Я вздохнула. Мама вряд ли бы это одобрила.

— Прости, — быстро написала я Стивену и убрала телефон обратно в карман.

Миссис Агуда провела меня в свой крохотный кабинет, который не изменился с тех пор, как его занимал предыдущий директор, Необразованная Свинья и Заноза в заднице Андерс. На столе громоздились две, казалось бы, бесконечные стопки бумаг и множество карандашей и блокнотов. Интересно, для чего она всё это хранила?

Я опустилась в кресло напротив неё и, чтобы успокоиться, начала считать карандаши, рассеянно потирая ноющие костяшки пальцев. Меня больше не трясло, но я всё ещё была взвинчена и готова разломать что-нибудь пополам.

Миссис Агуда села за стол, положила локти на столешницу и вплела пальцы в косу. Ее суровый вид, очки на носу и пронзительные темно-карие глаза в этот момент не выражали ни капли сочувствия. Ее смуглая кожа выглядела безупречно и без морщин, что придавало ей гораздо более молодой вид.

— Прежде всего, я должна сказать, что вы можете быть довольно прямолинейной, мисс Брукс, и хотя я ценю, когда люди не ходят вокруг да около, существует тонкая грань между честностью и грубостью. Мне нужно напомнить вам, с кем вы разговариваете?

У меня было много чего сказать, что могло бы быть воспринято как откровенная грубость, но я решила подыграть. Отстранение от занятий — это уже достаточно плохо.

Я покачала головой, борясь с желанием погрызть ногти. Я всегда так делала, когда нервничала — то есть постоянно, но я уже обкусала их до мяса. Возможно, мне стоит начать приносить в школу свой спиннер-непоседу.

— Хорошо. Следите за своим тоном и расскажите мне, что там произошло.

Я посмотрела на свои покрасневшие костяшки пальцев, потом будет очень больно бить боксерскую грушу.

— Какой в этом смысл? Вы уже решили отстранить меня от занятий.

— И мое решение остаётся в силе, но я хочу услышать вашу версию случившегося.

Я глубоко вздыхаю. Моя версия истории? На это у нас ушли бы годы, бесчисленные коробки с салфетками и психотерапевт.

— Мой брат оскорбил мою маму. Я не сдержалась. Вот и всё.

Она приподняла брови.

— И это всё?

Я кивнула.

— Это всё.

— А ваша стычка с мистером Брауном?

Я хотела сказать: "Обычное дело, потому что он самый большой засранец в мире", но тогда она бы надрала мне задницу до самой Антарктиды. Или, что ещё хуже, заставила бы меня объединиться с ним в каком-нибудь проекте, чтобы "примирить наши разногласия". Я содрогнулась. Я бы лучше выпила отбеливатель.

— Непримиримые разногласия, — сказала я.

Она опустила подбородок.

— Непримиримые разногласия?

Неужели она собирается повторять всё, что я говорю? Может быть, она попугай?

— Непримиримые разногласия. — Я скрестила руки на груди.

— Хорошо, но независимо от того, насколько велики ваши разногласия, насилие неприемлемо.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

— Конечно. Мир во всем мире и всё такое прочее.

Она прищурилась, глядя на меня.

— Вы возглавляете кампанию по борьбе с травлей и являетесь вице-президентом школьного совета. Вам следовало бы знать, что лучше не прибегать к насилию для решения своих проблем.

Я начала постукивать ногой.

— Я знаю.

— Нет, мисс Брукс, если то, что произошло сегодня, было каким-то признаком, то вы этого не знаете. Я не уверена, что вы понимаете последствия своих действий. У вас есть проблемы, от которых нельзя отмахнуться, особенно когда вам нужно думать о своем будущем. Наш консультант должен будет уведомить выбранный вами колледж о вашем отстранении.

Я застучала ногой, мои мысли начали путаться. Меня приняли на факультет социологии в местный колледж, но это не означало, что они не могут отозвать свое предложение.

— Что это значит? Повлияет ли это на моё поступление в колледж?

— Я буду честна с вами — это может повлиять на ваше поступление.

Я вцепилась в спинку стула, не веря своим ушам.

— Что? Но…

— Мы говорим здесь не о какой-то незначительной проблеме, мисс Брукс. Речь идёт об агрессии, исходящей от вице-президента школьного совета. Я видела ваши записи из предыдущей школы, и хотя там были случаи, которые не обязательно говорят в вашу пользу, они точно не свидетельствуют об антиобщественном поведении.

Конечно, это было не так. Всё это время я попадала в неприятности, потому что защищала студентов от хулиганов, и чаще всего одним из этих хулиганов был сам Стивен. Это было самое малое, что я могла сделать как сестра хулигана. Я отказывалась чувствовать себя виноватой за то, что ударила пару ублюдков здесь и там, даже если это стоило мне поступления в колледж.

— Потому что это не так.

Она кивнула.

— Но они действительно являются проявлением агрессии, как и сегодняшний инцидент, который мы не могли бы исправить одним лишь отстранением. Вот почему я включу вас в новую программу, которую мы недавно запустили.

Ого, новая программа. Почему это прозвучало как метафора промывания мозгов детям и отправки их работать секретными агентами в разные страны мира? Или превращения их в зомби?

Я криво улыбнулась ей.

— Это тот самый момент, когда вы говорите мне, что собираетесь отрезать у меня части тела и анализировать меня, как будто я какой-то инопланетянин?

Она приподняла бровь.

— Уверяю вас, в этом нет ничего похожего на научно-фантастический фильм. Это программа для проблемных студентов, которая называется "Студенческий кодекс".

О, это становилось все лучше и лучше. Как говорится — используйте максимальный уровень сарказма. Здесь были настоящие хулиганы, а она включила меня в эту программу? Логика во всей красе.

— То, как вы это говорите, заставляет меня чувствовать себя худшим кошмаром любого учителя.

Она раздражённо вздохнула.

— Ты можешь думать, что тебе не место в этой программе, но позже ты будешь благодарна мне за это.

Я фыркнула, чем заслужила недовольный взгляд.

— Конечно. Итак, в чём же дело?

— Цель этой программы — развитие диалога, понимания и сочувствия через помощь тем, кто нуждается в поддержке. Студенты, участвующие в программе, становятся спутниками тех, кто имеет умственные или физические недостатки.

Она, похоже, действительно считала меня трудным подростком, которому следует заняться общественными работами. Я сжала кулаки, размышляя о том, как иронично и несправедливо, что со мной обращаются как с нарушителем спокойствия, в то время как я все эти месяцы боролась с их проблемами.

— Давайте предположим, что я соглашусь на участие в этой программе. Что я получу от этого?

— Это позволит вам избежать возможных последствий отстранения от занятий для поступления в колледж. И что самое важное, это поможет вам по-новому взглянуть на жизнь и стать более терпеливой.

Мне хотелось закатить глаза.

— А у меня есть выбор?

— Вы бы предпочли, чтобы вас освободили от обязанностей вице-президента?

— И совет развалится без меня? Бедная Шрейя Уилкинс будет плакать кровавыми слезами, если я уйду, а поверьте мне, эта девушка умеет плакать много. Всё в порядке. Где мне зарегистрироваться?

Поджав губы, она пристально посмотрела на меня. Затем открыла ящик стола и достала лист бумаги.

— Вот подробности программы. Позвоните одному из координаторов сегодня или завтра, чтобы получить задание. Вы найдёте их номера телефонов внизу страницы. — Она протянула мне листок. — Я также поговорю с вашей матерью. Мне также нужно связаться с вашим братом.

Я сложила листок и сунула его в карман, едва удостоив его взглядом.

— Конечно. И когда я смогу вернуться в школу?

— В следующий понедельник.

Я вытаращила глаза.

— В следующий понедельник? Но это же целая неделя!

— То, что вы сделали сегодня, было решительным и серьёзным. Я не могу позволить вам уйти, отделавшись лёгким испугом.

Конечно, нет. Только Барби и его друзьям всё так легко сходило с рук. В этом был полный смысл.