Ратуша показалась мне мало запоминающейся снаружи, но внутри... даже не знаю. В очередной раз убеждаюсь, что не переношу излишнюю, какую-то показную роскошь. Я понимаю, что здесь принимают высокородных гостей, но эти гости, прежде чем попасть сюда, успели уже насладиться картинами полуразрушенного города. Поэтому вычурность ратуши, искрящаяся золотом на занавесях богатых кабинетов просто неуместна...

– Вам сюда, господин. – Смотритель силой потянул на себя створку одной из десятков дверей-клонов.

Я окинул взглядом пожилого хаосита, всем своим видом демонстрирующего желание убраться подальше от злосчастного кабинета, который должен стать местом словестной баталии двух благородных. А может и не только словестной...

– Я прикажу принести вам еды и выпивки... – Фассид будто ссохся под моим взглядом. Его рука все еще придерживала дверь за ручку, а тело уже выворачивалось в противоположном от кабинета направлении.

– Друг мой, отпусти уже слугу. Его склизкий, дребезжащий голос портит мне аппетит... – Из-за спинки широкого кресла показалась голова знакомого мне хаосита. – Прошу, исправь это недоразумение своей компанией и яркой историей жизни!

Гнев, страх, негодование, и как вишенка на торте – какое-то липкое, холодное отвращение. Будто измазался в ледяном студне, основой которого являются стухшие потроха. Весь этот спектр эмоций накатывал на меня при каждом взгляде на демона, восседающего на подушках старого, но весьма изысканного кресла.

Кафиль методично подхватывал вилкой кусочки мяса, нарезанного равными кубиками, и закатывал глаза от удовольствия, медленно пережевывая каждый из них. Все его демонстративно ленивые движения просто кричали о высоком статусе. Ровная, как древко копья спина ни разу не потянулась поближе к столу, который явно использовался сейчас не по назначению, слишком уж он низок и неудобен для традиционного приема пищи. Но сын Лорда плевал на правила, сохраняя достоинство даже в таком неудобном положении.

А я... я просто искал себя в скудных языках пламени догорающей кучки угля, что согревало сердце очага гостевого корпуса. Толку от этого, само собой, было мало, но высокородным гостям нужно не тепло, а демонстрация услужливости. Жаль я не аристократ, хоть кровь и твердит об обратном. Представители «элитных» слоев общества достигли пика в манипуляции одной из стихий, которую не принято упоминать при людях. Имя ей – фальш, а я отвергаю каждое проявление этой стихии всем своим нутром. Причем, на подсознательном уровне.

Меня воротит от того, как самодовольно они бросают пыль в глаза простого люда, не особо заботясь о том, чтобы прикрыть свой срам. Они свято верят в свою исключительность, воспринимая подчиненных обычным стадом безмозглых козлорогов. Но на деле же, все гораздо хуже, ведь горные козлороги слишком свободолюбивы, а люди, запряженные ремнями закона, пуская слюни от удовольствия, тянут непомерный груз, на вершине которого восседают неизменные погонщики – Лорды.

Самое забавное, что память прошлой жизни не сильно и лихорадит при виде того, с какой надменностью лордский сын обливается лиловой кровью. Ее следы успели отметиться уже всюду: на столе, на полу, на богатых, бархатных перилах кресла, и даже на шелковых одеждах аристократа. Я ненавижу хаосисткую кухню, слишком уж специфична она, но сейчас меня воротит от извращенной версии химеры, что по ошибке природы приняла людскую шкуру, пусть и с желтыми глазами. Дело ведь далеко не в происхождении, жизнь успела показать, что важно, а что остается обычным нюансом.

Лично для меня сейчас важно терпеть. Не знаю, для чего, но моя персона успела сконцентрировать на себе внимание высокородных, и при этом, я собираюсь вклиниться в их общество самым наглым образом. Как бы не оборвали крылья нерадивому птенцу, что вознамерился покорить само небо...

– Разве ты не голоден, друг мой? – Нехотя оторвался от трапезы Кафиль, чуть раздраженно дернув бровью.

– Нет. – Чуть резче, чем хотелось бы, ответил я, продолжая успокаивать свою душу в угасающем пламени.

– А зря-я-я-я... – протяжно выдохнул хаосит, вновь забренчав посудой. – Еда... – продолжил он, с трудом сглатывая чересчур большой кусок недожаренного мяса, – ...она помогает. Дает сил, понимаешь? С последней нашей встречи ты порядком возмужал, но выглядишь паршиво...

– Это усталость, не более, – я меланхолично дернул плечом.

– Да, пожалуй, чтобы победить основу «черного» войска нужно изрядно постараться! – Усмехнулся хаосит.

– Зачем вы здесь, господин Кафиль? – Я вперил в демона хмурый взгляд. Надоело это расшаркивание! Спасибо, что не принялся обсуждать погоду, но и так... с меня достаточно игр!

– Кха... – закашлялся Кафиль, явно не ожидавший от меня такой прямолинейности. – А кто может ограничить благородного в перемещениях по Пустошам? – Он ответил мне хмурым взглядом.

– Это не моя забота... – качнул я головой, продолжая зрительный бой, – меня беспокоит лишь стороннее внимание к моей персоне. Особенно в нынешних реалиях.

– Кстати, да! – Вскинулся демон с улыбкой, будто вспомнил какую-то шутку. – Друг мой, ты случаем не видел одного худосочного недовоителя где-то на своем пути сюда? Признаюсь, сам не могу понять, где потерял этого балбеса, но мое чувственное сердце все еще теплится от надежды, что блудный сын Сароса все-таки вернется...

– Это вряд-ли... – сверкнул я решимостью, – Дикие Земли – это плохое место для путешествия в одиночку.

– Твоя правда... – горько выдохнул демон, поджав губы. – Что ни говори, а мы, люди, стайные существа. Отбился от стаи и все... считай, пропал. Сожрут ведь... либо свои, либо чужие. Таков закон жестокого, но справедливого мира! – Глаза Кафиля опасно сверкнули.

– Не буду спорить, – скривился я, – это не имеет смысла. Вам, наверняка, известно многое об этой жизни. Порой, даже страшно, насколько вы информированы в том, что, казалось бы, никак не пересекается с вашими интересами...

– А многое ли ты знаешь о моих интересах, Альм? – Хитро прищурился хаосит. – Теперь уже мне стоит беспокоиться?

– Нет. – Сухо ответил я. – Я никогда не атакую первым, даже если и выглядит все иначе.

Некоторое время Кафиль просто изучал меня каким-то отстраненным взглядом, будто обдумывал план дальнейшего разговора. Он даже перестал жевать, поэтому напряженную тишину кабинета разбавлял лишь легкий гул из камина и любопытный ветер, стремящийся подслушать наш разговор через запыленное окно.

– Мой слуга... один из тех сектантов, которых ты скормил пескам... – подал голос Кафиль, – ...не раскрыл мне планы своей «черной» братии, но назвал твое имя. Ты пролил кровь.

– Да, – пожал я плечами, даже не думая оправдываться. Слово я сказал, дальнейшие комментарии излишни. Лордский сын вполне способен додумать все самостоятельно. – Правда, я удивлен тому, что сектанты не пришли за моей головой, как поступали всегда, а собрали армию.

– О, в этом нет ничего удивительного! – Вскинулся Кафиль, небрежно отмахнувшись. – Эти фанатики давно искали повод для того, чтобы объявить о себе. Им претил устоявшийся образ жизни, они искали возможность скинуть с себя оковы договоренностей. Ты просто стал спусковым крючком, не более.

– Тогда меня еще больше смущает ваше присутствие здесь, – нахмурился я, – если мы проскочим ненужный спор о пустом, то придем к вопросу интереса. Вашего интереса, господин Кафиль. Я ничего не знаю о нем, и это тревожит...

– Ой, да что ты заладил?! – Возмутился хаосит. – Господин... господин! Не дело это, когда равные ведут беседы в таком неподобающем ключе.

– Но...

– Без «но», Альм! – Рыкнул хаосит, но его лицо тут же исказила безумная улыбка. – Я просто хочу знать, кто ты такой. Сыном кого из Лордов являешься?

– Эм... – стушевался я, полностью растеряв контроль над ситуацией.

– Только не опускайся до плебейского вранья! – Он бросил на меня колючий взгляд, в котором не осталось и тени безумия. В данный момент передо мной сидел истинный аристократ, обладающий острым умом и немалым жизненным опытом, который он успел накопить, несмотря на молодой возраст.