— Кендрик этим занимается?

Он пожимает плечами. — Кто знает? Он никогда нам ничего не рассказывает.

— Правда.

Мы заканчиваем есть, и я отправляюсь в свою лабораторию. Сегодня важный день — моя семьдесят девятая попытка телепортации. Мне удается сохранять сосредоточенность, пока мы настраиваем ее, проверяя и перепроверяя линии цифр. Но даже когда я нажимаю кнопку, мои мысли возвращаются к Еве. Хорошая работа. Это такой же большой провал, как и остальные семьдесят восемь попыток.

Обычно я бы дулся, но сегодня у меня есть кое-что, чего можно ждать. Как только я возвращаюсь в свою комнату, я беру пиво, устраиваюсь в кресле за столом и включаю свое любимое шоу.

Ева сидит на диване с Билли, поглощенная телевизором. Вероятно, одним из нелепых реалити-шоу, которые она любит. На ней толстовка Parker U, и сколько бы я ни пялился, я не могу сказать, надет ли на ней бюстгальтер. Ее ноги подвернуты под нее, и обе девушки внезапно вскрикивают и смотрят друг на друга, возмущенные.

Что-то в шоу взволновало их всех. Я достаю свой телефон, взрывное текстовое сообщение готово к отправке. Оно, конечно, придет с личного номера. Я колеблюсь, как ни странно, не желая портить сцену передо мной. Что-то острое застревает у меня в груди, пока девушки возбужденно болтают, а затем успокаиваются, ожидая следующей экранной драмы.

Если я возьму ее, я украду это.

Другие подопечные, конечно, дружат друг с другом. Они ходят в квартиры друг друга, устраивают вечеринки и занимаются вместе. Но у Евы больше не будет Билли. Или кого-либо из будущих друзей, которых она заведет, если я не украду ее жизнь.

На мгновение эгоизм того, что я обдумываю, почти парализует меня.

Я крепко сжимаю телефон, уставившись на сообщение. Затем нажимаю отправить. Какое бы будущее ни было у Евы, оно не будет связано с этим ублюдком Коулом.

6

Ева

Я должна была знать. Глупая, наивная я. Я смотрю на изображения, которые сверлят меня взглядом с моего телефона. Какая-то случайная девушка, даже не та, что раньше, отправляет ему фотографии топлес только потому, что он попросил ее об этом. И последнее сообщение, отправленное сразу после того, как он ушел из моего дома. «Скоро буду».

Он терпеливо относится к моему страху близости, потому что трахал других девушек за моей спиной.

Сколько? Волна истощения захлестывает меня, и я даже не могу заставить себя беспокоиться. Это неважно. Один — это слишком много, и теперь у меня есть холодное, неопровержимое доказательство.

Билли бросает взгляд, но я удаляю сообщение, прежде чем она это видит. Я люблю ее, но не могу сейчас выносить ее праведный гнев. Я не хочу закидать яйцами дом Коула или поцарапать его машину. Я просто хочу сидеть здесь, смотреть финал «Острова любви» и идти спать.

Я досиживаю остаток шоу, хотя Билли бросает на меня обеспокоенные взгляды и трижды спрашивает, все ли со мной в порядке. Я говорю ей, что у меня, кажется, начинается мигрень, наливаю огромный стакан ледяной воды и крадусь в постель. Оказавшись там, я достаю телефон и снова смотрю на сообщения.

Я даже не злюсь. Мне следовало бы злиться. Но в моем сердце не находит отклика ничего, кроме усталого разочарования. Для меня это не новость. Я уже однажды его застукала.

Зачем он притворялся, что ждет меня? Может, из-за девственности? У некоторых мужчин, похоже, есть фетиш на это, они отчаянно хотят быть «первыми» у женщины. Это отвратительно, и Коул никогда не казался таким человеком. Но он также не казался тем, кто изменит мне.

Это лучшее, на что я могу рассчитывать?

Может, я научусь быть одной из тех женщин, которые закрывают глаза на интрижки своих мужей. Они часто так делают во Франции, не так ли? Мне стоит переехать туда. Или вообще отказаться от отношений и начать коллекционировать кошек пораньше. Я их обожаю. Возможно, мне стоит посетить приют.

Девушка на фотографии выглядит такой уверенной в себе, сиськи сдвинуты вместе, а улыбка сексуальна. Такая счастливая в своей собственной шкуре, не считая это греховным или грязным. Каково это? Просто глядя на нее, я чувствую себя маленькой. Я с отвращением бросаю телефон.

На моем столе стоит кружка, которую Коул подарил мне на Рождество. Она розовая, и на ней сверху написано «Моя принцесса!» причудливыми буквами. Когда я ее открыла, она показалась мне милой, но теперь она выглядит просто безвкусной, как тот несерьезный подарок, который даришь человеку, которого толком не знаешь.

Я больше не хочу на нее смотреть, поэтому беру старую коробку из шкафа и засовываю ее туда вместе с другими подарками, которые у меня есть. Книга, которую я прочитала наполовину и от которой отказалась. Новые тапочки в форме дельфинов. Все неплохие подарки, но ничего, что действительно меня зацепило. Ничего, что указывало бы на то, что он знал меня не только поверхностно.

Поэтому я не могу расстроиться?

Внезапная мысль прерывает мою жалость к себе. Кто прислал скриншоты? Я была так занята жалостью к себе, что очевидный вопрос не возник.

Может, это девушка? Может, она узнала, что у Коула есть девушка, и решила отомстить. Это имеет смысл. Но тогда зачем блокировать номер? Тот, кто отправил сообщение, должно быть, переслал его через третье лицо, поэтому я не могу ответить. Любопытство вспыхивает, отгоняя часть моего унылого настроения. Это могла быть она. А если нет?

Мне не удалось выяснить, кто оплатил мое место в программе обогащения. В офисе мне дали имя Говард Терстон, но когда я гуглю, все, что я получаю, — это известный фокусник начала века.

Не совсем тонко. Или успокаивающе. Если я должна выяснить, что мой таинственный благодетель — фокусник из бара, то почему он не называет своего настоящего имени? Габриэль. Я никогда этого не забуду.

Билли убежден, что он эксцентричный миллиардер, и, честно говоря, со временем это кажется все менее и менее неправдоподобным. Открытки, очевидно, от него и совсем не обычные или дешевые; затем есть программа обогащения, крутая двенадцать тысяч.

А теперь это. У меня сводит живот. Может, я не слишком остро реагирую. Если он отправил сообщения, это значит, что он взломал телефон Коула. Что еще он сделал?

Я смотрю в окно, и весь воздух выходит из комнаты. Он каким-то образом наблюдает за мной. Должно быть, он. Я задергиваю шторы. У меня есть преследователь? Я смотрю на свой телефон. Он тоже взломан?

Подарки приятные — даже продуманные — но ничего не дается бесплатно. Что он подумает, что купил в обмен на свою щедрость?

Я не разговаривала с полицией. Что бы я сказала? Арестовать таинственного человека за то, что он сделал пожертвование в двенадцать тысяч долларов на мое образование без моего согласия?

Это звучит нелепо, и я уверена, что они рассмеялись бы мне в лицо. Им приходится иметь дело с реальными преступлениями.

Игральные карты до сих пор лежат на моем прикроватном столике. Я провела с этим подарком в сто раз больше времени, чем с чем-либо, что мне когда-либо дарил Коул. Немилосердная мысль — студент-маркетолог второго курса не может конкурировать с эксцентричным преследователем-миллиардером, — но она дает мне момент удовлетворения, который заставляет мои губы расплыться в улыбке, прежде чем страх снова охватывает меня.

Я засовываю карты в верхний ящик и захлопываю его. А что, если в кейсе есть камера? С такими сумасшедшими технологиями, которыми оснащены карты, это должно быть возможно.

А что, если он следил за мной все это время?

***

На следующий день даже яркий солнечный свет не прогоняет мою тревогу. Я наконец показываю Билли текст, и мы сочиняем сообщение о расставании Коулу. Она хочет замыслить безумную месть, но я просто хочу покончить с ним навсегда. Как только сообщение отправлено, я блокирую его везде. К черту его.

Теперь, когда он в прошлом, я понимаю, что он мне не так уж и важен, как я думала. Может, я не намного лучше его, использую его, чтобы поставить галочку в графе «у меня есть парень» и чувствовать себя нормально. Или как щит, чтобы защитить себя от других парней, которые могут попытаться ко мне приставать. «Я занята» — это удобная броня, и теперь ее больше нет. Я снова на рынке.