— Теперь они мои. — Засовывая их в задний карман, он помогает мне спуститься с раковины и переплетает свои пальцы с моими.

— Как я выгляжу? — спрашиваю я.

Его взгляд быстро скользит по моему лицу.

— Как будто только что кончила мне на лицо.

— О боже, Кэш…

— Пусть видят. — Он слегка дёргает меня за руку. — Какая, к чёрту, разница? Никто и слова не скажет, обещаю.

Я не должна ему верить. Но верю.

Я не должна идти за ним. Но всё равно иду.

Я следую за ним, и всю дорогу с трудом сдерживаю улыбку.

Глава 22

Кэш

БОЖЕ, БЛАГОСЛОВИ ТЕХАС

Группа снова начинает играть, но люди всё ещё смотрят, пока я веду Молли за руку из Рэттлера.

Мне плевать. Может, они нас слышали. Может, нет. Может, подумали, что мы просто решили уладить конфликт по-старому, в уборной.

Как бы там ни было, теперь я знаю одно — никто больше не посмеет тронуть Молли Лак.

Никто, кроме меня. И меня это вполне устраивает.

Уайатт смотрит на меня, пока мы проходим мимо.

— Всё нормально?

— В порядке, — бурчу я. — Проследи, чтобы все добрались домой. Слышишь?

Он поднимает два пальца.

— Салли сказала, что подбросит нас.

— Хорошо.

— Ведите себя прилично! — раздаётся голос Дюка.

Бар взрывается смехом. Уголки моих губ дёргаются. Приличное поведение — это последнее, о чём я думаю сегодня.

Я всё ещё чувствую вкус Молли на своих губах, пока открываю пассажирскую дверь своего пикапа и помогаю ей забраться внутрь.

Её щёки горят. Глаза затуманены — тот самый взгляд, который бывает у девушек, когда о них как следует позаботились.

Такое нечасто увидишь.

Мне уже не хочется, чтобы эта поездка заканчивалась. Кто знает, что будет после этой ночи? Она сказала, что хочет просто развлечься, да. Но это ещё не обязательство.

А если честно, я хочу обязательств. Может, дело в том, что рядом с Молли мне по-другому. Может, всё изменилось после Гарретта. Или, чёрт возьми, может, это Уайатт своим разговором в баре подтолкнул меня к этим мыслям. Но что-то заставляет меня задуматься о переменах.

Или, может, что-то меняет меня самого.

Моя семья по-прежнему нуждается во мне — это не изменилось. Как и мои обязанности на ранчо. Но я начинаю понимать, что эти обязательства не должны мешать тем, которые я хочу взять на себя для себя самого.

Для себя. Только так у меня будет своя жизнь.

Я слишком много упустил, стараясь быть всем для всех. Никто не просил меня быть героем. Спасителем. И, может быть — чёрт, может, им вообще не нужен спаситель. Может, пора им научиться спасать самих себя.

Смеяться с Молли, танцевать с ней… Я столько упустил, а теперь хочу ещё. Хочу чувствовать это снова. Свободу. Радость. Жизнь.

Я замечаю, как дрожит её рука, когда она пристёгивает ремень.

— Ты в порядке? — Мой голос хриплый. Возможно, потому что у меня сейчас стоит так, что можно гвозди забивать.

Её глаза встречаются с моими.

— Я только что стала свидетелем своей первой драки в баре, а потом ты заставил меня кончить на раковине в туалете. Конечно, я не в порядке. Мне просто офигенно.

Я смеюсь, хотя боль в руке и лице всё ещё пульсирует.

— Может, ты и правда в душе настоящая ковбойша.

Она улыбается. Я улыбаюсь.

Господи, у меня большие проблемы.

Я закрываю дверь и обхожу переднюю часть пикапа. Терять время нельзя. Если я не доставлю Молли домой и в свою постель как можно скорее, то кончу в штаны, как какой-нибудь грёбаный подросток.

Правильно это или нет — уже не важно. Отступать поздно. Молли должна узнать, как это — быть с настоящим мужчиной. Как настоящий мужчина заботится о ней.

Чёрт, мне повезло, что этим мужчиной сегодня буду я.

Я рад, что Палмер выбыл из игры и едет обратно в Даллас с разбитой губой. Надеюсь, он понял, что лучше ему не возвращаться.

Надеюсь, он понял, что лучше ему больше никогда, ни за что не трогать Молли.

Я выезжаю с парковки и направляюсь домой. Уже стемнело. Звёзд нет — небо затянули облака.

Когда же наконец пойдёт дождь?

Мы проезжаем мимо конторы Гуди, когда Молли тянется ко мне и кладёт руку мне на ногу.

У меня дёргается член.

Она ухмыляется.

Её рука скользит к моему паху. Она обхватывает мою эрекцию и слегка сжимает.

— Да чтоб тебя… — сиплю я.

— Минет за рулём тебя слишком отвлечёт?

Я глубоко вдыхаю, пытаясь взять себя в руки.

— Но я хочу быть внутри тебя.

— Это можно сделать позже. Сегодня пятница, Кэш, и мы живём в глуши. — Она кивает на темноту за лобовым стеклом. — Чем ещё нам, чёрт возьми, заняться, кроме как развлекаться?

Я усмехаюсь.

— Логично.

Она придвигается ближе и начинает расстёгивать мой ремень.

— Ты хорошо работаешь языком. Держу пари, я делаю это лучше.

— Вредина, — бросаю я, глядя на неё.

Она встречает мой взгляд, расстёгивает молнию и запускает руку мне в джинсы.

— Я просто ужасна, да?

Я едва не выпрыгиваю в окно, когда её пальцы обхватывают меня, сжимая крепко и медленно. Она проводит большим пальцем по головке, и я чувствую, как ткань боксёров становится влажной.

Мои яйца горят от напряжения.

И всё же я веду машину медленно. Я не хочу терять контроль. Хочу насладиться каждым мгновением, проведённым с Молли.

До этого момента моя жизнь была только борьбой за выживание. Так и должно было быть, когда я барахтался в грязи после смерти родителей. Но теперь, когда мои братья выросли, а ранчо процветает, я начинаю понимать — возможно, жить в режиме выживания было моим собственным выбором.

А это значит, что я могу выбрать другой путь.

А как же ранчо Риверс? Мои планы на семейную землю рухнули, когда Молли унаследовала ранчо Лаки. Я до сих пор не знаю, как это исправить. Какой у нас должен быть следующий шаг. А значит, сейчас не лучшее время для безрассудства. Для того, чтобы выбирать свободу вместо стабильности.

Но с другой стороны, я думал, что если буду играть по правилам и делать всё правильно, жизнь сложится, как надо. Какой же это был бред.

Если уж проигрыш Молли чему-то меня и учит, так это тому, что у меня не так уж много власти над тем, что происходит.

А раз так…

Почему бы просто не повеселиться?

Почему бы не попробовать что-то новое? Будь то минет за рулём или сама мысль о том, чтобы начать свою собственную жизнь.

Я наблюдаю, как Молли заправляет выбившиеся пряди за ухо. Затем она вытаскивает мой член через разрез в боксёрах. Ещё одно движение — сильнее, быстрее и у меня всё тело напрягается.

Она ловит мой взгляд, ухмыляется и говорит:

— Глаза на дорогу. Не убей нас.

Чёрт возьми, девочка, да это ты меня убиваешь.

Держа руль одной рукой, я кладу другую ей на затылок.

— Поменьше разговоров, милая.

— Терпеть не могу, когда мне указывают, что делать.

— Тогда ты возненавидишь меня.

Я надавливаю на её затылок, и она тихо смеётся, её плечи подрагивают. Я веду себя грубо, даже непристойно, но Молли, похоже, это совсем не смущает.

Я вижу звёзды, когда она раскрывает губы и проводит языком по головке, с жадностью собирая капли.

— Ох, милая… — стону я.

Слава богу, дорога пустая. Благослови, Господи, Техас и его бескрайние просторы.

Молли обхватывает губами головку, и я с силой ударяю ладонью по рулю.

Она втягивает меня глубже.

Моя голова откидывается на подголовник, пока по венам разливается жар. Тяжесть скапливается внизу, когда Молли двигается, её рука сжимает мой ствол в такт движениям губ.

— Ты сосёшь так, будто тебе это нравится, — выдыхаю я. — Мне нравится смотреть на тебя такой, милая. Ты прекрасна. Ты, чёрт возьми…

Она берет меня глубже. Я чувствую, как головка касается задней стенки её горла, и мои бёдра дёргаются.

— Ты меня так завела, чёрт возьми. Я долго не продержусь. Смотри на меня.

Но Молли, как и всегда, не слушается. Она продолжает двигаться — вверх, вниз.