Но однажды ночью я услышала тихий голос, который доносился из-за стены моей камеры.

– Ты всё ещё здесь, дитя? – прозвучал мягкий, чуть хрипловатый шёпот. Я вздрогнула, не ожидая услышать что-то, кроме крысиного шуршания.

– Кто ты? – спросила я, прикоснувшись к холодной стене, будто пытаясь ухватиться за этот голос.

– Зови меня Сильвия, – ответила женщина, и в её голосе послышались тени древней мудрости. – Я — такая же пленница, как и ты, но мои дни почти сочтены. Дни заточения дали мне немногое, но одно дело я совершить успела. Я подготовила одно зелье. Оно могло бы помочь мне сбежать, но я стара…

Я слушала, затаив дыхание. Слова этой незнакомки вселяли странную надежду, которой я уже давно была лишена.

– Ты не одна в этом аду, дитя. И если ты хочешь жить, я могу помочь тебе обмануть стражников. У меня есть сонное зелье, настолько сильное, что оно остановит твоё сердце, но лишь на время. Твои стражники подумают, что ты мертва. И тогда... кто знает, может, смерть откроет для тебя двери, которые жизнь держит запертыми.

Я задумалась над её предложением. Это звучало как безумие, как последний отчаянный шанс, который мог стать моей гибелью. Но что у меня оставалось? Ожидать новых пыток и, в конечном итоге, смерти от рук дознавателей? Я чувствовала, что любая попытка лучше, чем оставаться здесь.

– Почему ты сама не хочешь попробовать зелье на себе?

– Ингредиенты для его изготовления я получала малыми порциями много дней подряд. Никто не догадается… Но дело в том, что зелье получилось слишком концентрированным. Его использование всегда было опасно, а я, хоть и никогда не была трусихой, понимаю, что стара и больна и приём этого снадобья не переживу. А это значит, что все мои труды будут напрасными. Я всё равно умру, так пусть лучше это зелье сослужит кому-то добрую службу и проложит путь к свободе… – она хрипло закашлялась.

– Хорошо, Сильвия, я согласна, — прошептала я, решив рискнуть всем, что у меня осталось.

Сильвия передала мне зелье. Нам пришлось сделать небольшой подкоп под стеной между нашими темницами. И вот, маленький, холодный флакон оказался в моих руках.

Я посмотрела на мутную жидкость внутри. Это был мой пропуск на свободу — или к смерти. Я глубоко вдохнула и, не раздумывая больше, выпила зелье. Горький вкус обжёг язык, и я почувствовала, как холод расползается по телу, замедляя каждое моё движение.

Мир начал медленно расплываться перед глазами. Я слышала, как сердце замедляет свой ритм, и вот уже казалось, что оно остановилось совсем. Последнее, что я успела осознать — это тишина, которая поглотила меня.

Словно сквозь сон я слышала, как стражники пришли утром, чтобы проверить меня. Они нашли моё тело, бездыханное и холодное. Они решили, что я мертва, и вынесли меня из камеры.

– Что будем с ней делать? – спросил один из них, толкнув моё обездвиженное тело ногой.

– Унесём её в костницу. Пусть земля поглотит её, как она поглощает всех предателей, – ответил второй безразлично.

Я была погружена в глубокий, бездонный сон. Моя душа словно покинула тело, но внутри всё ещё теплилась искра сознания. Я знала, что зелье должно закончить своё действие через несколько часов, но что меня ждёт дальше — было тайной.

Меня вынесли из темницы и бросили в холодный, тёмный угол костницы. Я почувствовала, как холод снова проникает в тело, но на этот раз он был реальным, физическим, а не следствием зелья. Я лежала в полубессознательном состоянии, надеясь, что, когда действие зелья пройдёт, я смогу найти в себе силы подняться и выбраться отсюда.

Так началась моя игра со смертью, в которой ставка выше, чем когда-либо. Я не знала, что ждёт меня за пределами этой тьмы, но одно ясно: я больше не могла быть той беспомощной пленницей, какой была раньше. Я должна была бороться, даже если это означало пройти через саму смерть.

Я проснулась полностью от нестерпимого, острого, пронзительного запаха разложения, который резал ноздри и вызывал тошноту. Вокруг царила тьма, прерываемая лишь тусклым светом, проникающим через узкую щель в стене. Я поняла, что нахожусь в костнице, среди мёртвых. Тело моё было холодным, но я чувствовала, как жизнь медленно возвращается ко мне. Каждый вдох давался с трудом, словно я училась дышать заново.

Сердце забилось быстрее, осознавая, что я всё ещё жива. Зелье Сильвии подействовало, и теперь мне нужно думать о том, как выбраться отсюда. Я поднялась на ноги, дрожа от слабости и страха. Вокруг меня лежали трупы, их одежда была разорвана, но среди лоскутов я заметила что-то пригодное. Мне необходимо было замаскироваться, слиться с толпой, если я хотела уйти из этого места незамеченной.

Я нашла среди тел один из менее потрёпанных плащей и натянула его на себя. Грубая ткань пахла смертью, но это была моя единственная возможность скрыться. Я спрятала свои волосы под капюшоном, стараясь не смотреть на мёртвые лица вокруг.

Когда я снова обрела силу двигаться, мне нужно было понять, как выбраться из этой ловушки. Вспомнив рассказы Сильвии о старых ходах и потайных дверях, я решила осмотреть костницу. Не может быть, чтобы это было просто замкнутое пространство — здесь должно быть что-то, какой-то путь, ведущий наружу.

Я начала шарить по стенам, пальцы скользили по холодным, скользким камням, пока, наконец, не наткнулись на что-то необычное. Один из камней был слегка приподнят, его края были гладкими и изношенными, как будто его часто использовали. Я приложила усилие, и камень поддался, открыв узкий проход. За ним была старая лестница, ведущая вниз, в темноту.

Я знала, что не могу оставаться здесь, и решила рискнуть. Лестница скрипела под ногами, но выдержала. Я спустилась в сырой, узкий тоннель, который тянулся вдаль, окутанный мраком. Воздух был затхлым, но чувствовалось, что этот путь ведёт на поверхность.

Я шла на ощупь, стараясь держаться у стены, чтобы не потерять равновесие. Внезапно я услышала впереди тихие звуки — слабые шаги и шелест одежды. Замерев, я напряглась, но шаги удалялись, и я решила двигаться дальше.

Пройдя ещё немного, я наткнулась на тяжёлую деревянную дверь. Она была заперта, но старый замок выглядел слабым и ржавым. Я ударила по нему камнем, найденным на полу, и замок поддался, издав скрипучий звук, от которого мурашки пробежали по коже. Дверь открылась, и передо мной возник выход — небольшой внутренний двор, где ветер несвежего ночного воздуха колыхал тени.

Я осторожно выглянула наружу. Стражники находились на другой стороне двора, их внимание было сосредоточено на разговорах, и никто не смотрел в мою сторону. Я опустила голову, спрятав лицо под капюшоном, и медленно вышла в ночную прохладу, стараясь казаться одной из тех, кто принадлежал этому месту.

Сердце бешено колотилось, когда я приблизилась к воротам. Один из стражников бросил на меня беглый взгляд, но, видимо, решил, что я одна из прислуги или мелкого служащего, и не обратил внимания. Молча поблагодарив свою удачу, я прошла мимо, стараясь не привлекать внимания. Ворота были приоткрыты, и за ними виднелись тёмные улицы города.

Я вышла из темницы, но настоящая борьба только начиналась. Я была одна в городе, где каждый мог оказаться врагом. Но я была жива, и теперь у меня появился шанс вернуть себе свободу и правду о своей семье.

Я шла по пустынным улицам, стараясь держаться в тени, скрываясь от случайных прохожих и патрулей. Ночной город казался чужим и зловещим. Улицы, которые я когда-то знала и любила, теперь были мне враждебны. Я понимала, что мне нужно вернуться домой, чтобы узнать, что стало с моими родителями и домом.

Когда я добралась до нашего дома, сердце замерло. Большие кованые ворота были приоткрыты, а окна, которые всегда сияли теплом и светом, теперь были погружены в темноту. Я заметила, что вокруг дома разгуливают люди в темных плащах, явно вооруженные и настроенные недоброжелательно. Дом больше не принадлежал нам — он был захвачен.