— Ру́гулоз**, — говорит эрданец улыбаясь. — Нет опасность.

Он поглаживает животное за ухом и отходит, когда что-то сбивает его с ног, валя на мокрую от тумана траву и усаживаясь сверху. Эмрис кричит. Карлетт вытаскивает меч из ножен, но Бэзаут выставляет вперёд ладонь, выкрикивая:

— Нет! Сестра!

Карлетт недоумённо хмурится и, не выпуская меч из рук, подходит ближе. Туман расступается, и ведьма видит девушку, сидящую на животе эрданца и прижимающую нож к его шее.

— Гот о́фмат и́зимбэт. Гот лу́бат из ур Дитто ац! И́цегот ламан! Эу доф мо́моат, эр сви́ат того! — кричит девушка. — Гот зуцуат го́тор сэ́лобэрит. Го́то ва́суат!***

— Тало, — мягко произносит Бэзаут, гладя девушку по руке. — Бу́говрэ ото. Аф мэ́оват ил. Руц та́ут в ис го́тгофат.****

Карлетт не понимает, о чём они говорят. Бэзаут что-то ещё шепчет девушке, ласково поглаживая по тёмно-зелёным, почти чёрным волосам. Плечи той медленно расслабляются. Она вся обмякает, убирая нож от горла брата, и встаёт, кидая озлобленный взгляд на ведьму и фамильяра. Карлетт осматривает эрданку. Юная, не старше Эмрис, с узкими тёмно-коричневыми глазами, округлыми чертами лица, она походит на своего брата только жёлтыми узорами на светло-зелёной коже. Грудь стянута тугой повязкой. Кисти рук украшает с десяток плетёных браслетов. Она смотрит презрительно, плотно сжав губы и сложив руки на груди. Бэзаут встаёт с земли, отряхиваясь.

— Сестра Тало, — указывает он на девушку. — Тало, э́ризэм.*****

Девушка фыркает и, взмахнув волосами, отходит к иве, садясь у самых корней. Бэзаут вздыхает, качая головой. Карлетт похлопывает его по плечу и спрашивает:

— Зачем ты привёл нас сюда?

Эрданец отвечает не сразу. Он вглядывается ведьме в глаза, а затем улыбается:

— Святыня проверит, — Бэзаут прикладывает руку к груди, — что здесь.

— Что он имеет в виду? — спрашивает Эмрис, хмуря тонкие брови.

Она подходит ближе, опасливо скашивая взгляд на сидящую в облаке тумана Тало.

— Скорее всего что-то вроде магического пропускного пункта, — отвечает Карлетт. — Древо проверит на наши намерения и решит, пропускать нас дальше или нет.

Эрданец кивает. Эмрис, кусая губу, переводит взгляд с ведьмы на парня и обратно.

— А если наши души окажутся недостаточно чисты? — спрашивает фамильяр.

— Навсегда остаться лес, — отвечает Бэзаут.

Слышится, как Эмрис гулко сглатывает. Туман над рекой начинает сгущаться, превращаясь в плотное белое покрывало. Песни ночного леса умолкают. Ива плачет листьями, сбрасывая фиолетовую пыльцу на стоящих под ней людей. Сонливость накатывает внезапно. Веки тяжелеют. Карлетт видит, как Эмрис широко зевает. Её ноги подкашиваются, и она падает в объятья Талы. Карлетт тянется к своему фамильяру, но тело тяжелеет, сознание затуманивается. Чьи-то сильные руки подхватывают ведьму, когда она проваливается в мир сновидений.

*Святое древо

**Мохоспин

***Ты нарушил закон. Ты привёл их к Святому древу! Глупый брат! Если отец узнает, он убьёт тебя! Ты покинул свой пост. Тебя ищут!

****Всё хорошо. Я помогаю им. Одна ночь и они уйдут.

*****друзья

7144 года со дня рождения Богини.

Игг-Сабет, замок Ивив-Серип

Блио неудобное, противного цвета топлёного молока и чешется в рукавах. Карлетт вертится, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но служанка тихо шикает, заставляя девочку застыть на месте. Ведьмочка смотрит на себя в зеркало. Волосы заплетены в замысловатую причёску, украшенную белой сеточкой. Жемчужные бусы украшают короткую шею. Карлетт касается своих щёк. Розовых, по-детски пухлых и мягких. Девочка грустно вздыхает, отводя взгляд от зеркала. Раздаётся стук, а затем тихий ласковый голос спрашивает:

— Могу я взглянуть на самую красивую ведьмочку Акрата?

Улыбка расцветает на губах Карлетт. Девочка с радостным визгом бежит в объятья отца. Глион Лави подхватывает дочь, кружа её по комнате. Карлетт хохочет, цепляясь маленькими пальчиками за плечи отца.

— Моя маленькая Летти такая красивая, настоящая принцесса, — нежничает мужчина, прижимая девочку к себе. — Готова к сегодняшнему дню?

Девочка сжимает пухлые губки и отрицательно машет головой. Глион растягивает губы в доброй улыбке.

— И почему же? — спрашивает он, садя дочь себе на колени.

Карлетт мнёт пальцы, кидает быстрый взгляд на отца, а затем бормочет:

— Я боюсь.

Девочка прижимается к отцу. Ведьмаг гладит её по плечу, целуя в макушку.

— Бояться — это нормально, Летти. Чего именно ты боишься?

Карлетт скребёт пальчиками по платью, тяжело вздыхает и отвечает:

— Что, если я им не понравлюсь? Я сделаю что-то не так и покажу себя с плохой стороны. Огорчу тебя и маму, — в уголках серых глаз начинают собираться капельки слёз. — Она будет ругаться.

Маленькая ведьма шмыгает носом, часто моргая. Слеза скатывается по пухлой щеке, Глион стирает её большим пальцем.

— Ну-ну, маленькая моя, что за глупости, — ведьмаг поднимает Карлетт за подбородок, заглядывая в глаза. Лунный свет встречается с озёрными переливами. — Ты никогда не сможешь огорчить нас с твоей матерью. И ты всё сделаешь правильно, Летта, всем понравишься. Просто будь собой и не переживай ни о чём.

Глион целует дочь в лоб. Карлетт улыбается, спрыгивая с колен отца и поправляя помявшееся платье. В коридоре раздаётся шум, что-то с треском падает, а затем в комнату вбегает Марона. Зелёное блио блестит вышивкой в лучах солнца, из аккуратной причёски выбились короткие чёрные прядки.

— Летта! — кричит Марона, подбегая к подруге. — Наконец-то я нашла тебя! Тут так скучно. Я хочу домой. Почему мы не могли познакомиться с семьёй Тиндалей в Карандэ?

Марона тараторит, подпрыгивая на носочках и дуя губы.

— Потому что Дворец Ковена ещё не готов к приёму гостей, — посмеивается Глион. — К тому же нас пригласили, было бы невежливо отказываться или переносить встречу в недостроенный дворец.

— О, господин Лави, и вы здесь, — округляет глаза Марона и заправляет чёрный выбившийся волосок за ухо. — Извините, я не заметила вас.

Маленькая ведьма уважительно кланяется в реверансе.

— Где твоя матушка, Марона? — спрашивает Глион.

— Она была… — начинает юная Дамкер, но её прерывает звук открывающейся двери. В проёме появляется Ариаль Дамкер.

— О, вот вы где, — улыбается женщина, — а я вас уже обыскалась. Все собрались в Главном зале, остались лишь главные звёздочки этого вечера.

Ариаль протягивает руку дочери, поправляет ей причёску и выводит из комнаты. Глион и Карлетт выходят следом. Вход в Главный зал открыт нараспашку. Когда Карлетт с отцом и Марона с матерью переступают порог зала, все взгляды устремляются на них. Ведьмочка делает шаг назад, пытаясь спрятаться за спину отца, но чувствует, как тёплая мужская ладонь ободряюще сжимает её маленькие пальчики. Отец ведёт Карлетт к матушке, что стоит рядом с высоким темноволосым магом. Густая борода аккуратно подстрижена, волосы убраны назад. За ним стоят красивая блондинка в ярко-алом блио и два мальчика. Мадам Лави кидает дочери ободряющий взгляд и встаёт около мужа, который с улыбкой пожимает руку хозяину замка.

— Давно не виделись, Глион. Рад тебя видеть, — начинает разговор маг.

— Десять лет — долгий срок, Эрбин, — смеётся господин Лави.

— И не говори, — хмыкает господин Тиндаль, кидая взгляд на мадам Лави.

— Много всего произошло. Ихт-Карай теперь и не узнать. Вы с Ксеной постарались на славу.

— Это заслуга не только нас, но и всех ихт-карайцев. Уверен, вы потрудились не меньше. Молва о прекрасной жизни в Акрате доносится из всех щелей, — улыбается Эрбин. — Но довольно лести. Позволь представить наших сыновей. Старший — Алкей и младший — Ларсам.

Маг подталкивает мальчишек вперёд. Оба уважительно кланяются, и тот, что повыше, гордо выпятив грудь, бросает заинтересованный взгляд на Карлетт. Рядом стоящая Марона, заметив это, пихает подругу в бок.