— Ну и зря, — фыркнула зверолюдка. — Сами себе проблемы создаёте и страдаете из-за них.

— Может и так. — Алан печально вздохнул и поплёлся дальше.

Вскоре спутники добрались до ориентира, которым оказался поросший лесом холм.

— Отсюда нам надо немного восточнее, и выйдем к реке, останется перейти мост, и через день мы в Глиммо. — Зверодевушка внимательно осматривала местность, держась за лямку походной сумки.

— Надеюсь, что туда не послали гонца с новостью о случившемся в Финнесберге. Хотя что-то мне подсказывает, что надеюсь зря.

Беглецы забрались на холм, чтобы не оставаться на открытом месте, а когда зашли поглубже в лес, Алан объявил привал и разжёг костёр. Большого дефицита в еде не было: Зарфи за день до побега купила в лавке мяса и хлеба, поэтому им удалось нормально насытиться.

Через полдня перед путниками, наконец, раскинулся широкий поток воды, застывший под толщей льда, через который вёл каменный мост. Они пересекли реку, снова оказавшись в снежной пустыне, и быстро двинулись на север, стараясь не терять из виду заснеженную тропу. К счастью, немного распогодилось: крупные хлопья снега перестали падать, а ветер успокоился и больше не кусал за пальцы. Зарфи время от времени рассказывала истории о своих «охотах» и о том, как в своё время была местной звездой Финнесберга, выполняя самые опасные и жирные заказы, чем вызвала недовольство других наёмников. После нескольких серьёзных стычек гильдия авантюристов была вынуждена ограничить зверолюдке количество заданий, чтобы та из-за конфликтов не перебила конкурентов, но согласилась ежемесячно выдавать ей своеобразный «паёк» в качестве компенсации, чтобы не потерять такого эффективного охотника.

Когда на землю опустилась ночь, Алан и Зарфи устроили привал. По расчётам девушки, они должны были прибыть в Глиммо к полудню следующего дня. Спать пришлось в тех же условиях, но в этот раз волчица не упустила возможность отпустить несколько неприличных шуточек и попыталась совратить Алана к «спариванию». Пришлось приложить все имеющиеся силы, чтобы осадить зверодевушку, хотя она как будто бы не сильно расстроилась, то ли изначально шутила, то ли верила, что ещё добьётся своего.

С места снялись ранним утром. Снег вновь начал валить сплошной стеной, но мороз спал, и идти было более или менее комфортно, не считая лезущих в глаза белых хлопьев.

Глиммо, как и говорила Зарфи, не вызвала в душе никакого восхищения. Больше всего она была похожа на классическую римскую заставу времён стены Адриана. Её окружал со всех сторон большой частокол из толстых отёсанных брёвен, а единственный вход представлял собой небольшие деревянные ворота высотой не больше трёх ярдов. Выяснить, знают ли о них там, путники не могли — подкрасться незамеченными у них бы не получилось, поэтому пришлось рискнуть. Страж над воротами, издалека увидев двоих путешественников, не забил тревогу, и Алан облегчённо выдохнул.

"Быть может, здесь получится на какое-то время укрыться".

Представивишись авантюристами, которые идут к хребту Анбе, двое смогли войти за стену. Территория заставы представляла собой прямоугольный кусок земли, застроенный бревенчатыми деревянными домами, с таверной, постоялым двором, конюшней и несколькими лавками, где продавались продовольствие и вещи первой необходимости. В самом центре Глиммо возвышалась небольшая каменная башня, как предположил Алан — этакое здание штаба, вокруг которого раскинулись несколько длинных деревянных казарм.

— Странно здесь всё устроено, — вслух подумал кузнец.

— Раньше это и правда была застава, — ответила волчица. — Говорят, сотню лет назад со стороны гор в королевство повалили чудовища. То ли у них гон какой был, то ли что, но здесь рыцари Рэйвеллона сдерживали волны монстров. Когда им всё-таки удалось победить, армию распустили, но на всякий случай оставили небольшой гарнизон. Потом к ним приехали семьи, так здесь и обжились в пару поколений. Иногда сюда заезжают караваны и авантюристы, выполняющие задания ещё севернее, но это редкость: чудовища там сильные, мало кто берётся рисковать. Вот так вот!

Товарищи остановились на постоялом дворе, которым владел сурового вида седовласый мужчина. Несмотря на годы, он выглядел весьма внушительно и вызывал уважение на подсознательном уровне.

Первым делом Алан и Зарфи отправились в таверну, плотно поели и согрелись медовухой, которая приятно ударила в голову лёгким опьянением. Людей в зале было немного: несколько одиночек, вкушающих скромный обед, да две группы, обсуждающие свои дела по разным углам таверны.

— Каждый раз, когда оказываемся в таких местах, я начинаю забывать, что за нами охотится половина мира, — вздохнул Алан. — И каждый раз это умиротворение длится недолго.

— Значит, надо наслаждаться им по полной! — радостно оскалилась волчица и громко попросила трактирщика налить ещё две кружки.

— Легко сказать. — Кузнец задумчиво теребил в руках лямку рюкзака, лежащего рядом. — Понимаешь, не у всех голова так устроена. А я вообще хотел мирной и спокойной жизни. И тут — вот это вот всё. Если бы не эта проклятая пещера…

— Ты так и не рассказал об этом. — Зарфи дернула ушами и с любопытством уставилась на спутника, отхлебнув из поданной кружки.

— Сложная это история. Но если в двух словах — мы пытались разгадать одно дело, которое моей хорошей подруге поручил герцог Штаркхена. Оказались в гильдии магов и я захотел проверить свой магический потенциал, а взамен нам поручили изучить одну аномалию, как раз в этой пещере. Там оказалась некромантша, которая хотела получить силу моей подруги, в итоге все друг друга перебили, и жив остался только я. А главное — то дело так и осталось висеть в воздухе, но я не могу его выбросить из головы, потому что Вельсигг с ним напрямую связана.

— Как связана?

— Заключила магический договор с кем-то, чтобы спасти дочь герцога, после этого девчонка начала протекать крышей. И этот кто-то оказался хозяином некромантши. Всё это связано, как — не знаю, но эта сила наверняка тоже мной заинтересуется.

— Если она захочет тебя найти, тогда и переживать не надо, — рассудила волчица. — Просто подожди, и твои ответы сами прискачут.

— Если они прискачут — нам обоим, скорее всего, не поздоровится. По крайней мере сейчас.

Решив использовать передышку по максимуму, Алан снова погрузился в учёбу. Пока Зарфи день ото дня шарилась по окрестностям и охотилась на зверей, парень перечитывал все сделанные в Финнесберге записи, структурируя знания в памяти и практикуя то, что было можно практиковать, не боясь привлечь к себе внимание.

На пятый день жизни в Глиммо зверолюдка принесла с охоты небольшую тушку животного, назвав его «снежный змей». Животина и правда немного походила на змею, только её тонкое длинное тело было покрыто не чешуёй, а короткой, но очень густой шерстью, под которой прятались несколько десятков крохотных лапок.

— Как сороконожка какая-то, — удивился парень, с интересом изучая мёртвое тело. В районе головы снежного змея он обнаружил след от большого клыка и выразительно посмотрел на волчицу, но та лишь невинно пожала плечами.

— И зачем мне этот труп?

— Как зачем? — загорелась девушка. — Попробуй его оживить! Это же животное, а не человек, проблем не будет ведь?

К своему удивлению, Алан счёл слова спутницы в меру здравыми. В конце концов, что страшного в том, чтобы оживить беззащитную зверушку? Да и попрактиковаться с воскрешающими заклинаниями ему, если честно, хотелось.

— Ну хорошо, — согласился кузнец. Он ещё раз перечитал всю информацию, связанную с поднятием мёртвых, и приступил к ритуалу.

Первым делом, если труп был свежим, из него маг смерти мог извлечь жизненную энергию, пока та не слилась с общим магическим фоном. С девятой попытки Алан смог почувствовать некоторый прилив сил, будто по телу разошлось приятное тепло. Вторым шагом нужно было подготовить неживое тело к поднятию, если оно не соответствовало нужным условиям. А условия заключались в относительной целостности организма и наличии всех частей тела на месте. Это ограничение можно было обойти при сотворении собственного голема из плоти, но в ту сторону смотреть пока даже не хотелось. Внимательно оглядев тело змея, Алан приступил к следующему этапу. Он попросил у Зарфи серебряную монетку, до максимума напитал её собственной энергией и вложил в предварительно разрезанное брюхо животного, стараясь игнорировать не очень приятное ощущение в горле. Затем зашил труп при помощи купленной в лавке нити, положил его на пол и сел на колени.