— Это университет Торнбридж, — констатирует Изольда, идя вперёд по дорожке ко входу.

Здание представляло собой готическую постройку из тёмного камня, окруженное высокой стеной. Никогда прежде Син не видела ничего подобного, поэтому интерес в ней перебарывал всё остальное, и она то и дело крутила головой по сторонам. Там и тут сновали студенты в форме колледжа, среди них Син чувствовала себя белой вороной. Все смотрели на неё, проходящие мимо не стесняясь оборачивались и шептались.

— Здание окружено магическим барьером и чарами сокрытия, так обычные люди не попадут сюда случайно, — Изольда мягко улыбнулась. Ей нравилось смотреть на заинтересованное лицо Син, обрамлённое черными волосами.

Внутри здание оказалось не менее впечатляющим. Огромные колонны поддерживали высокие сводчатые потолки, а мраморный пол мог ослепить своей чистотой и блеском. Широкие коридоры вели в кабинеты, где проходили занятия, в один из таких девушки и направлялись, но Син остановилась, глядя в конец коридора на массивную дверь.

— А что там? — поинтересовалась та.

— Библиотека, она просто колоссальных размеров, и в ней хранятся сотни томов чёрной магии. Разумеется, под строгим надзором и замком.

— Разве безопасно хранить такое в университете? — Син не могла представить, чтобы в месте, где учатся студенты, могло храниться нечто столь опасное.

— Вполне, — пожала плечами Изольда, ранее не задававшаяся таким простым вопросом.

— Изольда…

— Да?

— Как там Дэй? — Син потупила взгляд, слегка краснея от собственного вопроса. — Он выглядел ужасно уставшим, когда я видела его последний раз.

Изольда тепло улыбнулась от смущения девушки. Она давно знает Дэя и уже привыкла видеть его в таком состоянии, но Син и правда переживала за парня. Это можно было заметить по тому, как нервно она теребила собственные пальцы.

— Он в порядке, — отвечает Изольда и они продолжают свой путь.

Кабинет, в который они зашли, заполнял едкий аромат трав. Высокие полки вдоль стены были переполнены различными ингредиентами. Прямо посреди кабинета стоял огромный пузатый котёл для варки зелий. Стол учителя захламляли сотни книг, а на стенах висели картины с изображениями редких трав, используемых в зельях.

У котла пыхтела слегка полная женщина, ярко рыжие волосы собраны в пучок, пара прядей выбилась и спадала на лицо, а женщина то и дело сдувала их. Она выглядела очень жизнерадостно. Рукава её свободных одежд были закатаны, дабы не мешать. Голубые глаза окружали мелкие мимические морщинки.

— Госпожа Помпелиус, — поспешила её отвлечь Изольда, но увлеченная женщина никак не реагировала, поэтому Изольда произнесла громче. — Госпожа Помпелиус!

Женщина суетливо осмотрелась по сторонам, замечая двух молодых колудний.

— Ох, простите, я так увлеклась, что не заметила вас, — женщина добродушно хохотнула.

— Ничего страшного, — улыбнулась Изольда, переводя взгляд на Син. — Позвольте вам представить — Син Дальстен, ваша новая ученица.

— Здравствуйте, — робко кивнула Син.

— Мисс Дальстен, я помню вашего отца еще совсем юнцом. Я Линнеа Помпелиус, профессор по варке зелий.

При упоминании отца, сердце Син предательски заныло. Каждый раз, когда кто-то упоминал родителей, Син хотела выть, как воет одинокий волк на луну. Она злилась на родителей, что те скрывали от неё, кто они на самом деле и к какому миру принадлежали. Но злость никогда не длилась долго, она быстро сменялась тоской.

— Я вас оставлю, — Изольда испарилась в привычной синеватой дымке, оставляя Син наедине с профессором.

— Садись, дорогая, — женщина указала на одну из парт, Син послушно села за самую ближайшую к учительскому столу. Расставив книги по местам лишь взмахом руки, Линнеа плюхнулась на стул с мягкой обивкой.

— У тебя уже было занятие по проклятьям? — заинтересованно спросила профессор.

Син отрицательно помотала головой.

— Значит, ты еще не познакомилась с Брундусом, — вздыхает Линнеа. — Будь с ним аккуратнее, он очень строгий… К тому же его раны из прошлого всё еще дают о себе знать.

После слов профессора Син изрядно занервничала. Она привыкла к строгим воспитателям в приюте, но вот строгие учителя магии — что-то новое. И весьма волнительное.

— Не переживай, он хороший человек, просто немного своеобразный. Итак, начнём наш урок. Что тебе известно о зельях?

— Ровным счётом ничего, — пожала плечами Син. И правда, откуда она могла что-то знать о зельях, если чуть меньше месяца назад она вообще не знала, что в привычном ей мире есть магия.

— Хорошо, — кивнула профессор, начиная свой рассказ. — Зелья представляют собой смеси ингредиентов, что варятся вместе в течение нескольких часов, а иногда и дней. Из одного ингредиента может получиться множество совершенно разных зелий: с разным воздействием и побочными эффектами. Некоторые зелья могут усилить магию, некоторые заставить тебя влюбиться в человека, могут исцелить тебя или даже убить. Некоторые зелья могут стать временной причиной безумия, а некоторые используются просто ради забавы. Очень важно уметь их правильно варить и понимать, какое воздействие те могут оказывать на организм.

Син внимательно слушала, внимая каждому слову. Урок обещал быть увлекательным. И долгим. Очень долгим.

***

Тонкие длинные тени на стенах и потолке танцевали в каминном свете. Это был единственный источник света здесь, пробирающийся даже в тёмные углы комнаты. За массивным резным столом сидел Элай, загипнотизировано смотрящий на огонь. Поленья с едва слышным треском тлели, языки пламени щекотали стены камина. Воспоминания о детстве тихой болью отдавались в сердце. Вот так Элай проводил свои вечера, пока никто не видел. Пока он мог позволить себе быть слабым, а не холодным и равнодушным принцем. За окном всё еще падал снег, заволакивая всё белой мглой. Иней оставил свои витиеватые узоры на окнах.

Глубоко вздохнув, Элай встал, подходя к столу с другой стороны, взяв бутылку с янтарной жидкостью и плеснул немного в хрустальный стакан. Горечь приятно обожгла горло, проваливаясь внутрь. Голова всё еще гудела от мыслей, хотелось её освободить, выкинуть всё ненужное оттуда куда подальше. Но не получалось.

Элай ненавидел себя за то, что крутилось у него в мыслях. Парень не думал о строгом отце, о своих обязанностях, и о том, чего от него ожидали другие. Он думал о ней. О тощей и неуклюжей девчонке из приюта.

Вспоминал о маленькой девочке со звонким голосом, которую он запомнил в детстве. Они были детьми, но он всё еще помнил её черные волосы.

Он думал, что потерял своего единственного друга, когда она пропала. Но всё это время она была здесь. Сердце снова больно кольнули воспоминания. Злость смешалась с грустью, заполоняя собой всё нутро. Стакан с виски опустел, но мыслей не становилось меньше. Он злился на неё, что безрассудно кидалась в бой, злился на себя, что не защитил её тогда, злился на тех уродов, что ранили её. Он просто медленно сходил с ума.

Метель за окном завывала всё истошнее, сердце Элая болело всё сильнее. Потерев пальцами уставшие глаза, парень запустил ладонь в белые волосы, ногтями царапая кожу.

— Что же ты делаешь со мной, Син?

Темнота. Всепоглощающая и холодная темнота окутывала её. Казалось, что этот мрак проник во все щели её души, опутывая каждую мысль, каждое воспоминание. И в этой зловещей тишине, словно луч света, пробивающийся сквозь тучи, возник он — звонкий, искрящийся детский смех. И этот смех настолько яркий, что способен разогнать ту тьму, что так долго и тщательно цеплялась за Син своими крючковатыми пальцами. Он вел её, как путеводная звезда в ночном небе, разгоняя холод и прокладывая путь сквозь мрачный лабиринт.

Длинный коридор казался бесконечным. Тусклое, мерцающее сияние свечей, вставленных в ниши вдоль стен, лишь подчеркивало его бесконечность, отбрасывая на стены длинные, колеблющиеся тени, что то и дело принимали причудливые и пугающие формы. Шаг за шагом, Син двигалась вперед, минуя одну тяжелую, дубовую дверь за другой, на которых виднелись тусклые, едва различимые узоры и сколы. И вот она остановилась — рука замерла, повиснув в воздухе перед одной из приоткрытых дверец. Аккуратно заглянув внутрь, прищурив глаза, чтобы лучше разглядеть происходящее за дверью, она открыла ее пошире, всматриваясь. Дверь предательски скрипнула, отчего Син поморщилась, но похоже, что никто этого не заметил. Она стояла в проходе, переминаясь с ноги на ногу, словно невидимка, которой не существовало вовсе.