— Твой? А я думал, здесь бесплатно раздают, — спокойно ответил я, поставив пустой стакан обратно на стойку.

Его лицо тут же исказилось от гнева. Он резко шагнул вперёд и схватил меня за ворот куртки.

— Ты за свои слова ответишь, урод! — прошипел он, сверля меня взглядом.

Он был мне едва по плечо, но, к счастью, так и не узнал меня.

Я сохранял хладнокровие, не двигаясь, но мои мышцы напряглись.

— Отпусти, пока я не заставил тебя пожалеть о своём решении, — сказал я холодным тоном, глядя прямо в его глаза.

Его пальцы сжались сильнее, а толпа вокруг заметно оживилась.

— Да кто ты такой, чтобы угрожать мне? — заорал он, привлекая ещё больше внимания. — Думаешь, ты тут самый крутой?

В этот момент упитанный тоже поднялся из-за стола. Его фигура начала медленно двигаться в нашу сторону, а в руках он держал недопитую кружку пива, словно собираясь использовать её как оружие.

— Легче, брат, — сказал он, облокотившись о стойку рядом. — Ты с кем решил связаться?

Я молчал, но внутри меня закипала ярость. Я почувствовал, как худощавый чуть ослабил хватку, но этого было достаточно. Резким движением я вывернулся из его рук, схватил его за запястье и заломил руку за спину, притягивая его к стойке.

— Ты мне ещё ответишь! — я толкнул его к упитонному.

Упитанный нахмурился, сжимая кружку сильнее, когда худощавый с глухим стуком ударился о его массивное тело.

— Ты что творишь, ублюдок?! — рявкнул он, поднимая кружку, чтобы замахнуться.

Но я был быстрее. Резким движением я шагнул вперёд, выбив кружку из его руки, и нанес сильный удар кулаком в челюсть. Упитанный пошатнулся, а я тут же добавил локтем в живот, выбив из него воздух.

— Это за те удары, что ты мне нанёс тогда, — процедил я сквозь зубы, хватая его за ворот и с размаху ударяя его головой о стойку.

Кровь начала сочиться из его носа, но я не останавливался. Он попытался что-то сказать, но мой кулак снова нашёл его лицо, отправив его на пол.

Худощавый, видя, как его приятеля разнесли за считанные секунды, бросился на меня сзади, но я был готов. Я резко обернулся, схватил его за шею и с силой толкнул к стене. Его голова с глухим звуком ударилась о грубую штукатурку, и он заскулил, словно побитая собака.

— Ты думал, всё закончится тем, что вы сбежите? — прошипел я, сжимая его горло. — Узнали меня? А?

— Мы… мы просто делали, что нам сказали! — прохрипел он, пытаясь вырваться из моей хватки.

— Зато я пришёл ответить вам тем же! — рявкнул я, ударив его коленом в живот.

— Гюстав! Это был он! — выплюнул он, задыхаясь. — Мы выполняли его просьбу, прошу, не бей нас!

Этого ответа я ожидал, но от этого ярость только усилилась. Я разжал хватку, позволив ему упасть на пол, и развернулся к упитанному, который всё ещё пытался подняться.

— А ты что скажешь? — холодно спросил я, наступая на его грудь, не давая ему подняться.

— Ничего… больше… — прохрипел он, глядя на меня с ужасом.

Я медленно наклонился, глядя ему прямо в глаза.

Я медленно наклонился к упитанному, глядя прямо в его глаза, полные страха. Его грудь тяжело вздымалась под моим ботинком.

— Ничего больше? — холодно переспросил я. — Не хочешь извиниться?

— Прошу….прошу не надо… — прохрипел он, захлёбываясь словами.

Я усмехнулся и резко надавил на его грудь сильнее. Он вскрикнул, его тело конвульсивно дёрнулось, но я не отошёл.

— Это не извинение, придурок, — рявкнул я, но голос мой звенел от ярости.

Я отпустил его, но только для того, чтобы нанести мощный удар ногой в его живот. Упитанный схватился за живот, скрючившись, и завыл от боли.

— А ты, — я обернулся к худощавому, который пытался отползти, оставляя на полу кровавый след, — решил, что я тебя отпущу?

Я подошёл к нему и схватил за волосы, рывком подняв его голову. Его глаза расширились, и он замотал головой.

— Нет! Нет, пожалуйста! Я ничего… — начал он, но я не дал ему договорить. Мой кулак с силой встретился с его челюстью, и он отлетел назад, ударившись о стену.

Я наступил ему на руку, слыша, как кости хрустят под моим весом. Он закричал, и этот крик, казалось, прорезал тишину бара. Но никто не вмешивался. Никто не посмел.

— Ещё раз скажешь, что выполнял приказ, и я сломаю тебе другую руку, — прошипел я, глядя на его перекошенное от боли лицо.

Я снова ударил его, на этот раз по ребрам, слыша, как он захлёбывается своим криком. Затем развернулся к упитанному, который пытался подняться на колени.

— Ты ещё не понял? — спросил я, схватив его за шиворот и снова бросая на пол.

Я опустился на колено и врезал ему кулаком по лицу. Снова и снова, пока его глаза не начали закатываться. Он был почти без сознания, но мне этого было мало.

Я бросил его обратно на пол и оглядел их обоих. Они лежали неподвижно, стонали от боли, и мне показалось, что они едва дышат.

— Передайте своему «шефу», что следующий на очереди он, — бросил я холодно. — А если я снова вас увижу, даже в другом городе, вы оба закончите в могиле.

Я вытер кровь с руки об их одежду, развернулся и направился к выходу, оставляя их лежать в луже собственной крови. Нужно было торопиться — я был уверен, что кто-то из посетителей бара уже вызвал полицию.

Перед тем как сесть в машину, я достал из багажника лом, подошёл к внедорожнику и с размаху начал разбивать стекла. Осколки разлетались в разные стороны, звонкий треск заполнял переулок. Затем я принялся молотить по капоту, оставляя глубокие вмятины. Закончив, я с презрением плюнул в сторону искорёженной машины, бросил лом в багажник, сел за руль и уехал. Так им и надо.

Этот переулок был старым, заброшенным, и камер здесь, к счастью, не было. Зато торчали наркоманы и прочая мерзость, которой, похоже, никто не занимался.

Теперь остался Гюстав.

Я вернулся домой и остановился у ворот, ожидая, когда их откроют. Мне не терпелось оказаться внутри, обнять Селин и просто заснуть рядом с ней. Нервы были натянуты до предела, и я надеялся найти спокойствие дома.

Но ворота оставались закрытыми. Я посигналил несколько раз, но ответа не последовало.

Я вышел из машины, нахмурившись. Что-то было не так. Жерар никогда не заставлял меня ждать, особенно в такое время. Я обошёл ворота и направился к будке охраны. Свет внутри не горел, но дверь была приоткрыта.

— Жерар? — позвал я, но в ответ тишина.

Подойдя ближе, я заметил, что что-то валяется у двери. Мой взгляд упал на лужу пролившегося кофе и сломанную кружку. Сердце сжалось в тревоге. Я толкнул дверь и замер.

Жерар сидел на стуле, связанным по рукам и ногам, рот заклеен полоской скотча. Его глаза расширились, как только он увидел меня, он отчаянно мотал головой, пытаясь что-то сказать.

— Чёрт! — выругался я и быстро бросился к нему.

Срывая скотч и развязывая верёвки, я задавал вопросы:

— Кто это сделал? Жерар, что произошло?

Он наконец смог заговорить, тяжело дыша:

— Они… Они ворвались… Один мужчина и твоя бывшая девушка Брижит. Они внутри дома, и кажется Селин в беде.

Слова Жерара ударили, как гром среди ясного неба. Адреналин захлестнул меня, мысли сжались в одну точку: Селин.

Я рванул к дому, перескакивая через ступеньки крыльца. Дверь была приоткрыта, свет внутри горел, но в доме стояла мёртвая тишина. Слишком тихо.

— Селин! — крикнул я, но в ответ услышал лишь гулкое эхо.

Сердце колотилось, как бешеное, пока я пробегал через прихожую. Я ворвался в гостиную — и застыл.

Картина передо мной была как из худшего кошмара. Брижит стояла посреди комнаты, её взгляд был ледяным, а губы кривились в насмешливой усмешке. Селин сидела в углу дивана, бледная, дрожащая, со страхом в глазах. Рядом с ней, прижимая к её виску пистолет, стоял Гюстав. Его лицо сияло самодовольной уверенностью.

— Ну что, герой, ты как раз вовремя, — произнёс он с ядовитой улыбкой, не убирая оружия.

Селин