— Я пригласила Дэя на Рождество, — сказала Син, макая печенье в уже остывшее молоко.

— О, это замечательно, — пыхтя ответила Сьюзен.

— Это тот забавный парнишка, который ведет твои уроки? — поинтересовался Бертрам. — Да.

— Позови и Изольду, — предложила Сьюзен.

— Точно!

***

В день Рождества, Син проснулась чрезвычайно рано. Накануне она совсем не могла уснуть и ворочалась. Никогда в жизни Син так не ждала ни один праздник, даже свой День Рождения.

Особенно свой День Рождения.

Каждый год в приюте проходил одинаково: серо, тоскливо, уныло. А ведь всё это синонимы. Рождество — семейный праздник — твердила им их воспитательница. Все они были обязаны считать себя одной большой и дружной семьей. Но вряд ли в семье те, кто старше и сильнее, отбирают твои подарки.

Подарки от спонсоров приюта являлись единственной радостью для многих, особенно малыши с нетерпением ждали этого дня, но не всем везло. Каждое Рождество Син заступалась за бедолаг, за что вместо подарка получала очередной фингал под глазом. Воспитатели ругались, мол, юной барышне негоже влезать в драки и ходить побитой, но Син не терпела несправедливость, и лучше уж ходить побитым, но знать, что ты пытался сделать что-то.

Но сегодня всё было иначе: забыв про приют, словно про страшный сон, Син выпорхнула из-под одеяла, и прямо в пижаме побежала на кухню, где её уже ждало свежеиспеченное имбирное печенье, аромат которого разносился по всему первому этажу, встречаясь с ароматом свежезаваренного кофе.

— Как восхитительно пахнет.

— Ты уже проснулась! Как раз кстати, — Сьюзен суетилась, замешивая очередное тесто для очередного печенья в жестяной миске. — Хочу, чтобы сегодня ты была нарядная, словно принцесса, поднимись наверх и примерь новое платье.

Платье оказалось сказочно красивым, темно-синий шёлк струился вниз по её фигуре уже округлившейся фигуре. Рядом с кроватью Син обнаружила пару туфель в цвет платья, Син решила, что браслет, подаренный Элаем, снимать не будет, ведь он так хорошо сочетался в паре с колье, что было оставлено на трюмо.

Время уже близилось к полудню, обеденный стол ломился от угощений. В воздухе летали зажжённые свечи, шары на ёлке поблёскивали, а мороз нарисовал свой собственный узор на стекле.

Син не привыкла ходить на каблуках, из-за чего спуск по лестнице казался ей целым испытанием. И вот, наступив на шлейф собственного платья она уже была готова кубарем скатиться вниз по лестнице и снова встречать Рождество в тумаках, но её поймали чьи-то сильные руки. От неожиданности девушка сжалась в комок.

— Ты? — открыв глаза, Син ахнула, и встретилась со взглядом Дэя, тут же густо краснея, представив, в какой компрометирующей позиции они находятся.

Дэй отпустил девушку и прокашлялся. Изольда же в это время посмеивалась, стоя в начале лестницы.

— Мы только телепортировались, а тут ты, уже летишь с лестницы. — констатировала Изольда, пряча улыбку. — Дэй, как истинный джентльмен поймал тебя.

Син стало жутко неловко, что кто-то увидел её позорный полёт с лестницы, вместо элегантного спуска, Дэй же в этот момент мельком посматривал на девушку, поражаясь, как же ей идет это платье. Краснея, он то и дело отводил взгляд, делая вид, что рассматривает ступеньки под ногами.

Спустившись, они все вместе проследовали в столовую, где всё еще суетилась Сьюзен.

— Сьюзен, ради Бога, угомонись и сядь с нами, и позовите…где же он… Бертра-а-а-м! Где ты?! — суетилась Син, как истинная хозяйка поместья, что принимала гостей и жутко нервничала.

— Действительно, Сьюзен, угомонись.

В дымке, совсем рядом с женщиной, появился Артур Баркли. Син ахнула, совершенно не ожидая его тут увидеть, к тому же на нём был весьма забавный рождественский свитер.

— Все в сборе?

Следом появились Оскар и Элай, одетые также строго, как и обычно.

— Замечательно выглядишь, Син, — Элай поцеловал руку девушки, чем вогнал её в краску даже больше Дэя, поймавшего её.

Дэй же сжал кулаки до белых костяшек, но сразу же расслабил их, отгоняя от себя лишние мысли.

В это Рождество она собиралась отдыхать, а не краснеть из-за двух баранов, злобно смотревших друг на друга, каждый раз, как представлялась возможность. Так или иначе, все дружно уселись за стол. Камин привычно потрескивал, но его не было слышно из-за какофонии голосов, разливающихся по столовой, как красное вино по бокалам гостей.

В груди Син стало тепло, и это было отнюдь не от вина. Ей стало тепло от людей, собравшихся тут. Тепло от того, что этот семейный праздник скрасят люди, что за столь короткий срок стали ей названой семьей, и так не хотелось, чтобы хоть что-то разрушало эту идиллию, как вдруг прямо перед Артуром материализовалось письмо. Старик, всё еще смеясь от шуток Бертрама, вскрыл письмо и пробежался по тексту.

— Что-то срочное, Артур? — поинтересовался Оскар, заметив, как Артур напрягся.

— Боюсь, что да, Оскар, — Артур тяжело выдохнул. — На Администрацию магии совершенно нападение, угадай, чьих это рук дело.

— Корнелиус… — прошипел мужчина, сжимая вилку в руке до побелевших костяшек.

За столом повисла напряженная тишина, никто не осмеливался говорить. Никто, кроме Син.

— Что они сделали?

— Люди в масках ворвались в Администрацию и разгромили добрую половину кабинетов, перепугав посетителей, но все живы, — Артур сделал паузу, собираясь с мыслями и резко встал из-за стола. — Боюсь, это было лишь предупреждение.

— Ты думаешь, его следующая цель… — начал Элай, но отец не дал ему закончить.

— Элай, останешься сегодня здесь и будешь охранять покой мисс Дальстен.

— То же самое касается и тебя, Дэй, — сняв очки и указав ими на парня, сказал Артур. — А что касается тебя, Изольда, ты пойдешь с нами в Администрацию.

Син была абсолютно опустошена и обескуражена, страх снова своими острыми когтями царапал грудную клетку. Неужели, следующая цель — она. Но какой смысл Корнелиусу преследовать какую-то девчонку, едва умеющую обращаться с собственной магией?

— Прошу извинить нас, всё было просто восхитительно, Сьюзен, но нам с мисс Мафри и мистером Лигманном нужно откланяться и проверить Администрацию, а посему оставляю этих двух юношей проследить за безопасностью как мисс Дальстен, так и вас с Бертрамом.

Син залпом допила вино, и горько усмехнулась. Неужели ни одно Рождество в её жизни не пройдет спокойно?

По мраморному полу парламента тяжело ступали громоздкие ботинки. Корнелиус Дэвенпорт гордой поступью направлялся прямиком на долгожданную встречу, осматривая картины, висящие на стенах, напевая себе под нос рождественскую мелодию. Явившись, как всегда, вовремя, не опоздав ни на минуту, мужчина хищно усмехался, проводя ладонью в кожаной перчатке по стене, ведущей к нужному залу. Казалось бы, что он забыл в главной палате парламента? Колдун, преступник, убийца, преследовавший исключительно свои цели, но похоже теперь готовый к сотрудничеству.

Корнелиуса встретил мужчина в тёмно-синем костюме, услужливо открывая тому дверь. По ту сторону разливалась тишина, нарушало её лишь надоедливое тиканье часов. Вся зала, погруженная во мрак, освещалась лишь одной единственной настольной лампой, стоящей на углу массивного дубового стола, за которым восседал мужчина в возрасте. Морщины испещряли его лицо, серые глаза с любопытством глядели на Корнелиуса, следя за каждым его движением.

— Ты пришёл, — раздался скрипучий голос.

— Разумеется, как и договаривались, — Корнелиус сделал многозначительную паузу. — Я Вам Высший Эшелон на блюдечке, вы мне…власть, — кровожадная улыбка коснулась губ мужчины. — Обсудим договоренности?

Тяжёлая дубовая дверь с громким скрипом закрылась, скрывая за собой очередные тайны, покрытые мраком зала.

***

Здание Администрации гудело от царившей в нём суматохи, как и всегда, даже несмотря на Рождество, работа кипела. Всюду шныряли маги и колдуньи, пришедшие со своими очень важными делами, или выполняющие приказы и поручения работники, спешно бежавшие на обед. Они боялись упустить хоть минуту своего драгоценного перерыва, поэтому даже не смотрели под ноги, периодически натыкаясь на магических созданий маленького роста, грубо подпинывая их.