— Эрбин, — женщина говорит тихо, но голос её эхом заполняет весь зал. — Ты же понимаешь, насколько серьёзны твои обвинения?

— Прекрасно понимаю, Диона, — маг создаёт на кончиках пальцев огонь и, тряхнув рукой, отправляет его в камин, зажигая поленья. — Только не ври, что не думала об этом.

Диона сжимает губы в тонкую полоску и уводит взгляд в сторону.

— То-то же, — Эрбин нервным движением зачёсывает волосы.

— Если ты прав, Эрбин, то доверять мы можем только друг другу, Совету и Храму.

— Что? — маг разворачивается к Верховной Жрице. В глазах его можно прочесть недоумение. — Ты всерьёз хочешь довериться этим старым хрычам, которые без разбирательств хотели казнить моего сына?

— Именно так, — Диона встаёт из-за стола и подходит ближе к магу. — Я поговорю с градэном Плюккером. Он знает всё об охране дворца и всех, кто здесь служит.

— А если его тоже подкупили? — Эрбин хмурится.

— Это исключено, — Диона качает головой. — Аллипий отвечает за безопасность страны и дворца в том числе. Если кто и знает что-то о предателе, то это он.

— Хм. Ну ладно. Пойдём. Где этот твой Плюккер живёт?

***

Экипаж выезжает за пределы Эвдинского дворца. Путь до Улонта занимает не больше часа, но и за это время мадам Лави успевает накрутить себя до головной боли.

— Как ты думаешь, кто это? — подаёт голос маг.

— Не знаю, — отвечает Диона, наблюдая за сменяющимся пейзажем за окном кареты. — Все маги и ведьмаги, присягнувшие Богине, проверены временем. Половину из них ты знаешь сам, за другую могу поручиться я. С некоторыми из них мы бились плечом к плечу.

— Больше двадцати лет прошло, Ди. Многое могло измениться.

Ведьма вздрагивает от обращения, но тут же берёт себя в руки, гордо расправляя плечи в надежде, что Тиндаль-старший этого не заметил. Карета подъезжает к двухэтажному каменному дому и останавливается. Ставни окон закрыты, а из трубы идёт дым. Диона и Эрбин выходят из кареты и, ступая по каменной дорожке, украшенной кустами гортензии, подходят к двери. Ведьма берётся за дверной молоток и стучит два раза. Через несколько секунд дверь отворяется, и в проёме появляется тонкий высокий мужчина. Увидев перед собой Верховную Жрицу, дворецкий кланяется и отходит в сторону, провожая гостей внутрь. Диона и Эрбин проходят в просторную тёплую гостиную, украшенную картинами и трофеями с охот.

— Мы не были предупреждены о вашем визите, Ваше Верховенство. Прошу простить, что не подготовились. Мне позвать господина Плюккера?

— Да, будь так добр.

Мужчина снова кланяется и уходит. Ведьма и маг садятся на мягкие пуфы, и через пять минут служанка приносит им поднос с бокалами вина. Как только она, откланявшись, выходит из комнаты, в арочном проёме, напротив главного входа, появляется Аллипий Плюккер.

— Не ждал вас сегодня, Верховная Жрица.

— Градэн Плюккер, — Диона встаёт и кланяется. — Простите за столь неожиданный визит, но мы пришли по очень важному делу.

— Пропаже Алкея? — мужчина делает глоток вина.

Его большой крючковатый нос задевает кромку бокала.

— Вы уже знаете? — с возмущением спрашивает молчавший до этого Эрбин.

— Конечно, — градэн отвечает так, будто это самая очевидная вещь на свете. — Мне доложили одному из первых. А вам разве нет?

Тиндаль не отвечает. Лишь крылья носа его гневно раздуваются. Аллипий отставляет бокал в сторону и внимательно оглядывает своих гостей.

— Что конкретно вы хотели узнать? Поиски Алкея уже начаты. Мистер Мадвест, как по мне, разработал неплохую тактику.

— Как по мне, в вашей охранной гвардии завёлся паразит. И может быть, не один.

Диона шикает на мага, пытаясь осадить его, но тот лишь ведёт плечом. Господин Плюккер улыбается.

— Возможно, вы правы, — говорит он загадочно.

— Так возможно или прав? — Диона чувствует, как стоящий рядом Эрбин начинает выходить из себя.

— Вы ведь что-то знаете, градэн Плюккер. Расскажите, — просит мадам Лави.

Аллипий скрещивает руки за спиной и медленным шагом начинает обходить комнату.

— Могу я сказать лишь одно, Верховная Жрица. Присмотрись к тем, кому разбила сердце, но кто всё равно остался рядом с тобой.

Диона хмурится, не понимая, о чём говорит градэн, а затем столбенеет, пронзённая догадкой.

Алкей сквозь гул в голове слышит неразборчивые фразы и ругань. Маг глубоко вдыхает, концентрируя мысли в голове. Боль в висках постепенно проходит, и Алкей открывает глаза. Он сидит, привязанный к стулу, в полутёмной комнате. Из заколоченных окон пробиваются солнечные лучи, освещая летающие в воздухе пылинки. Вокруг разбросан всякий мусор, сломанные вёдра и грязные тряпки. Маг морщится. Резкий запах помоев бьёт в нос. Алкей дёргает руками, проверяя узел на прочность. Верёвка больно впивается в кожу. Осмотревшись и не найдя ничего, что помогло бы развязать верёвку, маг встаёт и подходит к каменной стене. Сильный замах и стол разлетается в щепки.

— Так-то лучше, — говорит маг, развязывая верёвку.

Растирая уставшие запястья, он подходит к окну. За приколоченными досками маг видит лишь грязную дорогу и старые, покосившиеся дома. Мимо медленно проезжает полуразвалившаяся телега. Лошадь еле волочит ноги, а горбатый старик заходится в кашле.

— Где я, тролль меня подери? — Алкей отходит от окна.

За дверью слышатся шаги, и прежде чем маг успевает что-то сделать, в помещение входят два рослых мужика. Завидев освободившегося Алкея, блондин и брюнет переглядываются и, покрепче схватив мечи, бросаются на парня. Клинки неуклюже рассекают воздух, абсолютно не задевая легко уворачивающегося мага. Алкей кружит по комнате, пока не замечает, как тяжело начинает дышать блондин, а меч в его руках — дрожать. Парень быстрым движением оказывается за спиной брюнета, толкая его на пыльный пол, и, в развороте подхватив деревяшку, оставшуюся от стула, разбивает её о голову блондина. Тот падает на колени, хватаясь за голову. Меч выскальзывает из его рук. Алкей подхватывает оружие и перерезает мужику горло. Блондин, кашляя и задыхаясь, падает на грязный пол, поднимая вверх клубы пыли. Маг разворачивается, тут же выставляя меч перед собой. Раздаётся глухой звук удара металла об дерево. Непонимающие глаза перед Алкеем опускают взгляд вниз, смотря на торчащий из живота меч. С уголка губ по подбородку струится капля крови. Глаза брюнета закатываются, и он соскальзывает с меча, падая на прогнившие доски.

— Дилетанты, — презрительно бросает Алкей, осматривая трупы.

Он поудобнее перехватывает оружие и выходит из комнаты, оказываясь в длинном коридоре. По обе стороны расположились несколько закрытых дверей. Маг идёт аккуратно, стараясь не шуметь скрипучим полом. За последней дверью слышатся приглушённые голоса, и Алкей прижимается к деревянной поверхности ухом.

— …И сколько нам его ещё держать тут? Пока не очнётся? — говорит грубый женский голос.

— Сколько понадобится, столько и будем держать, — огрызается другой, мужской. — Поэтому заткни хлебальник.

— И сколько тебе заплатили за этого паренька?

— Не твоего ума дело.

— Продажная ты скотина, — с насмешкой тянет женщина.

— Слушай, — в голосе мужчины слышна раздражённость и усталость, — нам осталось только прикончить мальца и пустить слух. И всё. Фэсы у нас в карманах.

На несколько минут воцаряется молчание, а затем мужской голос произносит:

— Пошли. Итак, с этим делом затянули. Надеюсь, эти олухи нормально его связали, а не как в прошлый раз.

Алкей отрывается от двери и крепче сжимает рукоять меча. Под скрип петель в дверном проёме появляется высокая, коренастая женщина. Она недоумённо смотрит на мага, но прежде чем в её глазах появляется понимание происходящего, Алкей пронзает её мечом, тут же сбрасывая с него ногой. Парень переступает через труп, входя в просторную комнату, замечая боковым зрением в углу свой боевой посох.

— Мда, — тянет мужчина, стоящий около большого обеденного стола. — Какая досада.