллектив весь новый практически, даже спросить не у кого. Да и кто что может знать? Правда же? — Она посмотрела на меня, будто я знал ответы на ее вопросы, но я молчал, воспринимая ее вопрос, как риторический. — Ладно, не хотела тебя грузить. Ты уже смотришь на меня как на чеканутую… И это… Роб… Я надеюсь это останется между нами… Тем более я уже планирую увольняться… И возвращаться в Москву…
А вот это правильное решение. Нечего тебе тут играться в игры, которые тебе не по зубам.
— Может, я смогу тебе чем-то помочь?
Что???!!! Ты о чем, Роб? Остановись!
— Правда?
— Ну, попробовать можно, — ничего глупее в тот момент я и предложить не мог. Но поймал себя на том, что не хочу, чтобы она уезжала. — Правда, я пока не знаю, как…
Роб, не глупи. Пусть валит на все четыре стороны!
