— Сатанисты? — заинтересовался репортер.

— Шел бы ты отсюда, городской, — буркнул фермер и свалил в дом вместе с ружьем и трубкой.

— Как зловеще! — прокомментировала Виталина. — Не любят они Клеповски, да?

— В Америке бытовой шовинизм — не чета нашему, — кивнул я.

На экране тем временем показали табличку над воротами «Ранчо Клеповски» и трактор, из-за которого в камеру смотрела двустволка, к которой приник черноволосый, злобно ощерившийся мужик. Репортер попытался его спросить:

— Мистер Клеповски, что вы можете ответить на обвинения мистера О’Доннела?

— Эти ублюдки никогда не получат мою землю! — заревел невинно обвиненный поляк и для острастки шмальнул в воздух.

На этом первая пленка закончилась.

— «Гибрид 2»? — уточнил дядя Дима.

— Ее, пожалуйста, — подтвердил я.

Поставили: на экране появился кабинет местного шерифа. Последний, в ковбойской шляпе, мордатый, толстопузый, усатый и с бакенбардами, положив на собственный стол с табличкой «Шериф Ричардс» обутые в сапоги со шпорами ноги, как бы показывая насколько он крутой мужик, важно успокаивал народ:

— Мы с ребятами прочесали леса — никаких ведьм, сатанистов и инопланетян там нет. Добрые люди округа Гаррисон могут спать совершенно спокойно — просто у наших фермеров в этом сезоне получился особо забористый самогон.

— Чисто как наши силовики в ответ на сигналы колхозников, — фыркнул я.

На этом интервью с шерифом закончилось, и появилась группа вооруженных дробовиками и охотничьими винтовками фермеров человек в тридцать — О’Доннел, Конвэй и Клеповски чуть впереди, все трое — с недавно набитыми, украшенными фингалами рожами, но глаза горят решимостью.

— Соседский конфликт решен малой кровью, — догадался я.

— Внешняя угроза сплачивает, — согласилась Виталина.

— А вот нефтяного барона мистера Кальвина среди них нет, — заметил я.

— Благоразумно переехал подальше от очага сатанизма, — хихикнув, предположила Виталина.

На экране тем временем слово взял мистер О’Доннел:

— Гребаные власти округа дерут с нас налоги, но, как только запахло жаренным, шериф Ричардс убежал как трусливая сука!

— Мощно! — гоготнул я, пока фермеры с заднего плана горячо выражали одобрение словам оратора.

— Если правительство не в состоянии защитить нашу собственность, мы сделаем это сами! — обозначил намерения мистер Конвэй.

— Да! Фак правительство! Эти сосунки-городские просто наделали в штаны! Мой прадед воевал с индейцами! Пошли вы, сатанисты! — поддержала фермерская разноголосица. — Мы не такие трусы, как гребаный сбежавший Кальвин!

«Факи», понятное дело, запиканы.

Камера взяла левее, показав одетого в евангелистскую «униформу» высокого тощего седого священника, который держал в руках Библию.

— Отец Илай, вы не боитесь? — спросил репортер.

— В нашем приходе добрые люди, и я каждый день молюсь за их души и собственность, — высоко задрав подбородок, поведал местный поп. — Нам нечего бояться, ведь с нами Господь!

Монтажная склейка, картинка ухудшилась (потому что приходится снимать ручной камерой), но я прямо обрадовался — ведь трясущийся объектив показывал лес и спины растянувшихся цепочкой фермеров. Мы идем искать сатанистов! Картинку сопровождал голос священника, важно заливавший в уши телезрителей мракобесие:

— Сатанисты в этих лесах не редкость, и я даже рискну предположить, что сектанты проникли на самый верх — иначе прискорбную халатность правительства штата в борьбе с ними не объяснить.

— Не боитесь, что власти подадут на вас в суд за эти слова, отец Илай? — полюбопытствовал репортер.

— Это ведь просто мое предположение, — с ухмылкой развел руками попавший в кадр священник.

— А вы уверены, что все случившееся — не проделки диких животных? Например, медведей?

— Мы нашли следы, — покачал головой отец Илай. — Следы копыт.

— Ничего себе! — оживился репортер. — Считаете, что сатанистам удалось призвать настоящего демона?

— От этих гребаных сатанистов всего можно ждать! — авторитетно заметил ближайший «безымянный» фермер.

— А я все еще считаю, что это — ведьмы! — добавил О’Доннел.

— Не важно, какую форму приняло поселившееся в наших благословенных краях зло, мы его найдем и искореним! — оборвал начавшийся было среди фермеров спор отец Илай.

Раздался выстрел, все присутствующие подпрыгнули и ломанулись через кусты и подлесок к месту событий.

— Вон там! — проорал попавший в кадр фермер, указав рукой в огромную нору.

— Ищем второй выход! — скомандовал О’Доннел.

Монтажная склейка, и вот мы у другой норы.

— Мистер Клеповски, прошу вас! — попросил священник.

Поляк, лихо сдвинув кепку на затылок, достал из мешка подошедшего к нему сына (судя по молодому возрасту и внешнему сходству) вязанку промасленных хворостин, сунул в нору, поджег бензиновой зажигалкой, и третий фермер при помощи длинной палки затолкал «подарок сатанистам» поглубже. Оператор с репортером и священником быстренько добежали до взятого на прицел полукольцом фермеров «входа один». Несколько напряженных секунд, и из норы вылетела огромная, волосатая, яростно визжащая от возмущения, поблескивающая бивнями туша. Залп! Увы, оператор оказался слабаком и уронил камеру, дав нам полюбоваться резиновыми сапогами на ногах отца Илая. Зато звук шел в полной мере — выстрелы, гневные и панические вопли, поросячий визг, и, чуть позже, крики боли и стоны.

— Эта тварь достала О’Доннела!

— Стреляй, стреляй, стреляй!!!

— Да когда же ты подохнешь?!!

— Хоть фильм по мотивам снимай, жанра «псевдодокументалка», — заметил я. — Фермеров жалко — обычные пролы же по-сути, но «дон’т фак виз Гибрид», как сказали бы ЦРУшники на нашем месте.

— Валим!!! — наконец-то дрогнул один из фермеров, тем самым дав отмашку паническому бегству.

Оператору хватило жадности подхватить камеру, но, увы, он ее выключил. Конец пленки.

— Жесть, — оценил я. — Дождемся нормальных ручных камер и снимем ужастик о том, как группа студентов пошла в турпоход, но наткнулась на ведьму и умерла в полном составе.

— Буду ждать, — улыбнулась Виталина.

— Дядь Дим, есть еще?

— Последняя, — ответил «киномеханик» и зарядил «Гибрид 3».

Франшиза, мать ее!

Показывали похороны, в главной роли — три укрытых американским флагом гроба, в роли второстепенной, но важной — отец Илай. Толкнув речугу о том, какими замечательными людьми были мистер О’Доннел и мистеры Блэк и МакНилл, он перешел к обвинениям:

— Все случившееся — следствие преступного бездействия шерифа Ричардса. Добрые люди погибли в схватке со злом, наши друзья, наши соседи. Добрые жители округа, я обращаюсь к вам — присоединяйтесь к ополчению! Если нашим властям плевать на поселившееся в лесах зло, мы должны позаботиться о себе сами!

Монтажная склейка, и мы на митинге у офиса шерифа.

— Ричардса долой! Ричардс — сатанист! Ричардс — безбожник! — сканировала толпа, озвучивая лозунги с принесенных с собой табличек.

В окно здания влетела подожженная бутылка, а из двери, почти сразу, вылетели вооруженные штурмовыми винтовками копы. Очередь в небо от шерифа Ричардса сопровождалась властным воплем:

— Разойтись!

И он тут же спрятался обратно в дымящийся проход, бросив подчиненных на произвол судьбы, потому что в копов начали стрелять «добрые жители округа», обидевшиеся на такое удручающее отсутствие демократии в поведении шерифа.

Монтажная склейка — за трибуной стоит лысеющий мужик в дорогом костюме и с характерной для зарубежных политиков вызывающей доверие рожей. Пояснение за кадром — специальное выступление губернатора штата Айова Роберта Дольфа Рэя:

— Добрые жители округа Гаррисон, от лица правительства штата я выражаю глубокие соболезнования всем пострадавшим в результате ужасающих событий в городе Логан. Такого никогда не должно было произойти. Суды Линча недостойны чтящих демократию жителей штата Айова. Пятнадцать убитых, шестьдесят двое раненных и болтающийся в петле на городской ратуше шериф — прямое следствие бездействия мэра Кавендиша. Сейчас он находится в тюрьме и будет подвергнут справедливому суду. Я понимаю ваше возмущение. Национальная гвардия прямо сейчас прочесывает леса округа Гаррисон в поисках сатанистов — этой мерзости не место в штате Айова!